Сбежавшая невеста для Грозного - Елизавета Найт

что сейчас я сбегу, то должна сделать это. Это мой единственный шанс. Другого мне Грозный просто не даст. НИКОГДА.

— Нет, — он качает головой.

— Почему? — смотрю на него расширенными от удивления глазами. Внутри все сжимается от вероятной развязки.

Сейчас я реально готова на все.

Я не могу вернуться домой сейчас. Только не тогда, когда я была так близка к цели.

Возможно, чуть позже, через гд или два. Я позвоню родителям и все объясню. Но не сейчас.

Я не хочу быть женой Амирова или кого-то другого, кого родители подберут мне в мужья.

Возможно, Грозный в чем-то был прав и родители меня продали. Пускай не буквально. Но то, что они решили выбрать богатого и перспективного зятя, не спросив моего мнения, уже говорит о многом.

— Ты не такая.

— Ты совсем не знаешь меня, — голос срывается. — Как ты говорил? Богатенькая девочка? Мажорка, которая не замечает простых людей вокруг? Считает из грязью под ногами? Вот сейчас и расставим все по своим местам!

Меня начинает бить озноб. Пальчики подрагивают, я крепче сжимаю пистолет.

— Ты просто маленькая девочка, которая запуталась в себе и в окружающих. Просто ты не знаешь, кому можешь доверять, поэтому просто бежишь, — он наклоняется. Его грудь давит на пистолет. Его горячее дыхание обжигает меня.

— Нет! — зажмуриваюсь от боли, что приносят его слова. Он прав. Как всегда прав!

Руки обжигает болью.

Распахиваю глаза и смотрю, как Грозный четкими быстрыми движениями разбирает пистолет на составные части и отбрасывает от нас подальше.

Я не понимаю, как он умудрился выбить его у меня.

— Маленький совет на будущее, — он нависает надо мной, а я пячусь назад, — никогда не наставляй ствол, если не собираешься стрелять. Поняла?

— Я… я… собиралась, — губы пересыхают. Нервно облизываю их. Сердитый взгляд стальных глаз следит за моим язычком.

— Да? — серые глаза наливаются свинцом, брови сходятся на переносице.

Неуверенно киваю в ответ.

— Тогда второй совет: стреляй, когда есть возможность, не разговаривай! Возможно, это спасет твою жизнь. Когда-нибудь.

— Но я…

Он стремительно бросается ко мне. Я делаю еще шаг и оказываюсь прижатой к стене.

— Потому что никто не даст тебе второго шанса, — он упирает руки в стену с двух сторон от меня. Его лицо наклоняется ко мне, горячее дыхание колышет мои влажные пряди.

Глава 31. Аглая

Горящие холодной яростью глаза, раздувающиеся ноздри. Он меряет меня злым взглядом, а потом целует.

Напористо, страстно. Больно впивается и терзает мои губы, словно жалит.

Вся его злость, все раздражение выливаются на меня с этим поцелуем.

Он прикусывает мою губу. Его язык врывается в мой рот, сметая любое сопротивление.

Я задыхаюсь от его напора. Хватаю ртом воздух, но он не дает сделать и глотка.

Это безумие.

Осознание происходящего острой иглой прошивает меня. Поднимаю руки и пытаюсь оттолкнуть его, пока я еще хот. что-то контролирую.

Мои ладони упираются в гору стальных тренированных мышц. Сдвинуть их нет никакого шанса.

Но этого жар, исходящий от Грозного. Он словно раскалённая печь, обжигает, заставляет тут же вспыхнуть самой.

Его язык тем временем хозяйничает у меня во рту. Мужчину словно прорвало, сорвало все внутренние барьеры. Он снова и снова, и снова врывается в меня, все глубже и требовательнее. Терпкая слюна стекает по моему подбородку и срывается каплей на грудь.

Мои ладони собираются в кулаки. Я со всей дури стучу кулачками по его груди. Но эффект тот же.

Ладони Грозного соскальзывают с шероховатой стены и ловят меня в плен. Кожа вспыхивает от его прикосновений.

Сердце подскакивает в груди и бьется часто и неровно.

Господи, что со мной? Я уже ничего не понимаю. Еще секунду назад, я готова была пристрелить его и перешагнуть через его тело на свободу. А сейчас я теряю голову и рассудок от нашего поцелуя.

Одна его рука ловит мою голову и собирает на затылке длинные пряди в кулак. Другая ладонь шарит по моему телу, сминая застиранное полотенце.

Вздрагиваю в его руках. Каждое касание отдается почти болью внутри меня. Такие они острые, неожиданные и чувственные.

Чувствую, как сердце разгоняется все быстрее, пульс бьет по вискам. Горячая волна в груди взрывается и огненным шквалом проходится по всему телу, замирая внизу живота и промежности. Ноющая пульсирующая жажда разгорается внизу.

Хватаю мужчину за плечи.

Подаюсь вперед, стараясь прижаться дрожащим телом к такому горячему и властному мужчине.

Сама распахиваю рот, с готовностью включаюсь в поцелуй. Мозги плавятся, мысли разлетаются во все стороны.

Горячая кровь пьянит. Почему я должна его оттолкнуть? И смогу ли я?

Нет, уже не смогу.

Сама не понимаю, что сейчас между нами происходит, но сопротивляться этому у меня просто нет сил.

Пытаюсь губами поймать его язык. Он скользит между моих губ, забиваясь мне прямо в глотку. Вперед, назад. Вперед, назад. Напористо. Остро. По животному. Грубо. Он словно трахает меня языком.

Пытаюсь сплестись с ним, облизать его язык, пропихнуть свой к нему в рот.

Он рычит, сжимая меня крепче. Словно дикий зверь, добравшийся до своей добычи.

Неожиданно его руки перехватывают меня за плечи, вызвав новую волну трепета.

Он отодвигает меня, затуманенные страстью стальные глаза проясняются на миг.

— Если ты сейчас не оттолкнёшь меня, я уже не смогу остановиться, — хрипит он, тяжело дыша.

Так давай! Чего ты ждешь? — звенит в моем мозгу.

Переступаю с ноги на ногу.

Голодный жар внутри меня лижет мои внутренности. Опаляет. Требует свою жертву. И успокоит его может только ОДНО… и прямо сейчас я хочу этого больше всего!

Видимо, Грозный успевает прочитать это по моему лицу, по горящим лихорадочным блеском глазам. По распухшим от нашего поцелуя губам, по алому бесстыдному румянцу на моих щеках.

Мужские ладони на моих плечах тяжелеют, впиваются до боли в мои руки.

Не успеваю ничего понять, как оказываюсь развернутой лицом к стене. По телу пробегает дрожь.

Полотенце слетает с меня. И словно белая птица опускается на пол.

Распаленное мужское тело вжимает меня в стену.

Каждая клеточка моего тела, каждый нерв напрягаются и звенят. Впереди холодная каменная стена. Позади обжигающе горячий мужчина. Меня бросает в дрожь от этого диссонанса.

Упираюсь руками в стену и откидываю голову назад.

Шею тут же обжигает болью его поцелуев.

Острые, словно уколы, они жалят нежную кожу. Он втягивает губами кожу, прикусывает ее, а после пытается зализать.

С кончиков моих волос срывается холодная капля. Она стекает по моей шее, обрисовывая наливающиеся синевой следы его поцелуев.