Остроги. Пси-Войны - Алекс Шакилов

Гурбан никого не собирался бить, он просто отправился к каравану «чёрных».

— Что он делает? — слышалось сзади. — Командир, остановись, пока не поздно!

Глупцы. Они учат его, как быть и что делать!..

А потом ему стало не по себе: головные машины должны были уже затормозить, но нет — дребезжащая стальная армада неслась вперёд. Холодный пот заструился по спине Гурбана. Он непроизвольно провёл языком по обветренным губам.

И — заскрипели тормоза, резина пометила асфальт чёрным. Караван встал. Гурбан улыбнулся: его план пока что работал. В машинах почуяли «запах керосина», то есть опасности. Слишком уж одинокий путник подставлялся. Словно бы не было в нём страха!

Гурбан явственно представил, как «чёрные» пялятся, выискивая засаду, и, не найдя ничего подозрительного, впадают в панику — ведь это значит, что опасность настолько велика, что даже подумать страшно!..

Широко расставив ноги, командир занял позицию метрах в ста от затихшей бандитской армады. Левую руку он небрежно положил на ствольную коробку «калаша», висящего на правом плече. При этом он громко прочистил горло и сплюнул ком слизи на пыльный асфальт. Мол, вот вы у меня где. Для пущего эффекта стоило бы растереть комок каблуком, но Гурбан перестарался — далеко плюнул, а сходить с места нельзя — нарушится величие позы. Так что уж как есть.

От каравана отделилась высокая мрачная фигура и двинула к Гурбану. Тот на миг испытал нечто вроде облегчения — не с Чёрным придётся дело иметь, уже хорошо. Но всё равно не стоит расслабляться, игра только начинается, и проигрыш в ней — смерть.

Положа кисти на кобуры на ремне, высокий застыл метрах в двадцати от командира чистильщиков. Глаза Гурбана предательски слезились, в них словно насыпали толчёного стекла, но всё же он узнал длинного малого, худого, словно его с рождения не кормили, и при этом жилистого и способного на любую подлость. Это был Жирик, негласный зам Чёрного. Гурбан специально не выяснял, откуда у Жирика такое прозвище, но подозревал, что оно вовсе не от слова «жирный», скорее — сокращение от «жираф». Жирик реально был похож на африканское животное, только рожек на голове не хватало и пятен по всему телу.

Повисла долгая-предолгая пауза, во время которой по неписаным законам вольников положено, прищурившись, разглядывать друг друга, оценивая, кто перед тобой — враг или так, приятель на поболтать, которого нужно держать на мушке, а лучше пристрелить от греха подальше. Гурбан-то знал, с кем будет иметь дело — у него преимущество, но в любом случае нужно сделать каменное лицо. На Территориях не принято бежать навстречу старым знакомым с распростёртыми объятьями, и уж тем более не стоит так делать по отношению к тем, кто сильнее.

Демонстрируя грозный вид, Жирик так откровенно щурился, что Гурбану стало смешно. Он знал о слабости долговязого бандита — близорукости, и о том, что Жирик терпеть не может, когда ему на эту слабость указывают. В другое время Гурбан не стал бы его злить — просто потому что ненавидел, когда смеются над физическими недостатками, но сейчас это было нужно для дела.

— Очки одень, зоркий сокол. — Командир чистильщиков первым нарушил молчание. Он очень старался, чтобы в голосе было как можно больше желчи и как можно меньше сочувствия, ведь сейчас у него были такие же проблемы с глазами, как у оппонента.

Жирик осклабился, продемонстрировав редкие жёлтые зубы вроде лошадиных. Не убирая правой руки с рукоятки револьвера, он нашарил левой в кармане куртки футляр, из которого проворно извлёк очки. Если у Жирика та же оптика, что и раньше, то дужки очков связаны между собой резинкой от трусов, за годы утратившей эластичность и сплошь в узлах. Одна линза покрыта сеткой трещин.

— А-а, Гурбан, ты что ли? Вот так встреча! — Наконец Жирик натянул на нос очки и увидел, кто перед ним стоит, гордо задрав подбородок. — Да ладно тебе, Гурбан, будь проще, все мы знаем, что ты парень крутой. Мы ж друзья, Гурбан. Ты разве забыл?

Нет, Гурбан ничего не забыл. Как такое возможно? Пару лет назад главари банд вольников, кружащих у Стены Харьковского острога, собрались вместе и кое о чём договорились. Двоих царьков, что отказались вступать в альянс, там же и порешили, а головы отрезали и кинули под ноги их людям. Чёрный тогда ещё сказал, что жаль, у них нет собак, а то бы на съедение… Это был недолгий военный союз — не прошло и месяца, как Донецкий острог был сожжён. Гурбан и его люди принимали участие в той войне. И Жирик, хоть и гнида редкостная, а всё-таки сражался плечом к плечу вместе с Гурбаном. Поговаривали, что война была организована по задумке советника Петрушевича, которому донецкие сильно портили кровь — были конкурентами в торговле с Москвой, но Гурбан в это не очень-то верил, как-то уж слишком коварно, что ли…

— А Чёрный где? Чего ты на переговоры вышел? — Командир чистильщиков не спешил фамильярничать с Жириком, хоть подошёл к нему ближе, словно не замечая десятки стволов, нацеленных на него «чёрными».

— Убили батюшку нашего. В Белгороде. — Жирик скорбно опустил глаза, когда Гурбан оказался достаточно близко, чтобы можно было не кричать. — В бою пал смертью храбрых.

Известие не удивило. Ведь мир вокруг располагал к каждодневному риску, а уж вольникам и подавно смерть грозила чуть ли не ежеминутно, но всё-таки… Чёрный-то был осторожным мужиком. Предполагалось, что его отравит преёмник или застрелят хитрую бестию из-за угла в спину. Такая смерть была бы к лицу бывшему менту.

Угадав ход мысли чистильщика, Жирик пояснил:

— Мы острог оружейников в Белгороде брали, уже всё на мази было, а тут джип этот, «Хаммер», чтоб его!..

— Как ты сказал?! — Гурбан резко подался вперёд. Его не изрешетили пулями только чудом, и потому что Жирик отреагировал верно — поднял руку, мол, всё в порядке. — Лимонно-жёлтый «Хаммер»?!

— Да-да. Приметная такая тачка. А ты что, видел её, что ли?

— Доводилось, да. Я как раз за этим джипом еду, нужен он мне. Мои люди хотят пообщаться с пассажирами… Так, дружище, расскажи-ка мне, что у вас там получилось.

— Не проблема. Уж такую услугу, Гурбан, я тебе оказать могу. Только свистни своим, чтоб подбирались ближе, а то мои парни волнуются, как бы не выстрелили со страху.

Мои, значит, парни? Гурбан это особо отметил. Слишком быстро Жирик под себя банду подмял. И поминок ещё по Чёрному не было, а он уж… Ну да ладно, лишь бы в радость. Гурбан махнул своим, чтобы подъезжали — и буквально почувствовал, как расслабились «чёрные», как сердце Жирика стало медленнее биться, а то ведь так колотило, что едва не выскочило из груди.

Шестеро чистильщиков против целого каравана — тьфу и растереть! Но ведь заставили бандюг от каждой тени шарахались! Значит, правильно Гурбан сыграл.

Выслушав нового главаря «чёрных», он понял, что же случилось в Белгороде. Банда уверенно брала вверх над оружейниками, осада велась по всем правилам, благо опыт был — многие из «чёрных» принимали участие в битве за Донецк. И тут, откуда ни возьмись, появился чёртов мальчишка и начал палить во всё и вся, а вслед за ним примчался «Хаммер» — и понеслось. В считанные минуты ситуация кардинально изменилась, банда понесла жутчайшие потери, опять же Чёрного убило случайной очередью — деваха из «Хаммера» принялась полоскать из автомата и умудрилась угодить в бак «таблетки». Микроавтобус охватило пламя. А тут ещё белгородцы пошли в контратаку. В общем, «чёрных» раскидало по всему городу, и в остроге начался пожар…

— Это всё, что осталось от нашего доблестного общества! — Жирик чуть ли не рыдал, двигаясь мимо хмурых бойцов, потупивших взоры. — Но мы не сдадимся! Мы отомстим!

Гурбан едва удержался от того, чтобы ляпнуть: «Так чего вы драпаете, поджав хвосты?! Вернитесь и отомстите, другого шанса не будет!» И хорошо, что не ляпнул — Жирик не простил бы. Дылда только выглядит несуразным и безобидным, Чёрный слабака своим замом не сделал бы…

Значит, банда покинула город, лишь когда стало ясно, что поживиться там можно разве что головешками горелыми.

Эта новость, мягко говоря, не обрадовала Гурбана. Чистильщикам нужны патроны, они рассчитывали пополнить запасы в Белгороде, где эти самые патроны производили. Конечно, новоделы нельзя сравнить с теми «маслятами», что изготавливалось до Псидемии, но всё-таки…

— Бахнешь за упокой души батюшки нашего Чёрного, чтоб ему пусто было? — Жирик покосился по сторонам, не услышал ли кто. Гурбан и он как раз остановились в хвосте армады. Квадроцикл, за руль которого сел Фаза, и два «Эндуро» держали дистанцию метров в пятнадцать.

— Чего ж не бахнуть? Я его любил так же, как ты. Даже сильнее. — Гурбан подмигнул новому предводителю банды.

Тот мерзко хихикнул и вытащил из-под чёрной кожанки флягу, обшитую зелёным брезентом. Гурбан нащупал в своём рюкзаке кружку, Жирик в неё изрядно плеснул, выпил половину, передал Гурбану, а уж тот на слёзы не оставил.