Iassa - Галина Константинова

Всё это я описываю не для того, чтобы выжать у тебя слезу. Вот так и получилось, что у меня к сектантам свои, личные счёты. Хотя в последнее время мне кажется, что человек всегда адекватен своему окружению. То есть, в жизни человека всегда происходит только то, что ему необходимо. Это касается как людей, так и событий. В голове происходит построение каких-то планов в соответствии с желаниями. Если эти планы позитивны – происходит созидание, если негативны – разрушение. Абсурд нашей жизни состоит в том, что в процессе заманивания «учителями» всё новых и новых овечек этим самым овечкам подсовывают приманку в виде «самосовершенствования» и «познания себя».

А там недалеко и познать Абсолютного Бога – через себя. Всё это очень старо, одновременно и интересно. Познание является важной, если не первой функцией человеческого мозга. Но и у животных есть такая функция.

Кроме познания, человек обладает функцией, связанной с творчеством – не на уровне инстинктов, которое, опять же, присутствует у некоторых животных, а на уровне осмысления того процесса познания, которое осуществляется первой функцией мозга.

Наверное, ты понимаешь, что мне пришлось пройти и этот путь – путь ученика. В качестве эксперимента, быть может.

В моей жизни был эпизод, который я хочу тебе рассказать. Решение во всем разобраться возникло у меня сразу после окончания института. Если быть до конца честным, отъезд родителей меня даже обрадовал. Мне надоели их нравоучения и стойкое желание обратить меня в свою веру. В тот период меня бросало в противоположное. Мой образ жизни можно было бы обозначить одним словом – хаос. Разгульные ночи и нередкое похмелье по утрам. Но однажды я познакомился с одним тихим пареньком. Он мне предложил позаниматься в группе.

Группа была нашего с тобой любимого направления – эзотерического. Иногда мне кажется, что в России мыслящему человеку остается совсем немного путей. Либо броситься в политику, либо делать деньги, либо презреть всё мирское. Да и третий путь совсем не отличается оригинальностью. Все секты легко могут уложить свои концепции в несколько шаблонов. Заметь, я никогда не позволял себе полемизировать на эту тему в наших разговорах. Сейчас я знаю, что ты не сможешь мне возразить – разве что выбросишь письмо в мусорную корзину.

Мой мастер (так его здесь называли) умер, потому что принял чью-то вину на себя. Для меня это было потрясение. Возможно, это был единственный человек, который не зарабатывал себе авторитет ни принуждением, ни психотропными веществами.

Умирая, он сказал нам, собравшимся возле его смертного одра, всего одну фразу: «Несите людям свет». Могу предположить, что на этом абзаце ты уже с удовольствием приклеила мне ярлык сектанта. Но это была не секта, а общество независимых людей. У нас не было поклонения, угнетения. Кстати, секта Венедикта, куда отправились мои родители, под предлогом соблюдения постов держала людей впроголодь.

Таким образом, я стал одновременно и сочувствующим, и противником.

В учении Галицкой тоже было рациональное зерно. Я с ней долго общался, и, поверь, есть вещи, которые простому человеку бывает трудно осознать. Она мне доверяла. Капище, которое мы с тобой посетили, было известно немногим. Наличие касты «видящих» свидетельствует о том, что в группе была иерархия, а также особый обряд инициации, как ты уже могла догадаться.

Галицкая утверждала, что слышала голоса как из космоса, так и из глубины земли. Она, безусловно, считала себя просветлённой личностью – в том понимании, какое обычно подразумевают адепты восточных течений.

Но, при всех совпадениях на первый взгляд, ей глубоко были чужды как восточные, так и западные течения. В каком-то смысле она была патриоткой, но особенно её воспалённый ум почему-то занимал тот миф о шамане, помнишь, на бляшках-сульде, что я тебе показывал?

Беспрерывное повторение этого мифа на занятиях привело меня к выводу, что с её психикой действительно не в порядке. Но самое главное помешательство состояло в паническом ожидании потопа, который описан в русских Ведах. А уж собственная теория о судьборавновесии вообще смехотворна.

Ты же понимаешь, что это есть грубая компиляция из всего, что попало под руку. Сказка про Сречу, завязывающую узелки на нити судьбы, про то, что все человеческие судьбы лежат на каких-то мифических весах. И уверенность в том, что для равновесия нужно приносить жертвы – как белым богам, так и чёрным.

Ещё раз – в учении Галицкой было рациональное зерно, но в целом оно было сумбурно и не до конца продумано. У неё были способности организатора, и мне это было тоже довольно интересно. Я её изучал, и сейчас в этом тебе признаюсь, но не потому, что хочу выставить себя в более выгодном свете.

Честно говоря, никому не пожелал бы роль неслучайного свидетеля преступления. Получается, я даже способствовал ему. Но помешать я не мог – я мог только попытаться исправить последствия. Насколько мне это удалось – судить будут другие.

Возможно, логика моего поведения покажется совершенно варварской. Но вся история очень много доказала в целом и была полезна в некоторых отношениях.

Мое пребывание в стране невозможно, но знай, что я по-прежнему к тебе отношусь с теплотой,

Искренне, Антон.

Глава 18

…Следуя каким-то непонятным законам абсурда, ко мне начал возвращаться оптимизм. Что стоит оптимизм, когда у человека все хорошо? Да ничего – копейку. А вот когда все отвратительно? Когда жизнь выбрасывает запретительные знаки, а ты летишь на полной скорости и не можешь нажать на тормоза? Когда люди начинают обозначать свои намерения, словно усталые артисты после спектакля, где играли ангелов, а теперь несвязно паясничают за рюмкой вина, и ты понимаешь, что это просто чудовища?

Одна комедийная актриса на вопрос о необходимости оптимизма ответила просто – оптимизм нужен, чтобы не было сквозняков в жизни. Сквозняки – это нехорошо, это хлюпанье носов и хлопанье дверей.

Моя борьба ничего не стоит – вот что я поняла совершенно отчётливо. Или я понимала это раньше, но не хотела соглашаться. Мой сын подчинился машинисту паровоза, который увозил его в непонятные дали. На каждом полустанке стояла я и махала красными флажками, но пассажира, занятого своей целью, не могут привлечь со свистом проносящиеся фигуры за окном.

А если бы я не подавала знаки и не делала ничего, чтобы остановить поезд и дать сойти хотя бы одному пассажиру?

Все было бы точно так же.

Получается, что в жизни Серёжи был смысл, которым он руководствовался, даже совершая преступление. И я думала, что в моей жизни был смысл – вернуть назад человека, для которого я стала препятствием. Может ли один человек попытаться спасти мир от безумия?

Вскоре меня выписали. Я приняла