Господь — мой брокер - Кристофер Бакли

Я снова помчался в Административно-отшельнический центр. Судя по всему, Маравилья там так и не появлялся. Я бросился к Аббату. Мы вместе вернулись в апартаменты и принялись осматривать все помещения. Стенной шкаф был пуст, а из ванной исчезли туалетные принадлежности.

— Лампочка мигает — наверно, кто-то оставляет сообщение, — сказал Аббат, показав на автоответчик, стоящий на его бывшем рабочем столе. Потом подошел и нажал кнопку «ВОСПРОИЗВЕДЕНИЕ».

Первые два сообщения были переданы по-итальянски, причем, судя по скрипучему голосу, одним и тем же человеком. Я смог понять только слова «urgente»[34] и «presto»[35].

Третье сообщение оставила женщина: «Да, это звонят из компании „Эйр Канада“ мистеру Мара… Маравиг-глия, относительно рейса девятьсот восемьдесят семь. По расписанию самолет вылетает из Торонто в девять тридцать пять утра. Просим принять к сведению, что рейс отложен по техническим причинам. В настоящее время вылет из Торонто намечен на одиннадцать пятьдесят утра. Если у вас возникнут вопросы, позвоните по телефону 800-776-3000».

С минуту мы с Аббатом пристально смотрели друг на друга. Электронные часы на автоответчике показывали двенадцать тридцать шесть пополудни. Оба мы одновременно протянули руки к телефону. Аббат включил громкую связь и набрал номер. Раздался голос, сообщивший нам, как важен наш звонок для компании «Эйр Канада». Спустя две минуты мы обратились с вопросом о рейсе девятьсот восемьдесят семь к живому человеческому существу.

— Сейчас посмотрим, — сказала женщина, — девятьсот восемьдесят седьмой был отложен… вылетел из Торонто в… двенадцать ноль пять.

— Куда… куда он вылетел?

— В Гавану.

— В Гавану, Куба?! — спросил Аббат,

— Это единственная Гавана, которую мы обслуживаем, сэр.

Я повесил трубку. Мы переглянулись. Аббат сказал:

— О, боже!

— В чем дело? — спросил я.

— Вино!

Он бросился к лестнице, ведущей вниз, в его винный погреб… Я пошел следом за ним. Аббат принялся носиться взад и вперед вдоль стеллажей, то и дело останавливаясь и пристально изучая бреши в аккуратных рядах бутылок, лежащих на полках.

— Нет, вы только полюбуйтесь! — пробурчал он. — Вино восемьдесят второго года… исчезло!

Он свернул за угол. Я услышал душераздирающий крик:

— Ну, подонок!

— Что случилось?

— Он забрал все «Романейское-Конти» шестьдесят первого года! У меня здесь было пять бутылок!

— Святой отец, — сказал я, — вино, конечно, жалко, но кроме него мы лишились еще и десяти миллионов долларов.

— А вы хоть представляете себе, сколько стоит бутылка «Романейского-Конти» шестьдесят первого года?[36]

Аббат появился из-за угла, остановился в темной нише, напоминающей подземную пещеру, и горестно покачал головой:

— Сдается мне, под «ревизией души Каны» подразумевалась кража не только всех наших денег, но и нашего лучшего вина.

— Идемте к Филомене, — сказал я. — Посмотрим, что известно ей.

Мы вышли черным ходом из винного погреба и через автостоянку направились в Паломнический центр. И тут мы заметили еще одну пропажу — на стоянке не было «лексуса».

— Неудивительно, что ему понадобились ключи, — сказал Аббат.

Следующую пропажу мы обнаружили в Паломническом центре.

Исчезла Филомена. У нее на столе я нашел записку. Адресованную мне:

«Дорогой Зап!

Я должна уехать. Прошу вас, объясните все Аббату и остальным братьям.

Простите, что покидаю вас в час испытаний. Постарайтесь, пожалуйста, понять.

Вчерашний вечер значил для меня очень много. Я рада, что мы провели еще одну минутку на горе, и на сей раз без проповеди.

С любовью, Филомена».

Аббат заглянул мне через плечо и прочел записку.

— «Минутку на горе»? — сказал он. — Не хотите ли исповедаться мне, брат?

— Охотно, но только не в том, что произошло вчера вечером, — сказал я, — а в грешных злобных мыслях, которые одолевают меня в данную минуту.

Я представил себе, как они сидят рядышком в самолете, в салоне первого класса, и переливают Аббатово «Романейское-Конти» из бутылки в графин, направляясь в Гавану, а потом бог знает куда еще, — с нашими десятью миллионами.

— Поверить не могу, что она сбежала с нашими деньгами, — сказал я. — Одно дело — по уши втрескаться в какого-нибудь смазливого монсеньера, но обокрасть друзей…

— Бьюсь об заклад, она не замешана в краже, — сказал Аббат. — Наверно, он даже не рассказал ей о своем поступке. Она думала, что просто бежит отсюда с возлюбленным.

— Простите меня, святой отец, ибо я все же по-прежнему надеюсь, что на борту рейса девятьсот восемьдесят семь возникнут серьезнейшие проблемы «по техническим причинам», причем желательно над морем, которое кишит акулами.

— Прощаю, — сказал Аббат. — Разве не говорил нам добродетельный монсеньер, что грешники должны с радостью принимать страдания?

Вспоминая о том, как Маравилья, поразив всех своей праведностью, прочел нам напоследок нотацию насчет нашей греховной жизни, я наконец усвоил истинный урок, который он нам преподал. Он забрал у нас деньги, вино, машину, консультанта по вопросам управления, но зато оставил нам нечто весьма ценное — Шестой закон духовно-финансового роста:

VI. КТО ПЕРВЫМ БРОСИТ КАМЕНЬ, ТОТ ОБЫЧНО И ПОБЕЖДАЕТ.

В Библии сказано: «Пусть тот, кто без греха, первым бросит камень».

Но если мы с соперником оба грешники, кому бросать первым?

Если Бог не хотел, чтобы люди бросались камнями, почему же Он не убрал камни, которые валяются повсюду?

Может, фараоны строили пирамиды только для того, чтобы отбирать камни у людей, которые хотели ими бросаться?

(Подсказка: назовите хоть одного фараона, убитого брошенным камнем.)

Будь у Голиафа камень, разве он не кинул бы его в Давида?

Кто лучше понял Шестой закон™ — святой Тад или султан, отпиливший ему голову?

Как же ему удалось стать султаном?

А что это за история с Филоменой и монсеньером?

Говорят, людям, живущим в стеклянных домах, не стоит бросаться камнями. Согласен, но разве я живу в стеклянном доме?

Может, мой соперник живет в стеклянном доме?

Да и вообще, знаю ли я хоть одного человека, живущего в стеклянном доме?

(Ну хорошо, не считая того богача из Коннектикута, что нанял в архитекторы Филипа Джонсона. Уж коли на то пошло, не лучше ли соблюдать такое правило: «Людям, живущим в стеклянных домах, не стоит разгуливать нагишом»?)

Кто победил в Перл-Харборе?

Поразительно! Ваши вопросы становятся все сложнее, а успехи — все заметнее!

Ну, а теперь купите ящик хорошего чилийского вина (если можно — «Долину Майпо», но подойдет и любой другой сорт). Откройте бутылку и медленно выпейте ее. Между глотками глубоко вздыхайте, закрывайте глаза и думайте обо всех тех людях, которые совершали по отношению к вам скверные поступки (ничем не вызванные оскорбления, нотации по поводу ваших так называемых недостатков, увольнение с работы, прелюбодеяние с вашим лучшим другом, присвоение того, что вы скопили за всю жизнь, и так далее). Записывайте их имена на листке бумаги. Когда вы допьете бутылку, положите в нее листок с их именами. (Вероятно, вам придется свернуть его в трубочку. Не торопитесь.)

Откройте вторую бутылку вина. Повторите выпивание и дыхательные упражнения, описанные выше, только на сей раз думайте обо всех тех поступках, которые хотите совершить по отношению к скверным людям. (Не забывайте рассчитывать свои силы — самое интересное еще впереди!) Теперь напишите ваше имя на листке бумаги и засуньте его во вторую бутылку.

Поставьте эти два «стеклянных дома» перед собой. Теперь возьмите большой шлакоблок — из тех, что применяются при строительстве домов не из стекла. Поднимите его высоко над головой и притворитесь теми скверными людьми, которые находятся в первом доме. Швырните его в себя — в того, что во втором доме.

Ну, кто победил? ОЙ!

Теперь откройте третью бутылку вина. Выпейте ее вышеописанным образом. Возьмите еще один листок бумаги и снова напишите свое имя. (Если вам трудно это сделать, можно обойтись инициалами.) Всуньте листок в бутылку. Не торопитесь — и не забудьте сначала свернуть его в трубочку. Это облегчит задачу.

Поставьте свой новый «стеклянный дом» возле бутылки со скверными людьми. Осторожно, осколки! Ай-яй-яй! Лучше возьмите пластырь.

Кровотечение остановилось? Хорошо, Так вот, на сей раз «первым бросаете камень» вы! Поднимите шлакоблок над головой и прицельтесь в первую бутылку. Вспомните, сколько зла вам причинили эти люди. Начать бомбометание!