Мемуары - Филипп де Коммин

Я не хочу сказать, что все государи пользуются услугами людей дурного нрава, но большая часть из тех, кого я знал, отнюдь не пренебрегали ими. Однако, когда приходится туго, мудрые государи, как я заметил, сразу научаются использовать самых достойных людей и ничего не жалеют, чтобы привлечь их. Из всех государей, с которыми я был знаком, лучше всего это умел делать наш господин, король, который больше всех почитал и уважал людей добропорядочных и доблестных. Он был достаточно начитан и любил обо всем расспрашивать и слушать. У него был совершенный природный ум, превосходящий все науки, какие только можно изучить в этом мире. Все написанные книги были бы бесполезны, если бы не напоминали о прошлых событиях, и из одной только книги за три месяца можно узнать больше, чем увидели бы своими глазами и познали бы на опыте 20 человек из сменяющих друг друга поколений.

В заключение скажу, что господь, как мне кажется, не может сильнее покарать страну, как только послав ей неразумного государя, ибо отсюда – все прочие беды. В первую очередь это раздоры и войны, поскольку такой государь передает свою власть в чужие руки, хотя должен бы ее беречь более всего остального. А раздоры влекут за собой голод, мор и прочие бедствия войны. Так что сами судите, разве не должны подданные скорбеть, когда видят, что дети их государя плохо воспитываются, окруженные людьми дурного нрава.

Глава VII

Вы уже слышали о том, как бургундская армия подошла к Перонну почти одновременно с королем, так как герцог не успел отменить приказ (она находилась уже в Шампани, когда шли переговоры о встрече с королем), и поэтому праздник был испорчен, поскольку у короля зародились подозрения насчет цели ее прибытия. Однако оба государя через своих лФдей договорились собраться и обсудить дела самым дружеским образом; а через три или четыре дня, когда в ходе переговоров удалось достичь многого, в Льеже произошли важные события, о которых я Вам расскажу.

Король, направляясь в Перонн, не подумал о том, что отправил в Льеж двух посланцев, дабы они возмутили жителей против герцога. Эти посланцы так хорошо постарались, что собрали массу людей, которые ринулись на город Тонгр, где находились епископ Льежский и сеньор де Эмберкур с двумя или более тысячами человек. Льежцы схватили только епископа и де Эмберкура, а также нескольких приближенных епископа, убили же немногих, поскольку все разбежались, побросав свое имущество. Затем льежцы тронулись обратно в свой город, расположенный неподалеку от Тонгра. По пути сеньор де Эмберкур договорился с одним рыцарем, мессиром Жаном де Вильде, что значит по-французски Дикий, и этот рыцарь спас его от расправы безумствовавшего народа. Он взял с де Эмберкура обещание помочь ему в случае опасности, которого тот не сдержал, ибо позднее рыцарь был убит.

Схватив своего епископа, сеньора Льежа, люди ликовали. Испытывая ненависть к некоторым каноникам, захваченным в тот день, они убили как бы для затравки пятерых или шестерых из них. Среди пленных был мэтр Робер, человек очень близкий епископу, которого я несколько раз видел при полном вооружении (таков обычай прелатов в Германии)[83] рядом со своим господином. Так его они убили на глазах епископа, разрубили тело на куски и со смехом бросали их друг в друга. По пути, а им надо было пройти всего лишь семь или восемь лье, они убили 16 человек – каноников и других добропорядочных людей, почти всех служителей епископа. Памятуя о мирном договоре, они, однако, успокаивали себя, говоря, что воюют только против своего епископа [84], которого в качестве пленника вели в город.

Беглецы, о которых я сказал, посеяли панику в тех местах, куда бежали. Одни из них утверждали, что льежцы перебили всех, другие говорили иначе; эти новости быстро дошли до герцога. О таких событиях один человек берется сообщать без всякой охоты, поэтому прибыло несколько людей, которые видели, как вязали каноников, и полагали, что среди пленников оказались и епископ с сеньором де Эмберкуром и что все были убиты. Они уверяли, что видели в толпе королевских посланцев и называли их по именам. Все это было передано герцогу, который сразу же в это поверил и пришел в ярость, говоря, что король приехал, дабы обмануть его. Он немедленно приказал закрыть ворота города и замка и велел распустить слух, будто это сделано из-за того, что пропала шкатулка с дорогими перстнями и деньгами.

Нельзя сказать, чтоб король не испытывал беспокойства, когда обнаружил, что заперт в этом небольшом замке под охраной множества лучников, стоявших у ворот; он уже видел себя заключенным в ту большую башню, где граф Вермандуа умертвил одного из его предшественников, короля Франции [85].

В то время я был еще с герцогом, служил у него камергером и спал, когда хотел, в его комнате, ибо таков обычай этого дома. Когда ворота заперли, герцог велел людям выйти из его комнаты и сказал нам, оставшимся в ней, что король настоял на встрече против его воли и приехал с коварными замыслами, всячески утаивая цель своего приезда; затем он пересказал льежские новости – как король обманул его с помощью своих посланцев и как все его, герцогские, люди были перебиты. Он был страшно разгневан на короля и сыпал угрозами; уверен, что если бы в этот час среди нас, к кому он обращался, нашелся бы такой, кто поддержал его и посоветовал отомстить королю, то он бы так и поступил и по меньшей мере заключил бы короля в эту большую башню. Но, кроме меня, его речи слышали только два камердинера, один из которых – Карл де Визен, уроженец Дижона, человек честный и пользовавшийся доверием своего господина. Мы не стали распалять его чувств, но, сколь могли, успокоили его.

Вскоре кое-что из этого разговора стало известно другим людям и разошлось по городу, вплоть до комнаты короля, и тот сильно испугался – как и любой другой, кто оказался бы в таком положении. Теперь Вы понимаете, как много надо учитывать, чтобы завершить миром распрю, начавшуюся между столь могущественными государями, и сколь велика ошибка, которую оба они совершили, не предупредив своих слуг, занимавшихся их делами вдалеке от них, и представляете, что могло бы из этого произойти.

Глава VIII

Это великое безумие – встречаться двум одинаково могущественным государям, если только они не в юных летах, когда на уме одни лишь развлечения. Ведь когда с возрастом у них появляется стремление возвыситься за счет других, их взаимное недоброжелательство и зависть растут с невероятной быстротой, даже если они и не угрожают друг другу. Поэтому было бы лучше, если бы они разрешали споры с помощью мудрых и добрых слуг, о чем я уже говорил и в связи с чем хочу привести еще несколько известных мне случаев из событий моего времени.