Взрывная карамель для миллиардера (СИ) - Пятница Саша

Владимир шепчет:

— Завтра придёшь, всё будет. Обещаю.

Владелец клуба раскрывает руки, радушно приветствует:

— Добрый вечер, Лерочка. Очень рад нашей встрече, — он улыбается, а у меня всё замирает и обрывается внутри. Как будто дверца ловушки захлопнулась.

Он ведёт меня к небольшой сцене. Зачем я сюда припёрлась? Надо было соглашаться на условия Олега. Дался мне этот развод, принципы, моя гордость.

Ну, подумаешь, отозвала бы документы. Можно же просто жить отдельно, и пусть себе стояла бы несчастная печать в паспорте.

Хотя, умом я понимаю, что дело не в печати. Дело в его контроле над моей жизнью.

Сначала развод не оформлять, потом вернуться и жить с ним в квартире заставит. И всё будет еще хуже, чем раньше.

Смотрю на владельца клуба, стараюсь улыбнуться, но не выходит.

— Расслабьтесь, дорогая. Вы очень напряжены, — говорит Анатолий Петрович и показывает рукой на сцену.

— Идите, посмотрим, что вы умеете.

Жестом отпускает охранника, разворачивается к пульту ди-джея:

— Сергей, поставь-ка нам оранжеровочку, девочка потанцует.

Он садится за ближайший к сцене столик.

Залезаю на маленькую невысокую сцену, и вместо того, чтобы расслабиться, лишь обхватываю себя руками.

Анатолий Петрович смотрит в упор и качает головой:

— Так не пойдет. У вас есть пятнадцать минут, чтобы убедить меня, что вы нам подходите, Лера, — стальные нотки проскакивают в голосе. — Больше шанса у вас не будет. Я продам ваш долг, а кому — это уж как получится. И какие условия предложат вам другие люди — не мое дело.

Ди-джей словно не видит, что происходит, не слышит угроз владельца клуба, которыми тот запугивает меня. Он просто включает музыку.

Закрываю глаза, вслушиваясь. С первых нот узнаю — наша мелодия с Олегом.

Перед глазами проносятся картинки знакомства. Как он притормозил на крутой машине, когда я мерзла под дождём на остановке, как предложил подвезти.

Вспоминаю наш первый танец в дорогом ресторане. Приличное заведение высокого класса. Роскошный интерьер — такие я только в глянцевых журналах, да на каналах блогеров видела. Олег умел пустить пыль в глаза. В начале отношений.

Заказал коллекционное вино, устрицы… Фу, гадость какая.

Играла эта же мелодия, мы медленно двигались среди нескольких других чопорных пар. Всё было очень прилично, до зубовного скрежета. А Олег тихонечко водил пальцем по моей открытой спине, шептал нежности на ушко.

Я стою на сцене ночного клуба с закрытыми глазами, но заставляю себя расслабиться. Медленно опускаю руки. Тело само подхватывает звуки мелодии, которая проникает всё глубже в сердце. Тело помнит, как было хорошо в объятиях мужа, когда мы двигались в такт музыки. Тело помнит, как танцевать: шея, плечи подстраиваются под музыку.

Ди-джей врубает погромче.

Ловлю ритм и погружаюсь в него с головой. Я танцую для себя — это прощальный танец. Олега больше нет в моей жизни. Осталась лишь мелодия из прошлого, и я сама по себе.

Мне хорошо. Я обожаю танцевать. Почему я не делала этого раньше?

Олег запретил выступать, а мне так не хватало движения и музыки в моей тусклой жизни. Я просила его записаться на парные танцы, чтобы я могла танцевать. Пусть и только с ним. Но муж считал мое увлечение блажью и баловством. А одной не разрешал.

Я отдаюсь музыке. Тело кричит о том, как больно, о том, как хочется любви. Тело выплескивает наружу чувства, спрятанные глубоко внутри. Мне становится легче. Лучше, чем от рыданий и слез.

Стеснение уходит, движения становятся плавными, раскованными. Я больше не на сцене ночного клуба. Музыка и ритм переносят меня в другой мир, мой собственный внутренний мир, где мне так хорошо, спокойно и уютно. Одной.

Поворачиваюсь, наклоняюсь, прогибаюсь …трогаю тело руками.

Музыка обрывается. Жесткий голос владельца ночного клуба вырывает из внутренней идиллии:

— Достаточно, Лерочка. Превосходно.

Ди-джей поощряет редкими аплодисментами. Их подхватывает пару человек из персонала, оказавшихся в зале.

Анатолий Петрович кивает. Он доволен. Оборачивается, отправляет людей работать дальше. Потом обращается ко мне:

— Лерочка, снимайте джемпер.

Я сглатываю. Вмиг возвращается стеснение. Снова обхватываю себя руками.

Мужчина смотрит на дорогие часы на запястье.

— У вас осталось шесть минут. К сожалению, я не располагаю бОльшим временем.

Кусаю губы. Сергей, который ди-джей, бросает заинтересованные насмешливые взгляды. Боже. Они будут вот так пялиться, а я буду раздеваться? Пялиться будут не только они, а еще куча незнакомых мужчин, которые придут поглазеть на стриптиз. Нет, это все происходит не со мной. Надо вернуться к Олегу. Пусть он решит мои проблемы.

Олег меня предал. И даже не раскаивается. Он сказал, что больше не хочет меня. Зато прекрасно хочет другую. Или других. Теперь он даже и скрывать перестанет.

Нет. Я не вернусь к нему.

Я задираю повыше подбородок и одним резким движением стаскиваю джемпер, остаюсь в лифчике. Воздух холодит голую кожу. Сама себя уговариваю. Ну, чего, ты Лера? Ты же ходишь на речке в купальнике. Всё нормально.

Сергей приподнимает бровь, рассматривает. Сгореть со стыда. На месте.

Анатолий Петрович одобрительно кивает и продолжает давить:

— Дальше, дорогая. Уберите верх полностью. Мне надо посмотреть.

Я краснею. Чувствую, как горят кончики ушей и даже корни волос. Переминаюсь с ноги на ногу. Я не смогу.

Сергей ухмыляется. Тоже смотрит. А будут смотреть не только эти двое. Тут по ночам полный зал мужиков с горящими похотью глазами.

— Три минуты, — давит хозяин клуба.

Я тяжело дышу. Липкие щупальца стыда скользят под кожей. Время утекает. Я не могу этого сделать.

Анатолий Петрович снова смотрит на запястье и поднимается. Боже. Он же сейчас уйдет. Продаст мой долг. Кому? С ним я хотя бы представляю, чего можно ожидать. Олег? Надо вернуться к Олегу. Он решит вопрос с владельцем клуба.

Перед глазами снова возникает голая задница мужа — мышцы сокращаются от быстрых толчков, дешевая туфелька на шпильке качается в такт. Фальшивый стон его шлюхи. Или не фальшивый? Олег сказал, что я фригидная.

— Стойте, — голос срывается.

Дерганным движением спускаю одну лямку, следом, пока не передумала, вторую. Опускаю бюстгальтер вниз, на талию.

Стою с голой грудью перед незнакомыми мужчинами. Секунду, вторую.

Пугаюсь того, что только что сделала. Снова обхватываю себя руками. Руки убрать страшно. Ужасно стыдно. И жалко себя.

Слёзы подкатывают резко. Я не могу их сдержать. Они катятся и катятся по лицу, а из груди вырывается рыдание. Мне придется вернуться к Олегу.

Не просто вернуться. Мне придётся «приползти» к нему и вымаливать прощение. Изменяет он, а вымаливать прощение мне. Может, он, вообще, заставит меня кофе им в постель приносить? Заткнуться и молчать в тряпочку.

Не могу. У меня нет выхода.

Анатолий Петрович незаметно оказывается рядом. Он подобрал мой джемпер и тычет им под нос. Поднимаю на него заплаканные глаза.

Мужчина вздыхает:

— Да, что ж с вами делать? — задумчиво рассматривает. — Танцуете вы хорошо. Стесняетесь тоже мило. Правда, уж чересчур. Ну, Лера, сколько вам лет, чтобы стесняться своего тела? — укоряет, но хоть не гонит.

— Грудь у вас очень красивая. За такую грудь другие девушки, ну, или скорее уж их покровители, бешенные деньги отваливают, а вас природа наградила.

— Я вам дам шанс. Давайте-ка поработаете тут у нас официанткой с недельку. Посмотрите, что, да как. С девушками познакомитесь. На танцевальные занятия с ними походите. Стесняться перестанете, а там и на сцену через недельку.

Я так и стою, обхватив себя руками, не могу отлепить их, прячу грудь. Анатолий Петрович так и стоит с протянутой рукой и моим джемпером.

— Ну? — другой рукой он приподнимает мою голову за подбородок, заставляя посмотреть в его стылые серые глаза.

— Будем дружить, дорогая?