Открыть 31 декабря. Новогодние рассказы о чуде - Ая эН

смотрит ли кто – и сунула конверт, пахнущий влажной бумагой, в сумочку. Лина жила в том же доме, где располагалось почтовое отделение, и по утрам после доставки обычно забегала домой – сделать завтрак для младшей дочери, убедиться, что она не проспала и не опоздает в школу. Выпускной класс – самый важный, на носу поступление.

На двери квартиры красовалась яркая табличка с надписью: «В НОВУЮ ЖИЗНЬ». Лина сорвала и скомкала листок.

– Ирка, ты когда успокоишься, горе ты мое ненаглядное? – прогремела она с порога. – Что еще тебе в твоей секте насоветовали?

– Мама, ну сколько раз тебе говорить, это не секта, это психология! Такая наука, как ты не понимаешь! – Из комнаты высунулась круглая физиономия старшей дочери.

– Какая же это наука – трусы на люстре висят! Хоть перед соседями меня не позорь.

– Трусы – это для привлечения денег.

– Тьфу! Лучше бы работу нашла, дура!

– Сама ты дура! Всю жизнь ты мне понижаешь самооценку! Это из-за тебя я до сих пор не замужем! – Дочь хлопнула дверью.

Лина вздохнула. Что поделаешь, если от родителей Ирка унаследовала худшее: от матери – привычку ругаться и скверный, несговорчивый характер, от отца, который давно завел другую семью, – низенькую приземистую фигуру, нос картошкой и некоторое тугодумие. В последние полгода Ирка свихнулась на каких-то психологических штучках, и дом превратился в филиал психбольницы. Повсюду висели разнообразные надписи, как будто они жили на витрине магазина, и каждой вещи полагался свой ценник. «Дежурные по Вселенной» – такой плакат украшал дверь комнаты девчонок, «Эликсир красоты и молодости» – сообщали бумажки на шампунях и кремах в ванной, «Живая вода» – этикетка на графине в кухне, «Моя самооценка» – яркие листки на потолке, а еще – «Мой дом открыт для всех денег» и «Мне можно ошибаться».

В довершение всего возле входной двери стояли мужские тапки огромного размера, на которых дочь любовно вышила: «Тапки любимого мужчины», хотя у нее не было вовсе никакого мужчины, не то что любимого. Нет, один, пожалуй, был. Ирка страшно злилась, когда этот единственный в доме мужчина – рыжий кот Ексель – уделял свое внимание тапкам, и грозилась выгнать его из дома. Мать вставала на защиту любимца, демонстративно напяливала обоссанные тапки и дефилировала в них по квартире. Иначе как криком они уже давно и не разговаривали. Лина вслух ругалась, а в сердце грела две простые мечты – Ирку выдать замуж за хорошего человека, а младшую, Настю, устроить в институт на бесплатное отделение, потому что алименты в восемнадцать лет кончатся, и платное они не потянут. Жаль будет, если такая умница не сможет получить высшее образование.

– Настюша! Солнце мое! Ты встала?

– Встала, мам, я уже одеваюсь!

– Ексель, не вертись под ногами!

Лина поставила чайник, как только закипела вода, взяла конверт и подержала некоторое время над паром из носика, прислушиваясь к мягкому переливу колокольчиков. Он открылся легко, как будто и не был никогда заклеен. Только она собралась достать открытку, как из ванной раздался девичий визг. Лина подпрыгнула и больно стукнулась головой об угол шкафчика. Опять кран сорвало!

– Чтоб этому сантехнику до конца дней своих не слезать с унитаза! – завопила она, потирая лоб. – Не иначе, его зачали куском трубы. Дочь, ты жива? Вентиль закрыла?

– Промочила любимую кофточку, – плаксиво отозвалась Настя. – А мы с девочками вечером в кино собирались.

– С девочками? – наморщила лоб Лина. – Тогда надень полосатый свитер.

– Я в нем страшная, – обиженно прокричала Настя.

Лина вздохнула, убрала конверт на холодильник и достала его снова, когда Настя ушла в школу.

– Ексель-моксель! – восхищенно сказала она.

– Мяу! – радостно отозвался кот и пододвинулся поближе к холодильнику.

– Да иди ты, прохвост рыжий! Тут такая красотень!

За годы работы Лина повидала тысячи открыток, но такой не видела никогда. В руках ее хотелось держать осторожно, как старую пластинку, и не дышать. Можно не сомневаться – ручная работа, и какая! Чайное пятно, к ее удивлению и удовольствию, внутрь не пробралось. С открытки ей хитро улыбался Дед Мороз, очень похожий на того, что на конверте, только этот протягивал на ладони монетку. Борода у него была лохматая, шуба – мягкая и приятная на ощупь, концы сверкающего пояса загибались вверх, а монетка оказалась настоящей, приклеенной. Лина с любопытством открыла открытку и увидела нарисованный камин. Над ним на натянутом через весь разворот красном шнуре висели в ряд красные и синие носочки. Пять пар совершенно одинаковых носков в белой искристой опушке по краю, приклеены друг над другом – сверху синий, снизу красный, и за каждый почему-то хочется потянуть.

И никаких тебе «С Новым годом» или пожеланий, ни обращения, ни подписи, поди угадай, кому это чудо предназначалось. С обратной стороны – нарисованный колокольчик, сверкающий позолотой. Что самое удивительное – новогодняя мелодия продолжала навязчиво играть, но ни батарейки, ни динамика в открытке она не обнаружила.

Лина заглянула в конверт и нашла в нем еще кое-что – простой листочек с текстом, отпечатанным на компьютере:

«Обычно v.s. скрапбукеры не раскрывают секреты своих открыток. Но это мой новогодний подарок, поэтому я расскажу, как пользоваться открыткой. В руках у тебя – десять случаев. Каждый случай – это носок. Синий носочек – несчастный случай, красный носочек – счастливый случай. Чтобы случай сработал, надо приклеить носочек к какой-нибудь личной вещи человека – одежде или сумке. Ты можешь подарить все носочки, кому захочешь, или оставить себе. Случай зависит от тебя. Но для того, чтобы воспользоваться каждым из красных носков, сначала нужно, чтобы сработал синий, иначе ничего не получится. И еще одно – открытка работает только до Нового года, так что поторопись».

В первую очередь Лина огорчилась, что и в этом листочке нет никакого намека на то, кому адресован листок. Во вторую обрадовалась, что вскрыла конверт, потому что после праздников эта открытка точно никому не нужна. И только потом подумала – что это за письмо счастья, что за дикая придумка? Глупая шутка, розыгрыш? Или ей Ирка что-то подсыпала в утренний кофе, и теперь у нее едет крыша? С раздражением она засунула открытку и листок обратно в конверт. Что толку передавать его на почтамт, все равно не найдется ни получатель, ни отправитель. Может быть, повесить объявление в домах на ее участке? «Ищу хозяина для Деда Мороза с монеткой и десяти цветных носочков». Лина хмыкнула и поспешила обратно на работу.

К вечеру у нее заныли уставшие ноги, но Лина все-таки решила зайти в магазин, посмотреть подарки девчонкам. Распродажа уже началась, через пару дней все дешевое разберут.

Новогодние огни раздражали смутно, подспудно, в тени робкого полузабытого удовольствия. Куда-то делось с годами радостное предвкушение праздника, превратилось без остатка