Второй шанс книга третья (СИ) - Звездная Елена

Будущее, о котором я казалось бы знала все, стало совершенно непредсказуемым.

Но не только для меня эта ночь была полна раздумий.

Я слышала, как несколько раз вставал в своей спальне Каенар, слышала тихие шаги, коими он мерил комнату и скрип ставен, когда он распахнул окно.

Бывший герцог Риддан столкнулся как минимум с двумя проблемами — с подозрениями по поводу чистоты крови Эльтериана, который мог получить способности суммарного манипулятора лишь по наследству. И с собственным уровнем суммарного как минимум инспиратора. Как минимум…

— Асьен, -тихий голос за дверью.

— Я не сплю, -ответила его императорскому высочеству.

— Тоже не спишь, -поправил Каенар. — Идем ко мне, у меня кровать больше.

Я знала, что все это не правильно, но когда довелось видеть залитую кровью площадь Роз, лучшую подругу на плахе, уничтоженный городок, в котором выросла и империю Аркалад в горящих руинах, вектор приличий смещается в сторону «уже не важно».

Каенар давно заснул, и теперь я слушала его глубокое ровное дыхание, лежа напротив кронпринца и чувствуя тепло его ладони, накрывающей мою.

Ангел Смерти был красив и днем, но ночью, спящий и умиротворенный, он завораживал. Слегка растрепанные черные волосы, и несколько прядей упали на лицо, черные широкие брови, удивительно длинные для мужчины ресницы, столь густые, что отбрасывают тень. Нос, по которому хочется провести пальцем, губы, красивой формы, четко очерченные. Красивый овал лица, высокие скулы, волевой подбородок. Я столько лет знала его, но никогда не замечала, насколько герцог Риддан красив. И насколько похож на императора. Волосы смоляного оттенка и черный цвет миндалевидных глаз -вот единственное отличие. В остальном сходство было на лицо. И не только во внешности. Движения, интонации, привычки. Наблюдая сегодня за Каенаром, я заметила, что он берет бокал с вином примерно тем же движением, что и его отец. И так же постукивает средним пальцем по поверхности стола, когда пребывает в глубокой задумчивости. И сжимает зубы, когда старается сдержать эмоции. И поворачивает голову столь же резко. И взгляд, пристально-изучающий, у них с отцом один в один. И если это заметила я всего за один вечер, то каково Эльтериану видеть подобное? Он, как бы ни старался, на отца не похож ни в чем.

И мне остается лишь догадываться, с какой силой день ото дня растет его ненависть к брату.

Каенар вздрогнул во сне, дернул головой, на миг его рука болезненно сжала мою ладонь, но именно это заставило кронпринца успокоиться, и он продолжил спать, все так же бережно удерживая меня.

Как же сильно изменился тот, кого прозвали безудержным Ангелом Смерти, не ведающим ни жалости, ни сожалений, ни сомнений.

«Асьен, самых чудовищных Тварей Нижнего Мира приручают лаской» -вспомнились мне слова магистра Ксавьена.

Приручают лаской…

Я не знала, почему судьба вновь столкнула меня с Эльтерианом и Каенаром, но в той, чудовищной прошлой жизни, все, что я испытывала к ним -это страх. Более явный к герцогу Риддану и тщательно скрываемый по отношению к принцу династии Эвердан.

Приручение лаской? Едва ли я была способна на это. Но приручение заботой, кажется, давало свои плоды. Я заботилась о Каенаре, и вот передо мной совершенно другой человек. Я проявила подобие заботы по отношению к Эльтериану, и во время нападения на территории академии желание принца сохранить мою жизнь , спасло как минимум ректора Нуэнту.

И в то же время, каждый раз, как я наносила удар бывшему мужу, — Эльтериан становился опаснее. Существенно опаснее.

И мне страшно думать о том, чем может обернуться план магистра Ксавьена.

Мне очень страшно об этом думать.

В это утро студентов ВАДа не разбудил общий звонок.

Не было слышно топота ног по винтовой лестнице башни Боевого факультета, не доносились боевые заклинания с территорий тренировочных полигонов, и даже птицы не пели.

Утро траура.

Я поднялась раньше кронпринца, и, надевая черное без украшений платье, присланное верной Берной, чувствовала себя той, кто отнял семнадцать жизней. И, возможно, это ранило бы меня сильнее, но я уже проходила и через худшее, когда в Суассоне на плахе гибли по моей вине близкие мне люди. Смерти студентов не были полностью на моей совести, но они расстались с жизнью из-за меня, и это тяжелым грузом давило на сердце.

Спустившись в кухню, я застигла госпожу Тиу, украдкой вытирающую слезы, как и все здесь. Работники кухни были в черном, а готовящийся завтрак состоял из похоронных блюд.

— Утра, мадемуазель Асьен, -поздоровался со мной главный повар. — Требуется что-то особенное?

Я осмотрелась. Для раздачи студентам уже были подготовлены сладости, сухофрукты, традиционные хрустящие рисовые булочки, начиненные сладкими бобами, сладко-острые шарики из мяса улиток и все то, что готовят для поминовения усопших. И, возможно, кощунственно было готовить в этот день что-то иное, но мне нужно было позаботиться о Каенаре.

— Да, но я могу приготовить сама.

Мне не препятствовали, напротив помогали, кто чем мог. Госпожа Тиу приготовила гранатовый сок, оставались свежие гранаты после выпекания гранатовых паровых булочек. Главный повар сам разделал мясо для бульона, один из младших поваров помог мне чистить женьшень, госпожа Исма сделала кровавый пудинг. Но особенно меня поразило то, что не взирая на приготовление поминальных блюд, главный пекарь все же заранее испек черный хлеб с зернами и цукатами, который так любил Каенар. Печеночный паштет для бутербродов я сделала сама.

Когда поднялась наверх, кронпринц уже встал и сейчас, стоя возле сидящего в гостиной сэра Матиуша, завязывал черный галстук в тон к угольно- черному мундиру.

— Асьен, — Каенар обернулся, едва я открыла дверь.

Мрачно оглядел принесенные помощниками поваров блюда и спросил:

— Тебе не кажется, что это немного неуместно?

Третий работник кухни принес поднос для меня и сэра Матиуша, вот на них были все полагающиеся трауру блюда. и Каенар более ничего не сказал при посторонних, но когда повара вышли, глухо произнес:

— Асьен, мне все это в горло не полезет.

— Значит, я буду вынуждена кормить вас с ложечки, господин, -наливая чай, спокойно ответила ему.

И прежде, чем его императорское высочество высказал ответ на это, добавила:

— Так же вынуждена вас уведомить, что мы с вами не последуем за похоронной процессией и не сопроводим усопших к месту захоронения.

Каенар замер, прекратив завязывать галстук и разъяренно глядя на меня. Наверное, мне должно было бы стать страшно, но не стало.

Разлив чай, я подошла к кронпринцу, убрала его ладони от злополучного галстука, и принявшись завязывать его самостоятельно, размеренно добавила:

— Лорд Аскеа сообщил, что один из натравленных на меня убийц все еще остается в Небесном городе. Я понимаю, что вам нечего опасаться, -взглянула на шею Каенара и еще раз убедилась, что опасаться ему точно нечего, его шею вряд ли сумеет сломать даже асур, -но мне не хочется сегодня расстаться с жизнью, как тем четырем стражникам, которым этот убийца в считанные секунды сломал шею.

И я подняла взгляд на Каенара.

Надежда Империи мрачно взирал на меня непроницаемо-черными глазами, чей оттенок выглядел более чем устрашающе. Но этого взгляда я боялась куда меньше, чем перспективы остаться в академии без Каенара. В прошлый раз, когда кронпринца не было рядом, погиб Гродари.Мне никогда этого не забыть.

— Если ты будешь рядом со мной…-начал Каенар и умолк.

Мы оба понимали, что если я буду рядом с ним, со мной ничего не случится… но могут погибнуть другие. Как во время взрыва в академии. Как во время нападения на меня в Саду Гортензий.

— Я очень хочу в Дарстан, -прошептала, глядя ему в глаза.

— Я тоже, -тихо ответил Каенар.

Завтрак прошел в молчании.