Вечная жизнь - Джек Вэнс

Беседа прошла именно так, как он и ждал. Беррет Хоскинс, издатель, заговорил о тех же трудностях, о которых говорил Бэзил, но Вэйлок парировал их теми же доводами, и выиграл. Хоскинс сказал, что такие исследования наконец-то прояснят проблему Вейрдов, о которых ходят пока только невообразимые сплетни и слухи. Контракт для подписи будет готов на следующий день.

Вэйлок вернулся домой в радостном возбуждении. Это была именно та работа, о которой он мечтал! Какого черта он позволил затащить себя в Паллиаторий? Вероятно, семь лет выжидания затмили его разум, погасили воображение. Теперь он снова в седле и никто не остановит его. Он откроет новую область социологических исследований, он поразит население Кларжеса.

Беррет Хоскинс позвонил Вэйлоку в полдень. На лице его не было и следа вчерашнего энтузиазма. Он прятал глаза от Вэйлока.

— Я действовал опрометчиво, мистер Вэйлок. Наше издательство не может опубликовать это исследование.

— Что!? Что случилось?

— Выявились некоторые обстоятельства, и главный редактор наложил вето на эту публикацию.

Вэйлок бросил трубку в холодном бешенстве. На следующий день он объехал несколько издательств, но ни в одном из них его даже не хотели слушать.

Вернувшись домой, он стал расхаживать по комнате. Наконец он сел к телефону, набрал номер Джакинт Мартин.

На экране появилась Джакинт, холодная и прекрасная.

Вэйлок не стал тратить слова:

— Ты вмешиваешься в мои дела.

Она несколько секунд молча смотрела на него, затем улыбнулась.

— У меня сейчас нет времени говорить с тобой, Гэвин Вэйлок.

— Выслушай меня.

— Поговорим в другой раз.

— Хорошо. Когда?

Она задумалась. Внезапно у нее вспыхнула идея, которая показалась ей забавной:

— Сегодня вечером я буду в Пан-Арт Юнион. Ты можешь мне все сообщить там, если хочешь. — И она загадочно добавила: — Может, и я что-нибудь скажу тебе.

Экран погас. Вэйлок долго сидел, задумавшись. Убийцы следят за ним. Общество амарантов делает все, чтобы не допустить его успеха. Это очевидно. Все радостные мечты вчерашнего дня оказались иллюзией. Он ощутил меланхолию, такую глубокую, что вся дальнейшая борьба показалась ему бессмысленной. Как хорошо было бы сейчас отдохнуть, погрузиться в сладкое забытье…

Он перевел дыхание. Как мог он хоть на секунду подумать о том, чтобы сдаться, подчиниться?

Он поднялся, одел вечерний костюм — серый с темно-голубым. Он пойдет в Пан-Арт Юнион и встретится со своим противником на его поле. Но затем он задумался. Последние слова Джакинт… не означали ли они что-нибудь зловещее. Он хмыкнул, стал одеваться дальше, но беспокойство его росло.

Проверив комнату на предмет наличия шпионских устройств, которые могли быть установлены в его отсутствие, он достал маску — свое альтер эго

— и надел ее. Лицо его теперь стало тяжелым и длинным, губы красными и выпуклыми, волосы — темно-коричневыми. Затем он набросил плащ и закрепил в волосах безвкусную серебряную пряжку.

Фариот Вэй была пустынной. Несколько человек стояли на движущемся тротуаре. Вэйлок некоторое время смотрел на них из окна. Если это шпионы, то недостаточно опытные. Лишь бы они не подключили воздушное наблюдение и сложную систему связи. Правда, от этого тоже можно уйти, но придется приложить много труда. Нельзя уйти только от телевекции, но она запрещена законом.

Вэйлок хотел уйти от слежки сразу, чтобы не раскрывать свое инкогнито. Самая опасная область начиналась в холле, при выходе из квартиры. Он приоткрыл дверь и в щель рассмотрел все, что мог увидеть. Он не заметил ничего подозрительного, хотя обзор у него был слишком маленький.

Вэйлок снял маску, плащ, свернул их в узел и, неся в руке, вышел из квартиры.

Он прошел по Фариот Вэй на станцию метро Алеманд Авеню. Там, убедившись, что за ним никто не идет, и никто не подходил близко, чтобы незаметно закрепить на его одежде радио-трейсер, он вошел в капсулу и нажал первую попавшуюся кнопку: Гарстенг. Капсула пришла в движение, и Вэйлок снова натянул альтер эго и плащ. После этого он направил капсулу на станцию Флориандер Дек. Он вышел из капсулы, почти уверенный в том, что скрылся от возможного наблюдения.

В киоске он купил коробочку Стимос и после минутного колебания проглотил желтую, зеленую и пурпурную таблетки.

Стимос — это таблетки, воздействующие на нервную систему и мозг. Оранжевые таблетки вызывают восторженность и веселье, красные — влюбчивость, зеленые — сосредоточенность и усиление воображения, желтые — мужество и решительность, пурпурные — остроту ума и способность общаться с людьми, темно-голубые — сентиментальность, светло-голубые улучшают способность владения мышцами, черные возбуждают визуальные фантазии, белые минимизируют эмоциональный отклик. Таблетки можно комбинировать для получения сложного эффекта.

Впереди возвышались залитые светом склоны холмов. Там находились Подоблачный замок, Вандун Хайленд, Балиас с Паллиаторием возле реки, а дальше — Семафор Хилл, Эйнджел Ден, где жил Бэзил, а еще дальше был расположен Пан-Арт Юнион.

Вэйлок поднялся на посадочную площадку и сел в воздушный кэб. Кэб взвился в воздух. И внизу и вверху сияли мириады огней. 3а черной лентой реки пылало зарево Карневаля, отражающегося в воде.

11

Воздушный кэб доставил Вэйлока на посадочную площадку, где уже было много частных флайеров — дорогих игрушек, наслаждаться которыми имели время лишь амаранты да гларки. Широкий туннель, покрытый черным ковром, вел в холл. Вэйлок ступил на ковер. Оказалось, что все ворсинки его незаметно вибрируют и перемещают человека. Вэйлок проехал под стеклянно-золотой портал и оказался в вестибюле. Там он увидел надпись.

СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ!

АКВАФАКТЫ!

РЕЙНГОЛЬД БИБУРСОН!!!

Большая ленивая женщина сидела за столиком, над которым висел плакат:

Пожертвования принимаются с благодарностью.

Женщине, видно, было скучно, и она плела из проволочной нити замысловатый узор. Вэйлок положил на стол флорин. Женщина поблагодарила его хриплым голосом, не отрываясь от работы. Вэйлок шагнул за бархатные портьеры и оказался в холле.

Аквафакты Рейнгольда Бибурсона, сложные конфигурации из сгущенной воды, располагались на пьедесталах. Посмотрев на них, Вэйлок решил, что они не представляют для него интереса, и стал наблюдать за присутствующими.

Здесь было около двухсот человек. Они стояли группами, беседуя или циркулируя вокруг блестящих пьедесталов. Рейнгольд Бибурсон стоял возле двери. Высокий худой человек семи футов ростом. Он выглядел скорее не как почетный гость, а как жертва, обреченная на страдание. Эта выставка должна была обеспечить ему успех, признание, финансовую поддержку, но он походил на человека, идущего по пустынному лесу. И только когда кто-нибудь обращался непосредственно к нему, он опускал глаза и становился любезен и внимателен.