Педофил: Исповедь чудовища - Пётр Крыжановский

актовом зале мэрии звучала угрожающе. Десятки доводов о подстерегающих на каждом шагу опасностях попадали в цель, заставляя людей волноваться за все одновременно: за своих детей, сбережения и собственные жизни.

— Город должен быть сильным, бдительным, готовым защитить себя в любой момент, — сказал тогда шериф Томсон.

И, как тогда показалось, спустя всего несколько недель город таким стал. Ведь после похищения Лили в городе не было ни одного серьезного правонарушения. Будто некая божественная сила заставляет обходить беды стороной ­маленький провинциальный город. И если бы не то досадное похищение девочки, то кривая совершенных преступлений была бы бесконечно ровной.

Внутри небольшого, скромного отделения полиции с несколькими кабинетами и парой камер для заключенных царила умиротворяющая тишина. Там постоянно пахло старыми вещами и пылью, несмотря на то, что внутреннее пространство регулярно и тщательно убиралось и каждые три года менялась полностью вся мебель и прочий инвентарь. От аромата спокойствия и безмятежности никак нельзя было избавиться. Даже освежители воздуха, которые автоматически испускали странный аромат, который должен был напоминать людям якобы о море, не могли справиться с этой проблемой. Наверное, источником запаха было нечто нематериальное, например, безысходность и статичность сотрудников, с одной стороны, довольных спокойствием в городе, а с другой, мечтающих о бойкой, не дающей расслабиться работе.

Хеллен Эскамилла, сама того не замечая, вздыхала каждые несколько минут, копаясь при этом в рабочем компьютере, стараясь заставить себя выдумать хоть какие-то полезные для города дела. Однако прорва под названием Интернет не давала ей этого сделать, постоянно подбрасывая контент, уничтожающий время до начала патрулирования улиц. Иногда откуда-то из коридора слышался звонок телефона. В такие моменты Хеллен отвлекалась и с надеждой смотрела на белую дверь своего кабинета, надеясь, что вот-вот ее откроет дежурный оператор и скажет, что нужно срочно ехать на вызов. Сегодня это был уже седьмой звонок, и он снова не имел никаких последствий для Хеллен и ее напарника. Она снова, незаметно для себя вздохнув, вернулась к чепухе в Интер­нете.

Проклацав малоинформативные высосанные из пальца слайды, Хеллен закрыла десяток вкладок с сайтами, после чего решила проверить почту.

Дверь в кабинет открылась, и зашел Стив, поставив на сдвоенный стол с невысокой перегородкой стакан кофе, сел напротив напарницы и так же, как она, уставился в монитор. Совсем немного привстав со своего места, Стив мог видеть глаза Хеллен, понимая по ним, какое настроение у нее сейчас и занята ли она чем-то серьезным.

«Уф», — подумал он, увидев впивающийся во что-то в мониторе взгляд соседки по кабинету.

Молодой полицейский, отпив немного кофе, с кислым выражением лица оглянулся по сторонам. Со всех сторон их тесно окружали серые бетонные стены, которые вначале казались интересным дизайнерским решением. Теперь Стиву казалось, что окружающее кубическое пространство можно было сделать более дружелюбным. Холодные стены приходилось обильно завешивать ориентировками с фотографиями преступников, которые могут сновать в округе, и информативными плакатами, в общем, всем тем, что на самом деле делает кабинет еще более колючим. Хорошо, что было окно, за которым виднелась деревянная церковь, укрытая белым снегом. Тоже абсолютно серая, она почему-то всегда казалась теплой и вполне светлой, не то что такой же кабинет Стива и Хеллен.

— Надо было становиться фермером, — тихо произнес полисмен.

— Что? — нехотя произнесла напарница, не отвлекаясь от читки полученной почты.

— Ничего. Забудь.

Хеллен безразлично кивнула головой. Спустя всего пару минут она, улыбнувшись, снова ожила.

— Хочешь новость?

Стив привстал из-за стола.

— Давай, сделай мой день, — заинтересовался он, понимая, что напарница будет сейчас говорить о том, что ее так сильно увлекало последние пару минут.

— Помнишь, примерно несколько месяцев назад мы гнались за красным пикапом, «Сильверадо», по-моему.

— Не помню. Догнали?

— Нет. Он сбежал в Миннесоту. Мы еще завозили забытую им кредитную карту к нему домой.

Стив прищурил глаза.

— Да, припоминаю. Белый дом в десяти милях от Хэмптона. Там его дядя был еще вроде.

— Да, точно, оно.

Хеллен встала со своего места и, подняв монитор, повернула его экраном к Стиву. Там была фотография полноватого мужчины с небогатой бородой и усами.

— Угу, — сделав глоток кофе, кивнул головой напарник.

— Так вот, буквально пару дней назад моя соседка сказала, что этот мужчина — двоюродный брат того самого Джейсона Фроста, за которым мы гнались, а он нам сказал, что он двоюродный дядя.

— И? — не понимал Стив

— Меня насторожила его ложь. Я решила узнать, что это за парни. Так вот, никакие они не родственники. Совершенно чужие друг другу люди.

Напарник молча стоял и внимал каждому услышанному слову, но никак не мог понять, чего от него хотят и как он должен отреагировать, чтобы удовлетворить собеседника. Его мимика подвела его, и это непонимание отобразилось на лице.

— Ты прости меня, — неловко сказал он. — Не подумай, что я полный идиот. Но я, пожалуй, повторю предыдущий вопрос. И?

— И тебе не кажется, что это странно? Ложь двух непонятных парней о том, что они родственники, всем окружающим в тот момент, когда они ими не являются?!

— Нет, не кажется. Может, они геи.

Напарница обмякла и беспомощно плюхнулась на стул, поставив монитор на место.

— Сейчас уже никто не скрывает, что он гей. Тем более таким образом. Сказали бы, что просто друзья. И вообще, ты видел этого Говарда — какой из него гей? Джейсон Фрост, по словам моей соседки, красавчик, а значит, нашел бы себе кого-то получше.

— На них что-то есть? — старался хоть как-то проявить интерес Стив.

— Нет, — пожала плечам напарница. — Ну или, скажем так, ничего особенного. Пару штрафов за парковку в неположенном месте и превышение скорости. Все.

— Ясно, — расстроился Стив.

— Но есть кое-что еще…

Напарник Хеллен выгнулся, будто дуга, стараясь не вставать, взглядом заглядывая за перегородку стола.

— Хеллен… — лукаво произнес он, подначивая коллегу.

— Не хочу снова выглядеть идиоткой, — хмуро фыркнула она. — Буду лучше молчать.

— Давай рассказывай. Я ведь тебя не осуждаю. Ты все правильно делаешь. Твоя бдительность — хорошая черта, которой не хватает многим полицейским. Например, мне. Прости меня. Давай, рассказывай.

Хеллен посмотрела на верхушку головы Стива, которая неуверенно маячила из-за перегородки, и на его улыбающиеся лукавые