Научи меня любить - Ольга Егорова

— Кажется, был такой альбом, — неуверенно как-то ответила наконец девушка из окошка. — Но, знаете, очень давно. Мне кажется, почти год назад…

— Спасибо, — разочарованно вздохнула Ирина и отошла от киоска.

— Девушка, — услышала вдруг позади и обернулась. К ней приближался хиппи со странными музыкальными вкусами. — Музыкой интересуетесь?

— Интересуюсь, а что?

Он дружелюбно ей улыбнулся, тряхнул длинными сальными волосами и достал из нагрудного кармана картонную визитку.

— Вот, возьмите. У нас более тысячи наименований, а цена почти в два раза ниже, чем в магазинах…

— Ах, вот что! Я думала, вы фанат Киркорова. А вы, оказывается, обыкновенный пират…

— Что-то в этом роде, — снова улыбнулся парень и повторил настойчиво: — Возьмите визитку. Если хотите, можем вам по электронной почте прислать распечатку ассортимента. У нас более тысячи наименований.

— Это вы мне уже говорили, — напомнила Ирина, но визитку брать не торопилась. — Только мне не нужно более тысячи. Мне одно наименование нужно…

— Какое? Скажите, наверняка у нас найдется, — уверенно заявил он.

— Мне нужен альбом группы «Осколок Луны». Это давнишний альбом, он больше года назад вышел. Не слышали о такой группе?

— «Осколок Луны?» — переспросил он. — Конечно, знаю такую группу. Замечательный альбом — только жалко, что он у них первый и последний. Я слышал, они солиста потеряли. Умер от передозировки…

— Ни от какой не от передозировки, — искренне возмутилась Ирина. — С чего это вы взяли?

— Читал, — парень пожал плечами. — В какой-то газете, не помню уже в какой.

— Поменьше читайте желтую прессу. Так у вас есть этот альбом?

— Есть, — ответил парень.

Ирина взяла визитку. Она сразу же простила ему все — и его навязчивость, и давно не мытые волосы, и склонность к чтению сомнительных газетенок. Одно короткое слово «есть» сразу же сделало этого человека почти родным…

— Правда? — переспросила она, все еще не веря.

— Конечно, правда.

— И где можно его купить?

— Официальной точки реализации у нас нет… Если хотите, мы могли бы принести вам его домой.

— Домой? Что ж, принесите домой, — не раздумывая, согласилась Ирина. — А когда?

— Завтра после обеда.

«Завтра после обеда» показалось ей настолько далеким, почти несбыточным, что она чуть не застонала от отчаяния.

— А пораньше нельзя?

— Нельзя. Курьер у нас после часа…

— Что ж, — согласилась Ирина, — хорошо. Записывайте адрес.

Парень записал адрес в блокноте.

— Мы вам заодно и распечатку ассортимента принесем. У нас большой выбор…

— Более тысячи наименований, это я уже усвоила, — улыбнулась она. — А классика у вас есть?

— Есть, — оживился парень, — Бетховен, Моцарт, Гайдн, Равель… Что вас интересует? Может быть, Шуберт?

— Да, пожалуй… Шуберта тоже можно…

Он снова достал блокнот, поскрипел ручкой и снова спросил:

— А русские романсы не хотите? Хворостовский…

— Ладно, давайте Хворостовского, — Ирина махнула рукой. — И достаточно, пожалуй. Вы только, главное, «Осколок Луны» не забудьте…

— Нет-нет, — пообещал «пират» и напомнил: — Завтра после обеда…

На этом они расстались. Парень вернулся к киоску поджидать потенциальных покупателей, Ирина пошла своей дорогой.

— «Но все равно, я тебе желаю счастья», — донеслось ей вслед.

— «Нам незачем больше встречаться», — подпела она тихонько, чувствуя, что на душе стало немного легче.

Дома ее встретила мама и теплый аромат жареной картошки с грибами. Любимый аромат, который в этот вечер почему-то не вызывал никаких эмоций. Ирина прошла в комнату и опустилась на диван.

— Мама, я ужинать не буду.

— Что так?

— Не хочется… И потом, знаешь, у меня сегодня свидание. Я буду ужинать в ресторане.

— С Андреем? — уточнила Римма Михайловна, внимательно вглядываясь в лицо дочери.

— А почему ты спрашиваешь?

— Не знаю… Просто мне показалось, как будто ты сегодня какая-то другая.

— Интересно, — улыбнулась Ирина, — и что же во мне изменилось? Те же руки, те же ноги, та же голова.

— Глаза другие, — серьезно ответила Римма Михайловна, не отрывая взгляда.

— Те же самые глаза, — отмахнулась Ирина. — Но, в принципе, ты права. Ужинать я буду не с Андреем. С Андреем я больше ужинать не буду. Никогда.

— Снова поссорились? — огорчилась Римма Михайловна и присела рядом, на краешек дивана, заботливо коснувшись рукой Ирининого плеча.

— Нет, не поссорились. Ссориться мы, кстати, тоже больше не будем. Никогда. Я просто решила поставить точку. Решила наконец…

— Вот как… А он — знает?

— Ой, мама! — Ирина незаметно стряхнула руку матери с плеча. — Ну что ты переживаешь, разберемся мы как-нибудь!

— Боюсь, — после недолгого молчания тихо сказала мать, — что слишком тяжелый тебе предстоит разговор. Он тебя, Ирина, просто так не отпустит.

— Что значит — просто так? Выкуп, что ли, потребует?

— Смеешься… А в глазах — тоска непроглядная. Я же вижу, Ирочка.

— И это — пройдет, — отмахнулась Ирина. — Все проходит, мама. Все рано или поздно забывается. Ты же знаешь, по собственному опыту.

— Послушай, но почему ты вдруг решила с ним расстаться?

— Вдруг? — переспросила Ирина. — Не шути мама, я три года собиралась. Давно уже пора было…

— И все-таки, что-то тебя подтолкнуло. Просто так ты бы еще тридцать три года собиралась…

— Возможно. Но это не имеет никакого значения. И не смотри на меня такими печальными глазами, мама! У меня все замечательно. У меня, между прочим, сегодня свидание, с очаровательным молодым человеком.

— Вот как? — почти равнодушно ответила Римма Михайловна. — И именно поэтому у тебя такой вид, словно ты сейчас расплачешься, да?

— Я не расплачусь! — упрямо отмахнулась Ирина, почувствовав внезапно, как подкатил к горлу ком, как сдавило в груди, как уже начали опускать вниз уголки губ… С трудом сдержалась, взяла себя в руки и снова повторила: — Не расплачусь.

Поднялась с дивана, вышла из комнаты, рассеяно остановилась в прихожей, с трудом пытаясь сообразить, что ей, собственно, нужно делать. «Ах да, у меня же свидание. Мне нужно собраться, привести себя в порядок, принять душ, платье выбрать для ресторана. Да, конечно…»

Переодевшись у себя в комнате, она проскользнула в ванную мимо матери, которая так и продолжала сидеть все на том же краешке дивана, о чем-то глубоко задумавшись.

Привычные действия Ирина совершала механически, чувствуя, что для нее абсолютно не важно, как она будет выглядеть. Будут ли уложены волосы, будет ли соответствовать помада цвету одежды и каким он, собственно, будет, цвет ее одежды. Она понимала, что вообще не хочет никуда идти. Не нужно ей это свидание, этот ужин в ресторане. Стало жаль Игоря, который так обрадовался ее согласию. Но еще больше стало вдруг жаль себя. Жизнь показалась окончательно не сложившейся, а все вокруг — абсолютно бессмысленным, ненужным, никчемным.