Аромат роз - Изабель Чейз

Должно быть, она причинила Умм-Яхье боль. Та молча, с несчастным видом стояла в дверях.

— Вы ведь знаете об отношении Мириам к Хуссейну и к Адаму, разве нет? — спросила Викки.

Умм-Яхья скорбно покачала головой:

— Конечно, знаю. Как мне не знать? Видите, как оно все в жизни получается!

— Я не могу с этим согласиться! — Викки говорила резко, пытаясь скрыть собственные чувства.

— Но ведь это жизнь. — Умм-Яхья грустно улыбнулась. — Мириам с ума сходит по Адаму, а ведь Хуссейн — хороший человек и будет добр к ней…

— А Адам не будет?

Глаза Умм-Яхьи насмешливо блеснули сквозь чадрой.

— Адаму надо жениться на ком-то себе подобном. Что ему делать с женой, которая не понимает его образа жизни, не разделяет его интересов? Как им растить детей? Нет, жениться либо выходить замуж надо по расчету. Так благоразумнее.

— Ну а я бы никогда не смогла выйти замуж исключительно по расчету! — горячо возразила Викки.

Умм-Яхья рассмеялась:

— Возможно, и Мириам так же думает сейчас, но лет через десять ей захочется надежности. Вы думаете, я очень уж хотела выйти за Георгиоса? Похож он, по-вашему, на героя грез романтически настроенной девушки? Но он принес мне счастье, тогда как романтика вскоре ушла. — Она грустно покачала головой. — Поверьте, это лучше, когда, человек, постарев, уж больше не увлекается молоденькими. — Внезапно Умм-Яхья стала серьезной. — Викки, это важный вопрос для меня и моей семьи. Вы нам не поможете?

Викки смутилась, не зная, что сказать. Чем она могла им помочь? И хочет ли?

— Вы не думаете, что в это семейное дело никто не должен вмешиваться?

— Все это так, — решительно стояла на своем Умм-Яхья, — но я многого от вас не потребую, обещаю. Все, что я прошу от вас, — это быть при Адаме, когда бы ни появилась Мириам. Я хочу быть уверенной, что у той нет возможностей уединяться с ним. — Она простерла руки из-под накидки. — Пожалуйста, помогите мне. Кто еще позаботится о Мириам, если не я?

Викки молчала.

— Простите, Умм-Яхья, но я не могу, — наконец выговорила она, выдержав долгий молящий взгляд арабки. — У меня просто ничего не получится. И потом, что обо мне подумает Адам?

— Как «что подумает»? — изумилась Умм-Яхья. — А что ему думать? У вас совсем другое воспитание. Вы англичанка. Дома-то вы все время общаетесь с мужчинами.

— Общаюсь, — пришлось признаться Викки.

— Так что ж тогда? — сказала Умм-Яхья, как о деле решенном. — Что же тут такого трудного?

Викки вздохнула.

— Мне надо успеть переодеться, — проговорила она — не то я опоздаю. Мы вначале собирались побывать с Криспином в его отеле.

— Ну вот! — воскликнула Умм-Яхья с торжеством. — Вы об этом даже и не задумались. Почему же не сделать этого для меня?

Викки не знала, куда от нее деться.

— Я подумаю, — пообещала она и почти бегом пересекла первый дворик. Умм-Яхья шла за ней. — Я подумаю! — повторила Викки.

Умм-Яхья поднималась по ступенькам вслед за ней, откинув свою чадру. Ее прекрасные серые глаза были влажны, и Викки почувствовала к ней острую жалость. Но как она могла вмешиваться в намерения Адама? От одной мысли об этом Викки затрясло. Она хорошо представляла себе реакцию Адама, узнай он, что ее, Викки, используют, чтобы оторвать от него Мириам. Нет, она бы не вынесла его презрения, и никто не мог просить ее об этом.

— Вы не понимаете! — в отчаянии обратилась она к Умм-Яхье. — Может быть, мы, европейские женщины, и живем более свободной жизнью, но у нас не принято вмешиваться в чужие дела!

Умм-Яхья, сидевшая на постели, улыбнулась своей прелестной улыбкой.

— Да? — спросила она мягко. — А по-моему, Адам сам стал похаживать сюда, когда только вы поселились у нас.

— Но это совсем другое дело! — вскричала Викки. Она стащила через голову свое платье и стала выбирать, что бы ей надеть. Выбор у нее был небольшой, но одно ярко-оранжевое платье для коктейлей привлекло ее внимание, и она отложила его в сторону.

— Почему другое? — опять спросила Умм-Яхья.

— Потому. Умм-Яхья, ей-богу, я бы помогла вам. Но и в Англии женщины точно так же ограничены в своих действиях, поверьте, хотя и по-другому. — Викки тщательно подбирала слова, чтобы лучше выразить то, что она хотела сказать. — Я имею в виду, что мы не проявляем инициативу, а оставляем ее мужчинам, даже когда знаем их очень хорошо. Я же едва знаю Адама. Он сочтет меня просто сумасшедшей, когда я усядусь рядом с ним и Мириам и стану вмешиваться в их беседу.

— Я помню, когда я училась в Англии, — Умм-Яхья прищурилась, — мне показалось, что женщины не очень-то ждут, когда мужчины проявят к ним интерес, а действуют сами. Может быть, они были опытнее вас?

— Может быть, — рассмеялась Викки и бухнулась на постель рядом с ней.

— Почему же? — настаивала Умм-Яхья. — Ведь Адам для вас ничего не значит. Ничего не случится, если вы пофлиртуете с ним немножко.

— Не случится, — сказала Викки, уже понимая, что обречена на эту роль. — Ну хорошо, попробую, — согласилась она сокрушенно.

Умм-Яхья обняла ее:

— Я знала! Дорогая, помогите мне и всей нашей семье, и мы будем вам бесконечно благодарны. Я мечтаю, чтобы с моей милой Мириам все было хорошо!

Викки тоже обняла Умм-Яхью, удивляясь тому, как ей нравится эта, в сущности, малознакомая женщина.

— Но никаких чудес не обещаю, — напомнила она, зная заведомо, что сейчас ничто не достигает ушей ее собеседницы. — А потом, я полагаю, вам нравится Адам?

— Конечно. Он так мил и всегда заботится о друзьях. Но он не для Мириам! Она ему наскучит через месяц.

— Да почему вы так думаете? — опять запротестовала Викки.

— Да это же очевидно. Мириам молода, красива и достаточно современна, но какое образование она получила? Как они смогут говорить, например, о его работе?

По крайней мере, хоть это верно, подумала Викки с облегчением. Она тщательно одевалась, все время ощущая на себе любопытный взгляд Умм-Яхьи. Викки припомнился ее собственный интерес к накидке Мириам и то, к чему это привело, и она покраснела, впрочем, тут же успокоив себя мыслью, что все женщины интересуются тем, что носят другие.

— Ну, как я выгляжу? — закончив макияж, спросила она.

— Очень хорошо, — ответила Умм-Яхья. — Так красиво и ярко. Приятный контраст с нашим извечным черным цветом.

— Не слишком я нарядилась?.. — вдруг засомневалась Викки.

— Может быть, на улице вы наденете накидку? — предложила Умм-Яхья. — Я одолжу вам одну из своих, и никто за вами не увяжется.

Викки приняла это предложение с благодарностью. Старшая подруга окутала ее в покрывало, и Викки с удивлением ощутила чувство полной анонимности.