Мой чужой лорд (СИ) - Шэй Джина "Pippilotta"

Фэй смотрела на Вэлькора яростно, вполне могла прожечь в его лбу сквозную дырку. Явно взвешивала, что ей делать.

— Хорошо, — выдохнула девушка сквозь зубы, шагая к Вэлю, вновь обдавая его волной жгучей неприязни. — Будете ли вы, драгоценный супруг, столь милосердны, что облегчите мои страдания? Позволите ли вас поиметь, мой великодушный лорд?

Ох-хо, и все-таки эта ярость заводила хлеще любой пассивности. И какой у Фэй острый язычок, с какой язвительностью она говорила каждое слово… Она собирается его поиметь? Нет, нужно заставить ее ответить за свои слова, не иначе.

Вэль коснулся скулы девушки, провел по ней к подбородку, коснулся пальцем нежных заманчивых губ. Ох, как же хотелось скорее припасть к ним, таким сладким, таким заманчивым… И пусть она кололась искрами злости, Вэль сейчас это мог пережить.



— С удовольствием облегчу ваши страдания, моя леди, — вкрадчиво и многообещающе шепнул Вэль в полураскрытые губы Фэй. — Можешь вообще с меня не слезать, пока не устанешь кончать.

Злая Фэй — это красиво. Злая и пунцовая от смущения Фэй — совершенно сногсшибательное зрелище. Ох, как бы перестать сходить по ней с ума…

Глава 17. Сгорающая

Наверное, Вэлькор не постеснялся бы оприходовать меня на постели Эвора и даже предпочел бы сделать именно так, но от той постели остались одни дубовые щепки и куча тряпья. А после магической вспышки моего драгоценного муженька — вообще только пепел и стружка. Ну не на полу же было…

Я сначала думала, что придется идти до моих покоев пешком, и, честно говоря, думать об этом было тошно, до того мучительным представлялся этот процесс, но… Кажется, мой муж был со мной согласен.

— Закрой глаза, Фэй, — сжав пальцы на моем запястье, потребовал Вэлькор.

Я моргнула. Всего на пару секунд — но этого хватило, чтобы мою кожу защипало, будто меня окутало миллионом колючих ледяных искр, и вот я уже стою в своей спальне, у своего окна. А силен… Действительно силен. Пространственная магия была довольно сложной, порталы на дальние расстояния были вообще-то дорогим удовольствием, потому что на них требовался не один чародей. А тут — пусть и недалеко, — но Вэлькор перенес меня и себя самостоятельно. Нет, его искусство действительно впечатляло. Хотя чего стоила только материализованная магическая энергия, из которой он создал мне чешуйчатый корсаж для платья. Фактически создал из ничего. Так могли очень немногие.

— Вон, — коротко бросил Вэлькор Мэгли, моей постельничей, и девушка тут же торопливо выскочила из покоев.

— Болван твой Дэлрей, — насмешливо заметил мой муж, разворачивая меня к себе спиной, — такое платье испортил. Его же надо было медленно снимать. Очень-очень медленно.

Черные чешуйки которыми он прикрыл мои плечи и грудь, мягкие и нежные, как лепестки розы, посыпались вниз, тая, не долетая до пола.

— Он не мой, — раздраженно прошипела я, прикрывая глаза и опуская ладони на подоконник. Драгоценный супруг будто издевался, знал же, что я подыхаю, захлебываюсь этой невыносимой жароцветной похотью, а сам тянул, дразнил, заставляя меня раскаляться еще сильнее…

— Уверена? — мягкий сладкий голос Вэлькора не мог меня обмануть. Хотя тон у него был “покайся сейчас в своих потаенных желаниях, я тебе все прощу”. Ну разумеется, я поверила. Тоже мне — нашел идиотку. Хотя было бы в чем признаваться.

— Мой муж — ты, — отрезала я. И хватит с него. Тешить его самолюбие я категорически не желала.

Даже это сработало, Вэлькор лишь удовлетворенно хмыкнул мне в плечо, обдав кожу горячим дыханием.

У него были ловкие пальцы. Очень ловкие. По крайней мере, он очень легко справился с крючками на моем платье.

И вот оно — горячие ладони скользят по моим плечам, спуская с них рукава платья, и оно падает к моим ногам. И все, снова я в одних только насквозь мокрых трусиках стою и прижимаюсь бедрами к своему мужу. Вот интересно, я-то возбуждена из-за жароцвета, а он с чего такой, кхм… твердый?

— Ох, Фэй.

Когда он говорит таким тоном, может даже показаться, что с ума по мне сходит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он целует меня в шею за ухом, спускается губами ниже, а я…

Мне хорошо.

Мне хорошо от теплых ладоней, скользящих по моей груди. Меня будто слегка отпускает, будто жара в моей крови становится чуточку меньше.

— Ты безумно красивая, — шепчет Вэлькор телепатически, не отрывая губ от моего плеча.

— Красивый трофей? — раздраженно огрызаюсь я, запрокидывая голову. Святые духи, как же кружилась голова, как же пылало все тело и как же мало мне сейчас было рук и губ Вэлькора.

— Безумно-красивый трофей, — усмехнулся Вэлькор, скользнув ладонью в трусики по лобку, задевая пальцами чувствительный бугорочек. Ох…Мне перестало хотеться говорить, лишь только стонать от этой невыносимой жгучей сладости.

— Ненавижу тебя, — выдохнула исступленно, с горечью.

— Я знаю, — мягко напомнил Вэлькор, а затем развернул меня к себе и, подхватив под бедра, усадил на широкий подоконник. Плавным движением опустился передо мной на колени, стаскивая с меня последний предмет одежды, разводя ладонями колени.

— Зачем? — тихо выдохнула я.

Честно, не ожидала. Для меня подобное было действительно жестом принижения. И Вэлькор, стоящий передо мной на коленях, — картина была ужасно странная. Он казался гордым, высокомерным, не способным на подобные вещи просто так.

— Я так хочу, — откликнулся Вэлькор. — Что хочу, то и делаю со своим трофеем, поняла?

Сказал, а потом лизнул меня там… Медленно, неторопливо, задержав язык на клиторе. Я аж охнула от этого прикосновения. Такого откровенного, такого бесстыдного и такого короткого.

— Мой вкусный трофей, — это походило на стон, а то с какой алчностью он приник ко мне там, походило на жажду.

И себя я тоже ненавидела сейчас. Потому что… Не хотела. Не хотела получать удовольствие от прикосновений Вэлькора, от его поцелуев и дразнящей ласки. Не хотела так замирать, постанывать, даже слегка подаваться бедрами к его языку, к его губам, игравшим со мной, но дарившим это невыносимое удовольствие, сладкое, горячее, распалявшее меня еще сильнее.

Я обнаглела настолько, что, запустив пальцы в волосы Вэлькора, содрав с них шнурок, вжимала его лицом в собственную промежность, желая лишь одного, — чтобы он не останавливался. Хотя он и не думал, кажется. Он просто заставлял меня хотеть его — его горячий безжалостный язык для начала, и в какой-то момент кажется, что я оказываюсь на краю и вот-вот упаду в жаркую пропасть, и мне наконец-то полегчает.

И вот тогда-то эта сволочь и отстраняется.

Мне практически больно от разочарования, тело изнемогает, когда эта сладость берет и ускользает от меня как проворная морская волна, а глаза Вэлькора, стоящего передо мной на коленях, блестят насмешливо и с вызовом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Кто тут обещал меня поиметь? — его губы касаются моего бедра, он выводит на моем бедре букву “В”, будто подписывает меня своими инициалами.

Ненавижу!

Спрыгнула с подоконника, практически ринулась на Вэлькора, раздраженно дернула на себя его рубашку, потому что возиться со шнуровкой на его вороте не хотела. Ткань затрещала.

Я успела заметить слегка удивленные, но смеющиеся глаза мужа. О да, уходить из моей спальни ты будешь голышом, Вэлькор Дернхельмский. Жаль, что со штанами такого не провернешь, хотя… Он найдет, чем прикрыться, я уверена. Воображение рисует мне Вэлькора, укутанного в мою белую занавеску, как в тогу и… А ничего, картинка. Или я безбожно ему льщу? Физическую-то форму драгоценного супруга я помнила так себе. Вчера было в темноте, с утра — в рубашке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И какие вообще занавески, с него может статься взять и пройтись голышом, пока отцовские слуги выпадают в осадок.

Вэлькор пылает так, будто это он перепил жароцвета. И это на самом деле в удовольствие. Приятно знать, что в данный момент страдаю не только я. Ему положено страдать, он меня бесконечно бесит, потому что я знаю — сейчас мне думается совсем не головой. А когда я буду обдумывать произошедшее головой… Вот тогда-то мне будет ужасно хотеться этого ублюдка убить, но момент будет уже упущен.