Тайный ребенок для безжалостного дона - Эшли Сайлас

поезде. Когда я согласилась позволить ему подвезти меня домой, я даже не предполагала, что мы окажемся здесь.

Его хватка на моей шее крепкая, но крепкие, его губы двигаются в тандеме с моими. Я тихо стону, когда он покусывает мою нижнюю губу. Затем он внезапно отстраняется. Его взгляд все еще прикован ко мне, жесткий и наполненный неумолимым жаром. Я смотрю, как он падает на мое тело. Черное платье, которое я ношу, вряд ли можно назвать неприличным, но то, как темнеют от похоти глаза Романа, заставляет думать об обратном. Тепло пронзает мое тело.

— Последний шанс, волчонок. Скажи мне отвезти тебя домой, и я это сделаю.

Я качаю головой. Прежде чем я успеваю убедить себя в обратном, я перелезаю через консоль, разделяющую наши места, тогда я оседлала его. Удивление в глазах Романа отражает мое.

— Елена, — хрипло говорит он.

— Шшш, — бормочу я. — Просто заткнись и поцелуй меня.

— Я знал, что у тебя чертовски проблемы, — стонет он, прежде чем наклониться вперед и поймать мои губы.

Этот поцелуй гораздо отчаяннее предыдущего, страстного. Схватив меня за бедра, Роман притягивает меня ближе, так что я сажусь на его эрекцию. Когда его твердый член прикасается к влажному материалу моих трусиков, меня охватывает такая сильная волна похоти, что мое сердце практически останавливается. Я не могу удержаться и не раскачиваю его. Роман хватает меня за задницу, удерживая на месте.

— Терпение, милая, — шепчет он раздражающе спокойно, пока я здесь, выгнанная из своего проклятого разума.

— Я хочу тебя, — выдыхаю я.

— Я никуда не уйду.

Когда он целует меня снова, это лениво и сладко. В глубине желудка возникают трепетания. Его рука пытается сжать мою задницу. Его движения невыносимо медленны. Его щетина царапает мою кожу, а его рот проводит огненную линию по моей шее. Он сжимает зубы вокруг участка кожи, кусает его, а затем посасывает, чтобы избавиться от укуса. Мои ногти впиваются в его руку, когда я сжимаю её.

Рука Романа скользит вниз, пока он не касается материала моих трусиков, чувствуя влажность. Я чувствую его улыбку на моей коже.

— Ты мокрая, Елена.

— Да, такое обычно случается, когда я трусь о чей-то член, — говорю я, запыхавшись.

Он усмехается, и его рука с шлепком приземляется на мою задницу. Я вздрагиваю, чувствуя, что становлюсь еще мокрее. Я подавляю всхлип, который угрожает вырваться.

— Не будь умником, — заявляет Роман.

— Не указывай мне, кем быть, — отвечаю я.

Мне действительно следует перестать бросать ему вызов. Меня тоже не должно это возбуждать. Моя кожа чувствительна, и каждое легкое прикосновение его тела к моему вызывает во мне новый заряд желания. Мои соски трясутся под платьем.

— Давай закончим, — говорит Роман, голосом мягче, чем я когда-либо слышала. Он тянется к подолу, и я отклоняюсь, чтобы он мог стянуть с меня платье. А потом я сажусь на него сверху, в одних только голубых кружевных трусиках.

Роман дольше, чем необходимо, смотрит на мою обнаженную грудь. Я не носила бюстгальтер, потому что они не заслуживают таких многочасовых пыток. Когда его взгляд поднимается на мое лицо, он волчьей ухмылкой.

— Черт возьми, да, — выдыхает он, прежде чем засосать в рот один ноющий сосок.

Я сжимаю его руку и издаю тихий стон.

— О Боже.

Влага скатывается по моим бедрам, делая трусики еще мокрее. Я уверена, что он это чувствует. Но он не возражает против того, чтобы я устроила беспорядок, продолжая сосать мои сиськи, пока я терлась о его член. Я чувствую приближение оргазма. Роман переключает свое внимание на другой мой сосок, дергая его зубами.

— Ты такая чертовски мокрая, что я чувствую это сквозь штаны, беда. Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул, да? Заставлю тебя кончить так сильно, что ты будешь чувствовать меня несколько дней. Хочешь, чтобы я трахнул тебя, как маленькую шлюшку?

Его слова грязны и развратны, и мне не следует от этого отходить. Но я, как становится ясно, когда я испытываю оргазм, мой рот открывается в беззвучном крике. Я выгибаю спину, прислоняясь к его груди, когда меня пронзают толчки. Через несколько секунд мое дыхание успокаивается настолько, что я могу посмотреть ему в глаза.

— Ты правда маленькая шлюшка, да? — спрашивает Роман с сексуальной уверенностью. — Я даже не прикоснулся к твоей киске, а ты кончила мне на штаны.

Мой рот открывается, и я чувствую, что краснею. Я никогда не краснею.

— Заткнись, — бормочу я.

Он ухмыляется.

— Хочешь, я пощупаю тебя дальше? Тебе придется кончить еще сильнее, чем ты только что сделала.

Он чертовски бесит, но моя киска сжимается, отвечая на его слова. Однако я не хочу доставлять ему удовольствие, сообщая ему, как сильно я этого хочу.

— Все в порядке, Роман. Я понимаю, некоторые парни не так хороши, как они думают. Я только что кончила одна, я могу сделать это снова.

Его глаза сужаются.

— Через секунду ты пожалеешь, что сказала это.

Мой рот отвисает, когда он тянется к моим трусикам и срывает их.

— Давай, раздвинь мне ноги, — предлагает он, и я достаточно бесстыдна, чтобы сделать это, отклоняясь назад, чтобы он мог видеть мою киску. — Чертовски идеально.

Он проводит большим пальцем по моему клитору, и я издаю звук, похожий на нечто среднее между стоном и всхлипом. Жар разливается по моей спине, когда он вводит в меня палец, дразня неторопливыми поглаживаниями. Его большой палец кружит над моим клитором, продолжая входить в меня, и я практически капаю на его руку, мое тело жаждет освобождения. Когда он добавляет еще один палец, я тут же чуть не разбиваюсь. Но Роман — придурок, потому что на следующем вздохе он отдергивает руку.

— Нет, — ною я.

Его голубые глаза блестят.

— Поцелуй меня, Елена, — приказывает он.

Я в таком отчаянии, что делаю это без колебаний, обхватывая его шею руками и накрывая его губы своими. Рука Романа скользит по моим волосам и страстно целует меня в ответ, его рот прижимается к