Ночи вкуса шампанского - Кэтлин Эйвери

Итон подошел ближе, держа руки по швам, будто солдат, которому предстояло выполнение какой-то неприятной процедуры.

— Я по тебе скучал, — признался он. В его темных глазах горел огонь страсти, так что Джен пришлось сопротивляться желанию броситься ему в объятия.

— Я тоже по тебе скучала. — Она обязана не поддаться искушению. Надо немедленно покончить с этим.

Они заговорили одновременно:

— Мы должны прекратить…

— Нам надо расстаться…

— Извини, — сказала она. — Ты первый.

— Мы не должны больше видеться.

— Я как раз об этом думала. — Джен испытала одновременно грусть и облегчение оттого, что он все понял. — С тобой было чудесно. Секс и… все остальное.

— Я тоже так считаю. Это было…

— Необузданно, — быстро закончила она, опасаясь, что он скажет что-нибудь трогательное и нежное. — Я поставила тебя в неловкое положение перед коллегами. Мы оба немного отвлеклись от наших карьерных целей. Я оторвала тебя… — «От Барбары», — подумала Джен и снова почувствовала укол ревности.

— Мы оба оторвали друг друга от работы.

— И при этом хорошо провели время. — Джен старалась говорить легко, но ее голос дрожал. У нее возникло ощущение, что она отказывается от чего-то по-настоящему нужного, необходимого ей, для того чтобы быть счастливой. «Прекрати!» — мысленно одернула она себя.

Они смотрели друг на друга, пока молчание не стало невыносимым.

— Мне нужно идти, — сказала Джен.

Он кивнул. Затем его осенило:

— Ты в самолете хоть что-нибудь поела? Ты голодна?

— Еще как! Ты хочешь покормить меня?

— Как насчет мексиканской кухни? — предложил Итон. — В конце концов, это особенный случай, верно?

— Наш последний совместный нездоровый обед. — Джен попыталась улыбнуться, но в ее глазах стояли слезы. Лучше бы она побыстрее ушла. Однако вместо этого проследовала за Итоном на кухню, где он хранил рекламку ее любимого мексиканского ресторана. Их любимого ресторана.

Джен заглядывала через его плечо, но не могла сосредоточиться на меню. Итон водил пальцами по строчкам, и она следила за ними словно завороженная, вспоминая, как эти пальцы касались ее кожи.

— Помнишь, как мы в первый раз заказывали еду по телефону?

— Каждую секунду, — прошептала она.

Он замер с трубкой у уха. Его сердце забилось так же сильно, как ее.

— Мы тогда ели в джакузи. И потом занимались любовью… А еще был десерт…

— Да. Мед… — Она не могла больше сдерживаться — так сильно она его хотела. Их разделяли с читаные сантиметры. Ей нужно было просто немного наклониться вперед.

— Ты уже решила, чего хочешь? — спросил Итон.

— Решила! — И она страстно набросилась на него.

Итон уронил трубку. Они неистово целовались и хватались друг за друга, будто поодиночке могли утонуть. Они кружили по кухне и задевали все вокруг — стену, мебель, перевернули по дороге табуретку.

— Что мы делаем? — задыхаясь, спросил Итон.

Джен не хотела этого знать, она желала лишь утолить свой голод.

— Мы занимаемся сексом в последний раз, — сказала она, хватая ртом воздух. — Это… особенный…

— Случай? — Итон потянулся к ее жакету.

Джен сбросила его на пол, затем ухватилась за его ремень.

— Мы могли бы все же заказать еду, как думаешь? — спросил он, расстегивая на ней блузку.

— Да. — Джен наклонилась, чтобы поднять упавшую телефонную трубку. Пока Итон делал заказ, она сорвала с него одежду и обнажилась сама.

— Иди сюда. — Завершив разговор, он притянул ее к себе. Джен ощутила его затвердевшую плоть на своем животе. Она обняла его за шею и посмотрела в глаза. В его руках она чувствовала себя защищенной и уверенной. Это было приятно и казалось ей таким естественным.

Подошел Спектр, держа в зубах ее бюстгальтер. О, как же ей будет не хватать всего этого!

Итон отнес ее в спальню и уложил на новую простыню, купленную исключительно ради нее. Затем лег рядом, и их ноги переплелись. Теперь, когда они решились на близость, время потекло медленней.

Джен гладила его мускулистую грудь, водила рукой по шелковистым волосам. Итон провел пальцем от одного нежного бутона ее груди к другому.

— Я буду всегда помнить об этом, — сказал он.

— Хорошо… — И в постели с Барбарой? В Джен снова проснулась ревность. Окажется ли Барбара лучше ее? Будет ли она понимать его? Эта женщина вообще любит комедии?..

— Ты моя родственная душа. Ты открыла мне новую сторону моей души. — Итон хотел еще что-то добавить, но сдержался. — Надеюсь, в Лос-Анджелесе ты не загрузишь себя работой так, чтобы заниматься только ею.

— Не волнуйся. Я всегда найду время для просмотра комедийного канала.

— Ходи хоть иногда куда-нибудь с коллегами. И найди себе мужчину. — Он поморщился. — Забудь об этом. Я не хочу даже думать, что ты будешь с кем-то другим. Это плохо?

— Нет. Я прекрасно понимаю тебя. — Она притянула его к себе и обвила ногами.

— М-м-м, — прошептал он и тут же глубоко вошел в нее, вздохнув с облегчением, будто вернулся домой после долгого отсутствия.

Джен подалась вперед, чтобы еще глубже ощущать его в себе. Они двигались в абсолютной гармонии и смотрели друг другу в глаза, неумолимо приближаясь к разрядке. Они хотели оставить в памяти каждую секунду того, что сейчас между ними происходило. И с каждым прикосновением Джен чувствовала себя все более умиротворенной и спокойной, как будто Итон принадлежал ей целиком, был ей родным человеком.

Он ускорил темп. Его глаза мерцали. «Не уходи, — казалось, говорили они, — останься со мной».

А потом ее накрыла волна наслаждения, и она уткнулась лицом в его шею.

— Что же я буду делать без тебя? — прошептал он в порыве страсти.

— Не знаю, — почти прокричала Джен, стараясь сдержать подступившие к глазам слезы.

Только с ним ей может быть так хорошо. Работа, ежедневная борьба за выживание — все это отойдет на задний план, если они будут вместе и она целиком отдастся своим чувствам.

Но это же ее и пугало. А вдруг ничего не получится? Что у нее останется тогда?

В дверь позвонили.

— Еда! — сказала Джен. — Я заберу ее. Не одевайся.

Она выпрыгнула из кровати, радуясь, что их прервали, и поспешила на кухню, где были разбросаны ее вещи. Спектр побежал за ней, весело позвякивая ошейником.

— Минутку! — крикнула Джен, поспешно натягивая на себя юбку и блузку. Она не могла найти бюстгальтер (и куда его задевал Спектр?), а блузка слишком просвечивала, так что пришлось накинуть жакет. Она обула туфли на босу ногу, надеясь, что никто не догадается, чем она только что занималась, и распахнула дверь…