Рейтинг собачьей нежности - Дарья Александровна Калинина

Сам скотч был достаточно приметным и сам по себе, но он привлек сейчас к себе внимание Саши по другой причине. Дело в том, что он сегодня уже видел похожий обрывок скотча на одежде у Лики. Но там кусочек был такой крохотный, что Саша вначале даже не придал значения его существованию. Но теперь он думал, что совершенно напрасно отмахнулся от важной улики. Именно этим скотчем орудует убийца. Им он мог заклеить рот Лике, чтобы та не смогла позвать на помощь прежде, чем ей будет сделать смертельный укол.

– Посмотри, что у него с руками. Это же след от инъекции?

Такой след от укола указывал на прямую связь со смертью Лики. Кроме того, было ясно, что Дима не сопротивлялся, когда ему делали этот укол. Одежда его была в полном порядке, прическа тоже, никакой драки между Димой и его убийцей не было. И этому быстро нашлось объяснение. На затылке у пострадавшего обнаружилась внушительных размеров гематома.

– Видимо, его сначала огрели по голове, а когда он вырубился, то его связали и ввели ему смертельную дозу препарата.

– Тут ни о каком несчастном случае речи идти не может, – хмуро произнес Олег. – Это однозначно убийство!

Саша повернулся к ошарашенному Петру Ивановичу и спросил:

– Когда музыка заиграла, не помните?

– Где-то после полудня, я думаю.

– А точнее?

– В двенадцать я вышел на прогулку, было еще тихо. А когда в два часа вернулся, то музыка уже играла.

– Но Лики же дома не было и не могло быть. Дима был дома один. А к вашему соседу кто-нибудь приходил?

– С утра никого не было. Но с двенадцати меня и самого дома не было.

Услышав это, Олег тут же вознамерился пробежаться по другим соседям. А Саше было поручено оставаться на месте, сделать вызов в полицию и ждать, когда дежурная бригада прикатит на место преступления.

– И не забудь им сказать, что подружка их покойничка сегодня точно при таких же обстоятельствах отчалила в мир иной.

Саша так и сделал. И полицейские его заявлению совсем не обрадовались. Они-то уже мечтали, что представят дело так, будто бы наркоша загнулся от передозировки. И наличие следов скотча на руках и ногах у погибшего их не смущало.

– Подумаешь, что у него там налипло. Небось не стерильная чистота в квартире.

– Обыщите все помещения, я твердо уверен, что такого скотча вы тут не найдете.

– Не все время же он дома сидел. Выходил небось куда-то, там и налипло.

– А следы на руках и ногах? Ведь четко же видно, что тут ссадины и кровоподтеки, словно Дима изо всех сил пытался порвать скотч, но у него ничего не вышло. Парень боролся за жизнь, понимая, что ему вкололи отраву и жить ему осталось считаные минуты.

– Мало ли, откуда могли взяться следы! Может, они с подружкой практиковали сексуальные потехи в духе садо-мазо, отсюда и следы на запястьях и щиколотках.

Да что же это такое! Саша был просто в отчаянии. Он не мог переубедить полицейских. Они всячески старались увильнуть от работы. Саша даже начал жалеть, что они с Олегом не намотали на труп несколько слоев скотча. Небось тогда бы у полицейских не возникло вопросов по поводу того, сам скончался Дима или же был убит. Хотя тогда вопросы у полиции могли возникнуть уже в отношении самих сыщиков-любителей.

Но тут появился Олег, который сразу же обозвал своих коллег лоботрясами, и, пользуясь тем, что когда-то был старше их в чине и помнил еще былые замашки, начал давать указания. Оперативники вяло отнекивались, Олег свирепел.

– Что же, по-вашему, покойник сам под кровать заполз? Нет! Его туда засунули!

– Так уж и засунули, – бубнили полицейские. – Просто почувствовал себя нехорошо, попытался спуститься с кровати, чтобы позвать на помощь, да силенок уже не хватило, свалился без чувств на пол.

– Но он же под кроватью был!

– Значит, не совсем сознание потерял. В глазах потемнело, стал ползти, ориентацию потерял и вместо того, чтобы ползти за телефоном или к выходу, пополз под кровать.

Из всей этой фразы Саша вычленил лишь одно слово, показавшееся ему дельным.

– Правильно! – воскликнул он. – Телефон! У Димы он должен был быть! Вы его видели?

Но смартфона не оказалось нигде в квартире. Возможно, он был так хорошо спрятан, что его не смогли найти даже полицейские, под натиском Олега начавшие все же проявлять к этому делу первые признаки заинтересованности и проведшие под его руководством осмотр квартиры. Но куда вероятней был тот вариант, что смартфон Димы забрал с собой его убийца. Зачем? Нетрудно догадаться, чтобы затруднить ход следствия, а также сделать хранящуюся в смартфоне информацию недоступной для полиции.

– Ладно, ребята, вы тут поищите еще, а мы пошли. Будут новости, звоните.

И Олег быстро утянул Сашу за собой за дверь.

– Ты чего? Могли бы квартиру хорошенько осмотреть. А то все по верхам.

– Чего-нибудь нашел?

– Только вот это.

И Саша показал небольшого размера выпуклую железку. Олег взял ее в руки, покрутил, прочел буквы, которые на ней были, и лицо его заметно изменилось.

– Да ведь это же…!

– Часть противопехотной мины! Тебе не интересно, как она могла очутиться дома у Лики с Димой?

Судя по всему, Олегу было очень даже интересно.

– Это во что же наша парочка вляпалась? Помимо наркоты они еще и взрывчаткой решили заняться? И что же такое они натворили, после чего от них обоих поспешили избавиться?

– Вот и я о том же самом думаю. А если нам вернуться и еще поискать?

– Если там что-то есть, то ребята найдут, – успокоил его Олег и добавил: – Но не факт, что есть. Мина-то старая и без взрывателя. По сути, просто железка!

Саша готов был поклясться, если бы Олегу посчастливилось найти часть мины, он бы уж перевернул всю квартиру и других бы заставил ему помогать. Но раз честь находки принадлежит Саше, то Олег костьми ляжет, но не допустит, чтобы находка оказала значительное действие на их расследование. Если уж не Олег нашел важную улику, то и никакая это не улика, а так, не пойми что.

– Лучше послушай, что мне удалось узнать!

Олег так и сиял от удовольствия, всеми силами давая понять, что Сашино открытие – это так себе, слабенько и на троечку, а вот ему удалось откопать настоящий алмаз.

– Пока вы с ребятами в квартире со всякой ерундой колупались, я пошел по соседям. Помнишь, Петр Иванович сказал, что в промежутке между полуднем и двумя часами дня его дома