Ловушка любви на празднике весны - Дарья Ву

Я пересела так, чтобы удобнее было глазеть на мужчину. Он не повернулся, но посмотрел на меня. Во взгляде Сира я заметила лукавую улыбку. Мужчина отнял руку от своего подбородка и коснулся подушечкой указательного пальца моих губ. От неожиданности я охнула.

— Ш-ш-ш, — призвал к тишине. — Всë хорошо.

Свет в зале погас. Сир наклонился ко мне. Портьеры разъехались. Погладил меня по приоткрытым губам. Появились первые актëры. Медленно, не торопясь, лизнул мои губы и, отстранившись, погрузился в наблюдение за пьесой.

Я дышала прерывисто. Щëки горели. Что он творит?

Мне хотелось сбежать. Я уже пожалела, что пошла с Мией. Вдох, выдох. В душе ругала себя за то, что согласилась сидеть вместе с Сиром. Вдох, выдох. Я постепенно успокаивалась. В висках гудело. Вдох, выдох. Жар отпускал. Я старательно смотрела на сцену. Медленный вдох и такой же выдох. Я молодец. Я отвлеклась.

Коленку слегка придавило чем-то тëплым. Борясь с нарастающим смущением, я опустила взгляд и увидела на своей ноге руку Сира. Он поглаживал ногу, поднимаясь до середины бедра, туда, где заканчивалась короткая юбка, и возвращаясь к колену. Дрожа всем телом от стыда, я посмотрела на мужчину. Он на меня не смотрел! Казалось, Сир поглощëн игрой актëров, а его рука зажила собственной жизнью.

Вокруг сидели другие зрители. Я вертела головой, боясь, что кто-то ещë заметил непристойное поведение моего спутника. Никому не было дела до нашей пары.

Рука Сира медленной улиточкой проскользила между моих колен. Я сжалась и непроизвольно свела ноги вместе. Он хмыкнул и освободил зажатую руку. Жар вернулся. Я зажмурилась и опустила голову. Над ухом вновь послышалось утешающее пошикивание. Сир наклонился и теперь дышал мне в ухо. Медленно, глубоко, а моë сердце бухало в груди так, что остальные звуки исчезли.

Казалось, прошла вечность, пока мужчина развлекался, доводя меня до потери пульса неожиданными прикосновениями. Я каждый раз благодарила богов за то, что Сир останавливался, не смея зайти слишком далеко. Однако и его касаний до обнажëнной руки или ноги было достаточно. Я то сжималась, то прерывисто дыша цеплялась руками за уголки сиденья.

Закрыв глаза, я ощущала, как он пропускает мои волосы сквозь пальцы и дует на прядки. Вдруг Сир отстранился. Я ожидала продолжения жестокой игры и не смела расслабиться, но он словно позабыл обо мне. Наконец, набравшись храбрости, я взглянула на него. Облизнула пересохшие губы. Сир улыбнулся, хотя смотрел за пьесой вроде бы. Сидел неподвижно и расслабленно.

— Почему ты остановился? — глупо спросила я, словно хотела продолжения.

Свет зажëгся. Сир наклонил голову набок. Объявили антракт.

— Ты слишком громкая для этого.

Я подскочила со своего места. Сбивчиво объяснила, что надо отойти. Сир словно не заинтересовался, но мне чудилось хищное веселье в его тëмных глазах.

Вода из крана била сильной струëй. Я стояла в дамской комнате, опустив голову в раковину и держа в руке маску. Было плевать, какое впечатление произведу, когда вернусь с мокрыми волосами. Другие посетительницы туалета смотрели на меня с неприкрытым ужасом.

Прозвучал звонок об окончании антракта. Я выключила воду. Второй звонок, скоро начнëтся представление. Я смотрела на своë отражение. Третий звонок, должно быть, свет погасили. Вытерла ладошками воду с лица и отжала волосы. Надела маску и пошла обратно.

Сир ничего не сказал.

Я уселась рядом с ним и сжалась. Актëры бегали по сцене, но я не могла сосредоточиться на их истории. Рука Сира легла мне на затылок и погладила по мокрым волосам. Я опустила голову. Закрыла глаза. Он гладил меня по голове, как будто так и надо. Сначала я побаивалась. Потом сжимала зубы от раздражения. После успокоилась, расслабившись, и вновь подняла голову, взглянула на сцену. Рука Сира задела завязки моей маски. Лишь тогда я вцепилась в его руку, отводя еë в сторону.

Сир не сопротивлялся. Только перехватил державшие его руки. Он взглянул на солнышко, висевшее на левом запястье, и поцеловал кожу возле ленты. Сир рассматривал острые лучики и, видимо, отпускать меня не собирался. Пришлось повернуться лицом к мужчине. Теперь он смотрел мне в глаза. Внимательно, даже выжидательно.

— Проведëшь со мной Ханитте?

Я вздрогнула. Отвела взгляд. Заморгала. Он гладил пальцем по моим костяшкам.

— Неужто больше никто не соглашается?

— Никому другому я не предлагал.

— Ты вообще не должен предлагать такого. Ты не девушка и…

— Можно потише? — обернулся к нам мужчина с переднего ряда.

Я сипло попросила прощения. Посмотрела на Сира и в полумраке заметила, он улыбается ласково.

— Так что? — спросил одними губами.

Я кивнула, надеясь, что Сир не видит румянца на моих щеках.

Когда пьеса закончилась, а в зале зажгли свет, мои волосы высохнуть не успели.

— Э, Лели, всë в порядке? — поразилась Мия, когда мы встретились возле выхода из театра.

Она моргала и странно косилась на меня. Рю непонимающе уставился на Сира. Мужчина хозяйски приобнял меня за талию.

— Лели замутило от духоты. Я предложил ей умыться.

— И окатил из ведра? — предположил Рю, косясь то на меня, то на друга.

Сир пожал плечами и хмыкнул.

Глава 16. В лавке предсказательницы

Увы, вечер у Рю вновь оказался занят. Я же буравила Сира таким взглядом, что у него не осталось никаких сомнений, что и его вечеру лучше оказаться занятым.

— Ну вот, — вздыхала Мия, когда мы остались одни, — так хорошо же было.

Я не отвечала, всë ещë внутренне сгорая со стыда. Почему позволила Сиру так себя вести? Как так вышло, что он сам пригласил меня на Ханитте? Какого лешего я согласилась?

— Лели, — протянула подруга, для верности ткнув меня пальчиком в плечо. — Так почему ты вся мокрая?

— Умывалась.

— М-м-м… — неопределëнно протянула Мия. — Давай лучше развеемся.

Мы шли и посмеивались, общаясь о всякой ерунде, как вдруг подруга схватила меня за руку и развернула.

— Пойдëм? Ну давай сходим!

Возле базара стояла будка прорицательницы. Мия потащила меня к шатру. Препираться не было смысла.

Внутри стояла духота и сильный запах трав. Невесомый дымок окутывал маленькое пространство. Всë было занавешено тканями, даже стол, на котором покоились все атрибуты провидиц, и два стула для посетителей. На столе лежали связки сушëных трав, свечи разных размеров и цветов, кости мелких птиц с острыми, как когти, клювиками и, конечно же, хрустальный шар с рассыпанными вокруг картами. На картах я разглядела невиданных существ, одни из них пугали, а другие завораживали. И первые, и вторые ужасали детальностью прорисовки и жестокостью изображений.

На краю стола в