Секрет старинного дневника - Келли Оливер

Потом мама вернулась с белым фланелевым одеялом. Она закутала меня и Ронни, и от тепла моё тело моментально размякло, как будто я окунулась в горячую ванну.

– Они нарочно их подогревают. – Мама осторожно накинула ещё одно одеяло на Хрустика. От шума, с которым она передвинула к кровати тяжёлое кресло, его веки дрогнули. Мама замерла, не сводя с него глаз, а потом взяла его за руку.

– Мама? – простонал он и открыл глаза.

Хрустик жив! Не помня себя от радости, я вскочила и поцеловала его.

– Что случилось? – спросил он еле слышно. – Где это я?

– Ты ударился головой о ветку. Ты сейчас в больнице. Всё будет хорошо. – Мама ласково улыбнулась.

От маминых слов у меня стало совсем тяжело на сердце. Хорошо, если она сказала это взаправду, а не только для того, чтобы Хрустик не боялся. Я тоже боялась.

– Привет, спортсмен! – в палату вошёл папа. – Как самочувствие? Ну и шишку ты себе набил!

– Фредди? – застонал Хрустик. – Я так его и не нашёл.

– Мама тебе ещё не сказала? – Папа посмотрел на маму.

– Утром, когда папа ушёл тебя искать, пришла девочка. – Мама похлопала Хрустика по руке. – Фредди нашёлся. Он ждёт тебя дома.

Фредди! Я совсем про него забыла.

– А кто его вернул? Ты отдала ей награду?

– Конечно, отдала. – Мама строго глянула на меня и снова обратилась к Хрустику. – И я угостила Фредди сэндвичем с арахисовым маслом. – Она поцеловала его руку. – И посадила к тебе в спальню. Он жив и здоров и скучает без тебя.

– А что это за девочка? – я уже приготовила свой блокнот детектива. – Как её зовут?

– Это была Келли. – Мама заправила края одеяла. – Твоя школьная подруга.

– Келли Финкельман? – Вот уж кого я вряд ли назвала своей подругой… скорее соперницей. Я отметила в блокноте это имя. Могла ли Келли оказаться тем похитителем собак? Зачем ей красть животных ради денег? Может, ей не хватает на новый помпон? Что бы она ни замыслила, я собиралась вывести её на чистую воду.

Мама встала, наклонилась и поцеловала Хрустика в щёку.

– Кто-то из нас должен отвезти девочек по домам, – обратилась она к папе.

– Я отвезу. А ты побудь здесь с Перси.

– С тобой ничего не случится до моего возвращения? – спросила меня мама.

Ха-ха!

– Мне почти тринадцать.

– Когда приедешь, проверь всех животных.

– Проверю.

– И ни шагу из дома!

– Ни шагу.

– Моя помощница пока в клинике, если тебе что-то потребуется. – Мама набрала номер на телефоне. – Кэролайн? Да, всё обошлось. Они хотят понаблюдать за ним ещё пару часов. Ты не будешь добра присмотреть за Кейси, пока мы не вернёмся? Её папа скоро привезёт её домой. Спасибо.

– Мама, со мной ничего не случится. – Я скинула одеяло с ног. – Я отлично справлюсь сама.

Мама не очень-то в это поверила.

– Накорми животных, а потом ступай в клинику и жди, когда Кэролайн закончит работать. Она побудет с тобой, пока мы не приедем.

– Кэролайн вовсе не обязана быть моей нянькой. – Неужели мама по-прежнему считает меня ребёнком?

– Вставай, тыковка. Поедем домой. – Папа протянул ко мне руки. – И ты, Ронни, тоже.

– Я хочу остаться здесь, с Перси, – Ронни, держа под мышкой футбольный мяч, подошла к кровати моего брата. – Ты в порядке?

– Ох! – Он кивнул и скривился от боли. – Голова раскалывается!

– Ну пожалуйста… – Ронни умоляюще посмотрела на моего папу.

Папа вздохнул. Он подбрасывал в руке брелок с ключом от машины.

– Ты увидишься с Перси завтра, когда он вернётся домой. – Он перевёл взгляд на маму. – Если его мама позволит.

Мама кивнула.

– Идёмте, – повторил папа. – Поднимайтесь, копуши.

Ронни едва переставляла ноги. И не успели мы выйти, как она побежала назад, в палату. Там она положила Хрустику на край кровати свой футбольный мяч.

– Ксавье пока составит тебе компанию.

Я хмыкнула про себя. Так у футбольного мяча есть имя? Тогда она действительно переживает за Хрустика, раз готова оставить ему Ксавье. Ронни же и шагу не делает без своего мяча.

Через полчаса я уже была дома и кормила животных. Они все понимали, что что-то не так. Они ведь так любили Хрустика. Аполлон вместо того, чтобы наброситься на свежее мясо, сел и уставился на меня. Посейдон хрюкнул и даже не понюхал корыто с овощными очистками. Райдер вымыл лапы, да так и замер над ломтиком яблока, уставившись в пространство и дожидаясь Хрустика.

Дома без Хрустика было очень непривычно. Обычно он таскается за мной тенью, и я не знаю, как от него избавиться. Но сейчас мне его не хватало.

Я тащилась от клетки к клетке, раздавая животным корм и проверяя, чтобы у всех было достаточно воды. И мне следовало как можно скорее позвонить мистеру Свинделлу. Я ещё утром должна была это сделать, но слишком испугалась из-за Хрустика.

Я прихватила изрядную порцию собачьей еды и направилась к клетке Чубакки. Ну да, я знаю: Чубакка – шимпанзе. Однако он обожает собачий корм, а мама тщательно проверила, что он не вреден для здоровья шимпанзе. При виде клетки Чуи у меня заныло под ложечкой. Игрушки-погремушки! Дверь нараспашку, и клетка пустая. Я так растерялась, что запуталась в собственных ногах и просыпала корм на грязный пол. Чуи снова сбежал.

Со всем, что свалилось на нас этим утром, я забыла сообщить маме о новом умении Чубакки – отпирать свою клетку. Удрали оба: и Пушистик, и Чуи. Хитрый шимпанзе ещё и позаботился закрыть за собой дверь амбара. Всё, что мне пришло в голову: он нашел какое-то приспособление, позволяющее открывать задвижки на дверях. Оттопыренный палец – очень полезная штука.

Я помнила, что мама запретила мне выходить из дома, но сейчас у меня не было выбора. Я обязана найти Чубакку и Пушистика Паутера. И лучше мне поторопиться, потому что я совершенно не хотела застрять в этом жутком лесу после заката. Я посмотрела на шпионские часы. Было почти четверть седьмого, а клиника закрывается в семь тридцать.

Я быстренько закинула сена в вольер для Плевалки и Морфея и побежала через лужайку в лес. Я предположила, что Чубакка повёл Пушистика Паутера назад на полуразрушенный сеновал, где недавно его нашёл. Что-то было не так с этим сеновалом, и я собиралась это выяснить.

На траве я не смогла бы различить следы Чуи или Пушистика, но, оказавшись на протоптанной тропинке, я принялась искать отпечатки. После летнего дождика земля стала влажной. Грязь – лучший друг детектива. Я встала на четвереньки и изучила все следы. Одни напоминали отпечатки