Красный шторм поднимается - Том Клэнси

– Пеленг – ноль!

Главный старшина нажал на кнопку, передавая пеленг на компьютер управления стрельбой МК-117.

– Угол по носу двадцать градусов, правый борт. Техник центра управления огнем ввел данные в компьютер. Микропроцессор мгновенно рассчитал углы и расстояния.

– Расчетные данные получены. Аппараты три и четыре готовы!

– О'кей. – Макафферти отошел от перископа и повернулся к помощнику:

– Хотите посмотреть, кого мы только что потопили?

– Вот это да! – Помощник засмеялся и опустил перископ. – Отто Кречмер сдох бы с зависти.

Макафферти взял микрофон общекарабельного вещания.

– Говорит капитан. Мы только что закончили учение по слежению за кораблем неприятеля. Для тех, кого это интересует, сообщаю, что «вражеским» кораблем, который мы потопили, был супертанкер «Юниверс Айленд», загруженный тремястами ста сорока тысячами тонн нефти-сырца. Конец. – Он повесил микрофон на место.

– Критические замечания, помощник.

– Цель была слишком простой, шкипер, – отозвался тот. – Скорость и курс оставались постоянными. После обнаружения можно было бы сократить расчеты на четыре-пять минут, но ведь мы вели их, исходя из того, что цель будет двигаться, постоянно меняя курс. На мой взгляд, именно так и надо поступать с целью, которая движется не слишком быстро. Считаю, что все прошло хорошо.

Макафферти кивнул, соглашаясь с помощником. Скоростная цель вроде эскадренного миноносца вполне может полным ходом направиться к подводной лодке, тогда как цель, не обладающая большой скоростью, в боевых условиях скорее всего попытается двигаться переменным курсом.

– Да, мы постепенно совершенствуем маневры сближения и атаки. – Капитан посмотрел на персонал центра управления огнем. – Молодцы, парни. Действуйте так и дальше. – В следующий раз, подумал Макафферти, он даст команду гидролокационному посту не сообщать об обнаруженной цели до самого последнего момента. Тогда он проверит, насколько успешно действуют его люди в обстановке, требующей мгновенных решений. А пока он решил больше полагаться на учения, напряженные и частые, проводимые с помощью компьютерного моделирования.

– Да, это аккумуляторные батареи. Теперь подтверждение получено. – Лоу передал Тоуленду пачку спутниковых фотографий. Отчетливо были видны несколько грузовиков, и хотя у большинства кузовы были затянуты брезентом, у трех брезентовое покрытие уже сняли, и груз с высоколетящего спутника хорошо просматривался. Тоуленд увидел продолговатые очертания огромных аккумуляторных батарей, похожих на ванны, и матросов, волокущих их по пирсу.

– Когда были сделаны эти снимки? – спросил Тоуленд.

– Восемнадцать часов назад.

– Они больше пригодились бы мне сегодня утром, – проворчал молодой офицер. – Похоже, что у пирса ошвартованы три подводные лодки типа «танго» «"Танго" – тип особо бесшумной советской дизельной подводной лодки.». Грузовики десятитонные. Их тут девять. Я уже навел справки – каждая аккумуляторная батарея в сухом виде весит двести восемнадцать килограммов.

– Неужели? А сколько их требуется для одной подлодки?

– Много. – Тоуленд усмехнулся. – Точное число нам неизвестно. По полученным мною оценкам, существуют четыре варианта, и расхождения достигают тридцати процентов. Впрочем, скорее всего число аккумуляторных батарей для разных лодок различно. Чем больше субмарин одного типа строится на верфях, тем сильнее соблазн их усовершенствовать. По крайней мере мы поступаем именно так. – Тоуленд поднял голову. – Нам нужно как можно больше таких фотографий.

– Об этом уже позаботились. Отныне нам будут присылать все снимки военно-морских баз. Что ты думаешь о готовности надводных кораблей?

Тоуленд пожал плечами. Снимки запечатлели с дюжину боевых кораблей – от крейсеров до эсминцев. На палубе каждого из них виднелось множество кабелей и упаковочных ящиков, и всюду работали матросы.

– Судя по этим фотографиям, трудно сказать. Не видно подъемных кранов, не ведется погрузки тяжелых предметов, но краны тоже могут перемещаться. В этом-то и вся проблема. Все, что может интересовать на кораблях, находится в укрытии. На основании этих снимков можно только сказать, что они ошвартованы у причалов, все остальное будет предположением. Даже глядя на подводные лодки, мы всего лишь догадываемся, что они занимаются погрузкой аккумуляторных батарей.

– Перестань, Боб, – недовольно фыркнул Лоу.

– А ты сам подумай, Чак, – продолжил Тоуленд. – Они ведь знают о наших разведывательных спутниках и догадываются об их назначении, верно? Им известны орбитальные траектории и их параметры, и потому они знают, в какой точке находятся спутники в любой заданный момент. Если им действительно захочется провести нас, неужели это так трудно? Если бы перед тобой поставили задачу обмануть спутники и тебе было бы все о них известно, как бы ты поступил? Мы слишком уж зависим от этих «птичек». Они приносят огромную пользу, несомненно, но у них есть определенные ограничения. Было бы неплохо получить разведданные от человеческих источников.

– Это невероятно – заливать в боевой корабль бетон, – заметил Флинн, возвращаясь на автомобиле в Мурманск. Он даже не подозревал, что в подводных лодках используется балласт.

– В самом деле, но какую пользу это приносит! – воскликнул сопровождающий их молодой капитан-лейтенант советского флота. – Если бы только ваши военно-морские силы последовали этому примеру!

Флинн и Каллоуэй обратили внимание на то, как умело разместили небольшую группу журналистов, которым позволили, стоя на пирсе, следить за выводом из строя двух первых атомных подводных ракетоносцев типа «янки» с баллистическими ракетами на борту. Иностранных корреспондентов возили по двое, по трое в сопровождении морского офицера и водителя. Впрочем, этого следовало ожидать. Больше всего обоих журналистов изумило, что их вообще допустили на столь секретную военно-морскую базу.

– Жаль, что ваш президент не разрешил присутствовать здесь группе американских офицеров, – продолжал сопровождающий.

– Да, вынужден согласиться с вами, капитан, – кивнул Флинн. Если бы на процедуре нейтрализации подводных лодок присутствовали американские морские офицеры, статья, которую он намеревался передать, выглядела бы еще более сенсационно. А сейчас здесь находились только два офицера – швед и индиец, причем оба не из подводного флота. Только они сумели вблизи наблюдать за тем, что корреспонденты окрестили «бетонной церемонией», а потом уверенно сообщили: да, бетон был залит в каждую пусковую шахту на двух подводных лодках. Флинн засек по секундомеру время, потребовавшееся на заливку бетона, чтобы по возвращений кое-что проверить. Какой объем пусковой шахты? Сколько бетона требуется, чтобы заполнить ее? Какой должна быть продолжительность этой процедуры? – И все-таки, капитан, согласитесь, что американская реакция на предложение вашей стороны была крайне позитивной, – закончил Флинн.

В течение всего этого разговора Уильям Каллоуэй молча смотрел в окно автомобиля. Он был корреспондетом во время войны за Фолклендские острова и передавал новости с фронта своему телеграфному агентству, к тому же он провел немало времени на Королевском военно-морском флоте – как на боевых кораблях, так и на верфях, – наблюдая за снаряжением судов, готовящихся отправиться на юг. Сейчас они проезжали мимо пирсов и складских помещений, предназначенных для технического обслуживания надводных кораблей. Здесь что-то было не так, но Каллоуэй никак не мог понять что именно. Флинн не знал, что его приятель часто оказывал неофициальную помощь Интеллиджене сервис, британской разведывательной службе. Каллоуэй никогда не занимался разведкой сам – в конце концов он журналист, а не шпион, – но, подобно большинству репортеров, был умным и наблюдательным человеком и замечал многое из того, что его редакторы не хотели включать в репортажи, не желая загромождать текст лишними подробностями. Он даже не имел представления о том, кто занимает должность резидента британской разведки в Москве, но часто встречался и беседовал со знакомым дипломатом в посольстве Ее Величества. Переданные им сведения поступят по нужному адресу.

– А каково мнение нашего английского друга о советских верфях? – спросил капитан с широкой улыбкой на лице.

– Они гораздо современнее наших, – отозвался Каллоуэй. – Кроме того, капитан, насколько я понимаю, у вас нет профсоюза докеров? Офицер рассмеялся.

– В Советском Союзе в этом нет необходимости. У нас рабочим и так принадлежит все. – Оба корреспондента заметили, что слова капитана в точности соответствуют лозунгам партии. А как же иначе?

– Вы подводник? – спросил англичанин.

– Нет! – воскликнул капитан и громко засмеялся. Русские любят смеяться, когда считают это необходимым, подумал Флинн. – Я вырос в степях, люблю синее небо и широкие горизонты. Я глубоко уважаю моих товарищей, которые служат в подводном флоте, но не испытываю ни малейшего желания присоединиться к ним.