Безумья темный страх (СИ) - Елин Алекс

— Ну, надо всегда помнить, что жрецы могут слышать волю богов, да только могут не всегда торопиться ее передавать нам, — задумчиво поджал губу острожный Джошуа. — Помните, что они во время коронации засвидетельствовали волю богов Света, а теперь идут на попятный.

— Мы не знаем всех обстоятельств, при которых происходила коронация, — пожал плечами господин Таурен. Он был весьма упрям, как осел, право слово! — Наличие в комнате этого сумасшедшего полковника Увинсона может говорить о многом… Возможно, он был не один… Вы же помните, его преданность королевской семье? И он протащил Ее Величество через всю Керши…

— Вполне возможно, что вы правы, — подумал еще немного господин Литс. — Вполне возможно, особенно мне не нравится перспективы того, что Ее Величество может выйти замуж за иностранца, а тот обеспечит засилье нашей родной страны своими соотечественниками. Да, однако, положение, — он задумчиво пожевал мундштук погасшей трубки.

— Вот и я о том же! — радостно воскликнул Кит. — И я о том же! А дедом по матери Ее Величества является император Алсултана! Только подумайте, что единственный родной человек Ее Величества — император Алсултана! Уж он предложит ей своего жениха!

— Что-то вы меня весьма напугали, дорогой Кит, весьма…

2

Ривс Дримс смотрел на храм Крома, возвышавшийся на единственной площади Миранды. Рядом с храмом располагалась ратуша, больше всего похожая на маленький сказочный дворец своей обильной лепниной, прекрасными статуями и колоннами. Ей было не место в мрачной и дождливой Миранде, ей бы стоять где-нибудь в Ариэль или в Оберуне, а еще лучше в одном из городов побережья моря Мечты…

Капитан же сосредоточил свое внимание на храме Крома. Массивное здание из черного камня, колонны которого были серо-белыми, а крыша стала коричнево-зеленой от вечных дождей и туманов. Перед воротами во двор храма лежали каменные волки, обколотые и оплывшие от времени, дождей и даже пуль и осколков, что несколько раз угодили в них. Правый волк во время уличных боев с тварями лишился одного уха, а левому оторвало переднюю лапу. Однако это совершенно не смущало жрецов Крома и жителей города. На столбах, на которых держались створки чугунных ворот, сидели каменные орлы, тоже потрепанные жизнью и временем. Один лишился клюва, а второго когда-то расколол пополам взрыв, но его кое-как отремонтировали и вновь водрузили на столб.

Капитан и сам не знал, что его привело на площадь… У него был выходной, он не очень представлял, чем себя занять, поэтому и пошел бродить по городу. В храмы Ривс не ходил. Иногда только заглядывал к Венере, Лоули и Крому, и делал это он очень редко, предпочитая делом служить богам, а не молитвами. Тем более что боги Света Розми сами всегда говорили: «Лишь люди — хозяева своей судьбы, мы помогаем только тогда, когда люди не могут уже ничего сделать». Теперь же Ривс стоял перед храмом.

Мерзкий моросящий дождик пока еще не пробрался под непромокаемую куртку капитана, но уже нашел дорожку в левом ботинке, а с мокрого ежика волос капли скатывались за поднятый воротник куртки. Заходить в храм не хотелось. Что сказать верховному богу Ривс не знал. Если только высказать претензии к нему и остальным богам, допустившим чтобы блестящий молодой офицер, некогда всем сердцем преданный Розми и королю, попал в этот мерзкий город. Но это глупо обвинять статуи в поломанной жизни и вымещать на них свое отчаяние и негодование…

Душа капитана металась по клетке, в которой она оказалась.

Он с детства привык считать, что боги заботятся о людях, в особенности о жителях Розми, что они никогда не бросят тех, кто сам не опустит руки и не переметнется на сторону Зла и Тьмы. Но как же так могло выйти, что за все подвиги и за орден «Во Славу Розми» наградой стала позорная ссылка в болота, полные голодными тварями?!

Наверное, прав был один знакомый, говоривший, что богам Света давно уже плевать на Розми, зато Тьме на нее не плевать. Тьма никогда не оставит в беде своих адептов, она будет о них заботиться… Да и как можно отрицать Тьму и ненавидеть ее, ведь Создательница Мира создала не только Розми, не только ее богов, Она пустила в Розми Тьму и Свет. Боги, что Света, что Тьмы, являются Ее созданиями, а разве Она могла отдать Тьме часть своей души (а боги и люди созданы Ею из самой себя и своей души), если бы Тьма тоже не была частью Создательницы Мира?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Почему ты не заходишь внутрь, сын мой? — около Ривса остановился жрец Крома в черном облачении. Его одежды выглядели потрепанными и потертыми, как и сам храм Крома, а в руках он держал лопату, на которую опирался. Сам жрец был значительно старше тридцатипятилетнего капитана, но был еще крепок и не стар. Как бы странно это не выглядело для жреца, но лицо его украшала короткая аккуратная седая борода, а длинные седые волосы спускались на плечи.

— Не знаю, — признался капитан. — Зачем вам в такой дождь лопата?

— Надо бы пару саженцев посадить в саду, что вокруг храма, — пожал плечами жрец. — Погода для посадки значения не имеет, а у меня есть желание и время. Жакаранду хочу посадить, а то с тех пор как тут климат поменялся, не растет она в Миранде, тут слишком сыро и дождливо для нее. Но вдруг что получится? Дерево-то красивое, синее или сиреневое, а по весне такая красота! Нам это не помешает.

— Странно, что еще хоть кому-то тут что-то хочется, — удивился капитан.

— Всем всегда чего-то хочется, — улыбнулся жрец, показывая крепкие желтоватые зубы. — Вот и тебе, сын мой, чего-то хочется, да только ты сам боишься себе признаться в этом.

— Почему вы так решили? — Ривс провел рукой по мокрым волосам.

— А иначе от чего ты бы стоял полчаса напротив храма, а внутрь так и не надумал зайти? — служитель верховного бога достал из просторного рукава одеяния пачку сигарет, зажигалку, предложил закурить капитану, но тот отмахнулся. Тогда он закурил сам, умудрившись зажечь каким-то чудом не отсыревшие сигареты под дождем.

— Я не думаю, что боги Света заботятся о Розми… — признался Ривс. — Мне кажется, они уснули, как говорят некоторые люди, или же им плевать на свою любимую страну.

— Не об этом ты думаешь, — хитро усмехнулся жрец. — Ты думаешь, что они от тебя отвернулись. А это не так.

— Почему? — удивился Ривс.

— Потому что никто не может знать своей судьбы, и, возможно, твоя судьба заключается в том, чтобы спасти Миранду. Боги не отворачивались ни от тебя, ни от Розми. Просто богам Света запрещено вмешиваться в дела людей, люди должны сами себя спасти или уничтожить. Все просто, — собеседник Ривса выпустил струю сизого дыма изо рта, еще раз затянулся сигаретой.

— Спасти Миранду? — усмехнулся Дримс. — Да зачем это вообще нужно? Спасать этот жалкий мерзкий городишко?! Я вообще не понимаю, на хрена его тут оборонять? Почему его не бросить? Не перевести людей в другие города? Ведь сколько денег, людей и техники вбухивается сюда, чтобы защищать от болотных тварей никому не нужный городишко, где живут жалкие вечно пьяные людишки?! Я бы переселил людей, а все болота и весь Пояс Желтых Туманов выжег бы напалмом вместе со всеми болотными тварями!

— Ты думаешь, эта идея не приходила никому другому в голову? — усмехнулся жрец. — Приходила и не раз. Еще Луис I пытался это сделать, а потом Кристофер VIII. Не получилось. Техника с напалмом глохнет еще на подлете, выходят из строя движки, вертолеты падают. А не техника, так с людьми странные вещи происходят — с ума сходят, — доверительно понизил голос странный жрец. — Сдается мне, что сами боги или Создательница Мира не хотят, чтобы это место было уничтожено. Или кто-то еще не хочет. Так что не нам, людям решать, быть Великим Болотам или нет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Что в Миранде такого?! — искренне удивился капитан.

Жрец улыбнулся, затянулся сигаретой в последний раз, выкинул окурок, потом внимательно посмотрел на Ривса своими умными темно-зелеными глазами.

— Да, Миранда — жалкий городишко, который никому не нужен. И от этого осознания его жители превращаются в не менее жалких теней самих себя, — согласился он, отправляя в рот кусок жевательного табака. — Но вся беда в том, что тут тоже живут люди, а город хранит великую тайну, о которой известно лишь избранным, и город не дает вырваться великому злу из своих глубин. Если зло вырвется — Розми придется очень плохо.