Падение Мира. Том 1. Истинный взгляд. - МAG

так и было бы, но перед ним сидел Алекс, к которому у Дениса были особые отношения. Сам Алекс не понимал почему, но знал, что так и есть, и если кто-то и должен говорить неприятную правду их главе, то именно он.

— Ты мог объяснить всем, что будет и как, ты ведь знал это, не правда ли? — начал Алекс. — Зная опасность, ты мог приказать слить бензин или просто убрать все машины подальше, но ты этого не сделал? Ты оставил спички ребенку, который не познал опасности пожара, и ты ожидал, что это не взорвется? — продолжал он. — Так еще и в таком состоянии... Называешь их идиотами, сваливая вину на тех, кто и понятия не имел. Денис — глава ты. Если кто-то погиб, пострадал и так далее, то именно ты несешь ответственность в первую очередь. — закончил он.

Теперь была очередь Дениса. Но тот с трудом мог открыть рот. Все-таки слова его задели, он был зол, ведь не считал себя виноватым, он сказал об...

"Я действительно не говорил об опасности, только то, что они теперь не работают..."

Однако ему было трудно признать себя виноватым, но и опровергнуть логику Алекса было трудно. Эмоции хотели вырваться, Денис много чего мог сказать, но старался сдержать себя.

"Не их вина... не их вина... Если я выскажусь, то ничего не изменит... не их вина..."

Спустя пару секунд он глубоко вздохнул, а после сел прямо на пол. Десять секунд раздумий и он вновь заговорил.

— Да, ты прав, — выдавил из себя Денис. На большее он оказался неспособен, но Алексу хватило и этого.

— Что ж, тебе стоит подумать о том, что еще нам рассказать, чего мы должны опасаться. Так ты хотя бы снимешь с себя часть ответственности, — пробормотал Алекс, говорить громко смысла не было, да и сил тоже. — Ну а я пойду, проверю их состояние.

Легким шагом он вышел из комнаты, направившись к пострадавшим. В это время комната наполнилось тишиной, прерываемой только шуршанием карандаша.

— Ты и это записал? — удивленно спросил Денис.

— Ага, — ответил Лауэль. — Нужно, чтобы понять, к кому присоединяться в случае раскола.

— ...что?

— Да не, ничего, кстати ты ужасно получился, — Лауэль дал ему набросок самого Дениса. Он действительно получился не очень.

— ...что?

— Ладно, я пошел, хочу есть, — сказал он и ушел, оставив Дениса в замешательстве.

— ...что?

"Разве не я глава... типа спросить разрешение? Ну... хотя он просто странный, ничего удивительного".

— Хм... всего лишь еще один персонаж, которого тогда не было... это может утомить, — пробормотал он в одиночестве, после чего решил размяться и заняться делами. — Раз я облажался, то придется раньше и больше уделить времени их развитию... у нас время до конца Сентября, ведь дальше... бу-бу-бу...

В конце-концов он покинул комнату.

***

Лагерь быстро пришел в себя. Казалось происшествия и не случалось, но осадочек остался. Уже через пару часов заделали стену и убрали площадь, словно ничего не произошло. Только следы на асфальте напоминали о трагедии. Хотя... какая это трагедия? Никто не плакал, не горевал. Даже я, казалось, уже забыл и успокоился, а ведь не прошло и целого дня.

С другой стороны, а должно ли быть иначе? Я знавал того парня лишь пару дней, и из интересного могу лишь имя вспомнить. Если бы он его мне не сказал, то и имени бы не было. А ведь те ребята, которые вместе с Ваней померли, их имена я не знал.

“А стоило ли вообще знать? Кто они мне? Да никто”.

И что такого? Они могли быть моими друзьями, иметь увлечения и интересные мысли. Но они просто умерли, не оставив ничего. Возможно, что даже их родственники уже мертвы и о них никто не вспомнит.

Тихо вздохнув, я попытался отогнать одну неприятную мысль, которая пришла мне в голову. Увы, не получилось.

“А кто вспомнит обо мне?”

Я мог умереть уже столько раз… смерть лишь чудом не хватала меня слишком цепко, но еще пару раз и я не смогу сбежать. И… когда умру, то что будет дальше? Кто вспомнит обо мне? Может помянет или просто погорюет? Кто будет веселиться, вспоминая забавные ситуации из жизни, а после запивать горькие слезы? Я даже не могу быть уверен, что в мире жив хоть один человек, который меня помнит. Я не уверен живы ли мои родители. А… а больше то и никого нет. Если я умру, то исчезну. Никто не вспомнит.

И, словно дожидаясь триумфа, некая эмоция начала брать верх. Изначально блуждая где-то в потемках, все стремительнее сближаясь и порабощая разум, пока в один момент не ознаменовала свою победу.

Это был страх.

Я боялся редко, буду честен. Конечно, можно считать, что я страшился людей и общества, но это было не так. То был немного другой страх, страх детский и наивный. Но этот страх был очень древним и могучим, и он не был выдумкой, он был реален.

Страх исчезнуть.

И мир испарился из глаз, реальность обрушилась, и только одна эмоция застыла на моем лице, не в силах ее убрать. Рот онемел, пальцы сковали судорогой, хотелось кричать, но страх и это забрал. И я мог только гадать, что произошло бы со мной, если бы не эти слова:

— Хочешь расскажу о лучшем рецепте из кабачков?

— …а?

***

— Хочешь расскажу о лучшем рецепте из кабачков?

— …а?

— Так вот, самая главная часть — убрать кожуру с косточками, а после отжать сок, саму мякоть можно хоть куда, но я предпочитаю оладья, кстати ты знал, что кабачки по сути тыквы?

— …ч-что? Я не понимаю.

— Ну ладно, повторю, — продолжил Алекс, после чего принялся пояснять за кабачки.

Алекс не собирался говорить с Люком всего пару минут назад, он просто прогуливался, думая о своем и своих проблемах. Но, стоило ему увидеть лицо этого парня, как Алекс понял, что нужно действовать.

“Почти опоздал”.

На лице Алекса сияла яркая улыбка, пока он продолжал говорить, в душе же он был крайне обеспокоен.

“Еще бы немного и Люк бы сломался”.

Казалось бы чего такого в смерти? Особенно сейчас. Алекс часто видел ее, а теперь и подавно. Город