На прорыв времени! Российский спецназ против гитлеровцев - Сергей Артюхин

Так что сегодня Рейху предстоит очередная потеря.

— Вася, слева! — Васильев крикнул сержанту, не особо надеясь, что тот услышит в таком грохоте. Тот услышал и, довернув пулемет, аккуратной очередью скосил трех солдат вермахта, подбирающихся на расстояние гранатного броска.

Бой шел уже полчаса и останавливаться не собирался. У капитана уже давно кончились патроны к ППШ, и он стрелял по немцам из подобранного немецкого пистолета-пулемета.

— Ложись!

Швырнув последнюю гранату в набегающих немцев, Васильев завалился на дно траншеи. Громыхнул взрыв. Раздавшиеся крики были практически не слышны в шуме боя.

Высунувшись из траншеи, командир отстрелял последние патроны куда-то в дым, в мелькнувшие там фигуры. Пора менять оружие. Оглядевшись, Леонид увидел труп красноармейца, молодого совсем еще паренька, сжимавшего в мертвых руках винтовку Мосина. Подползя к нему и подобрав трехлинейку и пару обойм, капитан осторожно выглянул из своего укрытия.

Немцы отходили. Их вторая за последние несколько часов атака снова не принесла никаких результатов.

Лейтенант Береза уже довольно долго лежал неподвижно, ожидая появления цели. Здоровенная винтовка казалась в сравнении с его маленьким телом еще больше и страшнее.

Но это если бы ее кто-нибудь увидел. Замаскировавшегося лейтенанта было трудно заметить даже вблизи и даже если знать, куда смотреть. А так… почти невидимая смерть.

— Цель. — Шепот капитана Антонова в ухе мгновенно сконцентрировал Березу, до этого лежащего в несколько расслабленном состоянии.

— Понял, — короткий ответ.

Штабной автобус, ехавший вслед за мотоциклетным дозором и парой легких танков, был несложной целью. Но вот Гот в нем — это уже проблема. Предполагалось, что немецкий генерал поедет на «Хорьхе», где его будет легко отстрелить. Но в автобусе… Его еще надо там увидеть и в него еще надо попасть.

— Вторая схема. — Антонову пришли на ум те же самые мысли, что и Березе. Поэтому схема атаки менялась. Группы поменялись ролями — атаковать будет прикрытие, а прикрывать — атакующая группа. Так что ожидается много шума и еще больше пыли. Ну и без взрывов не обойдется.

— Береза, водитель автобуса и дозорные.

— Есть. — Мотоциклистам, как и водителю штабного автобуса, не повезло. На их долю выпадет пара крупнокалиберных пуль.

Лейтенант приготовился к стрельбе, краем уха слушая капитана, раздающего цели.

— Десять секунд. — Голос Антонова был спокоен.

Береза прицелился в водителя автобуса.

Несколько вещей произошло практически одновременно. Лейтенант выстрелил, из леса в борт танкам прилетела парочка подарков в виде снарядов от РПГ; по штабному автобусу открыл огонь автоматический гранатомет; по грузовикам с пехотой застрочили пулеметы и автоматы.

Снайпер, чей выстрел разнес голову водителю автобуса, спокойно пристрелил водителя мотоцикла, а потом и второго мотоциклиста, сидящего за пулеметом, после чего вновь перенес огонь на автобус. Отстреляв обойму и получив команду на отход, он спокойно ушел к точке сбора.

Капитан Антонов экономными очередями по два патрона отстреливал немецких солдат, пытавшихся организовать какое-то подобие сопротивления, сводящееся в основном к беспорядочным выстрелам в сторону леса. Когда от штабного автобуса не осталось уже практически ничего, Владимир приказал отходить.

Весь бой не продлился и полминуты. Вермахт в очередной раз потерял одного из своих генералов. Вместе с чем шансы на хотя бы относительно благоприятный исход летней кампании, и так бывшие весьма невысокими, стали еще несколько ближе к цифре «ноль».

Прибыв на базу и приняв душ, Владимир почувствовал себя, наконец, человеком. Несколько дней в поле, в тылу у немцев, постоянное напряжение — все это не могло не сказываться.

Но Владимир терпел. Тем более что ему-то и жаловаться было особо не на что. Получил Героя, обеспечил себе будущее. Капитан невольно улыбнулся. Как элегантно товарищ Сталин решил вопрос о сохранении секрета происхождения Особой армии! А то ведь народа полно, рано или поздно кто-нибудь из «потомков» проговорится где-нибудь не там — по пьяному делу, к примеру. Потому как расписки о неразглашении — это одно, а реальное неразглашение — все же другое. Нет, специально-то никто, конечно, проговариваться не будет, но мало ли… А товарищ Сталин возьми да и организуй в Сибири городок Будущее. Там уже ведется активное строительство, куча поддельных документов уже готова. Лет через десять ни одному «потенциальному другу» и в голову не придет, что Особая армия из будущего. Максимум, до чего им удастся докопаться, — до закрытого города Будущее. Что тоже будет весьма нелегко.

Но это все дела нескорые. Сейчас Владимира больше интересовали ближайшие перспективы. Расположения бригад уже эвакуируют в глубокий тыл. Вывозят все подчистую, включая даже строения. Хотя уж это зачем, капитан решительно не понимал. И вместе с этим представлялось весьма сомнительным, что сами бригады останутся на фронте.

Тем более что свою задачу они выполнили и даже перевыполнили. Наступление вермахта сорвано, РККА сохранила целую кучу войск — устоявший Западный фронт спас другие фронты своим выживанием. Так что ждет бригады именно то, что звучит в новом названии — резерв Верховного Главнокомандования. Ну а некоторым светит побыть инструкторами.

— Антонов! — Появившийся в казарме Веткач выглядел измотанным.

— Товарищ генерал-майор. — Капитан не успел вытянуться перед командиром, когда тот жестом показал тому на стул.

— Опять отличился, Вова. Молодец.

— Служу…

— Оставь, Вова, — перебил Антонова Веткач. — Не надо. Вот что я тебе скажу. Светят тебе большие звезды, сынок. Очередного генерала вермахта лишил. Одного в плен взял, другого пристрелил.

— Это не я, товарищ генерал-майор. Это сержант Лебедь, он из гранатомета автобус расстрелял.

— Группой ты командовал? Ты. Значит, твоя победа. Тем более что фактически именно ты операцию спланировал. Что, конечно, не умаляет заслуг сержанта. И он свое получит. Так что быть тебе скоро майором. В любом случае, будем в Смоленске, звезды получать будешь. Ну и очередную висюльку. По бабам пройдешься. — Увидев мгновенно помрачневшее лицо капитана, Веткач грустно вздохнул: — Ты извини, сынок, запамятовал я про невесту твою. Но ничего, время лечит. Так что отдыхай. На фронте нас некоторое время не будет…

Привалившись к полуразрушенной стене, капитан Васильев неторопливо пережевывал остатки своего небогатого ужина. Появление в комнате встревоженного солдата встретил со спокойствием человека, не раз видевшего смерть и игравшего с нею каждый день.

— Тащ капитан! — Паренек вытянулся.

Васильев облизал ложку и, отложив ее в сторону, кивнул.

— Какое-то шевеление на стороне фрицев. Стрелять — не стреляют, но товарищ сержант считает, что они готовятся к атаке. Вот, послал к вам… — Красноармеец захлопал глазами.

Командир задумался. С одной стороны, атака в ночной тьме — вполне в стиле фашистов, особенно учитывая последние дни. С другой — у него это направление прикрывается девятью пулеметами. И немцы это знают — за последние два дня провели несколько провалившихся наступлений… Ладно, в любом случае надо пойти посмотреть.

Все так же неторопливо поднявшись, капитан подхватил приставленный к стене ППШ и знаком приказал солдату двигаться впереди.

Перейдя к другой части превращенного в крепость дома и поднявшись на второй этаж, Леонид тихонько похлопал по плечу сержанта, напряженно всматривающегося сквозь амбразуру в зимнюю тьму. Означенный сержант, родом из Якутии, вместе с братом составлял лучший расчет пулемета из имевшихся в роте. Хотя, как подозревал Васильев, не только в роте.

— Чего такое, Федор? — Якут вместо ответа кивнул на дом, отделенный от расположения советского подразделения небольшой площадью. Но затем все же сказал: — Какое-то шевеление, товарищ капитан. Плюс слышали моторы. Может, танки, может, еще что. Но уж больно они тихо себя весь день вели.

«Копили силы? Вполне возможно… Но танки? Может стать хреново… перебросить ребят с ПТР? Если новые танки — в лоб не поможет. Откуда могут полезть?» — мысли командира скакали с одного на другое. Наконец, еще разок тщательно обдумав решение, капитан разразился серией приказов.

— Так, ясно. Красноармеец! — Паренек, все время разговора простоявший рядом, снова вытянулся. — Топай к расчету Савинкова. Пусть займут позицию рядом с Елецким, на третьем этаже. Но пусть сам подойдет сначала ко мне. Федор, — Леонид повернулся к сержанту, — у тебя сколько патронов?

Якут, погладив трофейный немецкий МГ, ответил почти сразу: