Пять Чувств - Валерий Лашманов

прыжке разбив его своим телом, вывалился с третьего этажа, прямо на бордюр, моментально сломав ребро, острый осколок которого мгновенно пронзил ему сердце. Всё произошло тихо, без лишних криков.

Маша упала перед Лешей, потрясла его, побила по щекам и поняла, что он ещё живой. Неподалёку уже слышались сирены скорой помощи, а Маша подбежала к Егору. Тот лежал, изо рта у него текла кровь, но он широко улыбался.

– Егор, держись! Всё будет хорошо. Ты… – начала она.

– Не переживай, моей улыбки достаточно, чтобы уйти красиво! – сказал Егор и улыбнулся ещё шире, от чего кровь из его рта потекла быстрее.

– Нет-нет-нет, – заверещала Маша. – не оставляй Лёшу одного, он же… Он же…

– У него есть ты! Он тебя… – начал Егор, но потом опять закашлялся и сплюнул на пол кровью.

– Что он? – спросила Маша. Похоже несмотря ни на что, её съедал интерес к тому, что сказал Егор.

– Я то думал, что моя печень куда прочнее. – засмеялся Егор, проигнорировав вопрос Маши. – Всё равно умру я уткой и буду…

– Что?! Егор, это не смешно. – сказала Маша, но тот уже перестал дышать. Пульс резко пропал, а грудь перестала подниматься. Похоже сердце не выдержало такой раны, такой большой потери крови. Он просто не справился с таким, ведь это был опыт, но смертельный. Он не заслужил такой участи, ему просто не повезло. Хоть он и был дружелюбным, он всё равно кому-то помешал.

Маша попробовала сделать Егору искусственное дыхание и непрямой массаж сердца, но это не помогало. В зал как раз вбежали сотрудники скорой помощи: медсестры и фельдшеры. Так что Маша резко вскочила и побежала к Лёше.

– Ты как? – спросила она, подбежав к нему, прости, что так долго, Егору требовалась поддержка, его ранение… Его ранение тяжелее, Господи, просто прости меня!

С этими словами она заплакала, но Лёша коснулся рукой её щеки и сказал:

– Не плачь, всё нормально. Я всё понимаю. Как он?

– Он, с ним всё будет хорошо. – соврала Маша, вытирая слёзы рукавом своей рубашки. Она соврала специально, чтобы Лёше не стало ещё больнее. Он итак буквально спас ей жизнь. Она переживала уже из-за этого.

– Хорошо, это очень хорошо. – прошептал Лёша. – Знаешь, я…

С этими словами он потерял сознание.

8

Время. Удивительное явление, которое по истечению определённых обстоятельств может ускорять свой ход или наоборот замедлять. Время может лечить твои физические, моральные и душевные раны, а может и наоборот, усугублять всё положение. Время – это бесконечный простор, который выходит за круги нашего понимания, подсознания и просто всего, что мы пытаемся понять.

Так вот, время шло. Времени прошло много. Лёша уже давно поправился и его выписали из больницы. Маша навещала его каждый день, что было приятным для Лёши. Влад умер, это было понятно сразу. А Егор не выжил и трагически погиб, похороны уже давно прошли. Это были единственные похороны на которых побывал Лёша, на которых так хорошо отзывались об умершем. Такие слова любви, такие слова доброты и выражения боли об утрате такого великолепного человека. Ни на одних похоронах, такого не говорили, хоть Лёша и не мог знать наверняка, он это чувствовал.

Первое время Лёша и Маша не пересекались друг с другом, только в школе, но разговаривали они мало. Нет, я не говорю, что они вообще не разговаривали, конечно разговаривали. Просто обоим было грустно, каждый из них ощущал большую печаль и чувство утраты. Им было больно, потому что от них ушёл Егор. Маша винила в этом только себя, а Лёша это отрицал, винив во всём себя.

Время шло. Постепенно душевные раны стали затягиваться, пока от них и вовсе не осталось крохотного шва, который со дня на день можно было снимать, не причиняя вред прошлой ране. Маша и Лёша продолжили рисовать и ходить на выставки, возобновили прогулки, разговаривая и вспоминая прошлые встречи, только тёплыми воспоминаниями. Сегодня они пошли на берег реки.

Придя туда, Лёша с Машей узрели всю красоту этого места. Неподалёку стоял рыбак, который усердно ловил рыбу, наверно клевало плохо, потому что он постоянно дёргал свою удочку с недовольным лицом. Пару раз даже выкрикивал что-то. На берегу стояло небольшое, красивое деревце, наклоненное к воде, Лёша забрался на него и отбросил свои руки в разные стороны, подставив свое лицо прохладному ветру. Стоял он так недолго, после чего спрыгнул с дерева и повернулся к Маше.

– Маш?! – позвал он её.

– Да? Что такое? – удивилась Маша, сразу переводя взгляд на Лёшу.

– Я… Я давно хотел сказать тебе, что…

– Что?

– Я люблю тебя! – сказал Лёша и поцеловал Машу в губы. Быстро, кротко, но страстно.

Маша покраснела. Она начала улыбаться, начала накручивать свои волосы на палец, прикусывать нижнюю губу, после чего подошла к Лёше и положила свои руки ему на плечи, улыбаясь ещё шире.

– Ой, прости меня пожалуйста, я не хотел обидеть те… – начал Лёша.

– Я тоже тебя люблю! – сказала Маша и они слились в едином поцелуе. Слились с ветром, с темпом погоды, которая начала бушевать вокруг них. Рыбак продолжал яростно кричать на свою удочку, дерево начало качаться, солнце припекало. Губы чмокали, глаза у обоих были закрыты, но оба начинали любить друг друга, не скрывая этого. Пройдя через все трудности и испытания вместе, они поняли, что уже не смогут друг без друга.

– Мне так жаль! И так стыдно! – сказал Лёша, свесив голову, после того, как оба смущённо и стеснительно отстранились друг от друга, после незабываемого поцелуя.

– Ты о чем? – поинтересовалась Маша.

– Я про Егора. Не могу забыть тот день, когда Влад приходил к нам, пока мы были в забегаловке. Приходил и разговаривал со мной. Он уже тогда что-то подозревал. Так как ты хорошо общалась с Егором и на тот момент вы сидели друг с другом, он подумал, что вы с ним встречаетесь и спросил меня об этом. Я уже тогда любил тебя, но стеснялся этого и не хотел, чтобы кто-нибудь знал об этом, поэтому соврал ему и подтвердил то, что вы с Егором вместе. Я так виню себя за это, ведь если бы я сказал правду, то всё было бы иначе. Возможно все остались бы живы, либо он убил бы меня, как и должно было быть. По справедливости должно было быть именно так, ведь…

– Не вини себя за это! – перебила его Маша, приложив свой палец к его губам. – Я тоже уже тогда любила тебя,