Храм, где всё началось - Анна Журавлёва

были мысли насчет этой ситуации. Было видно, что ее слова заставили Мин Чи задуматься

— Стоило ли оно того?

Соволь промолчала. Наверное, она и сама понимала, что в этой битве между идеалами и сестрой никогда не было победителя.

— Знаете, что смешно? Я вышла сюда, чтобы увидеть доказательства того, что мужчина был плохим человеком, что заслуживал смерти, но это не так… Даже попытки оправдать себя не помогли…

Соволь начала смеяться, а после упала на землю.

Мин Чи вновь оказался рядом с ней и будто был готов отправить в царство к Яме. Она хотела умереть.

Секунда и вопрос.

— Ты действительно хочешь просто сбежать? Если правда сожалеешь о том, что сделала то помоги вернуть нам тело Господина Рю.

— Сестра будет зла и может напасть на вас…

Голос девушки был слабым и местами хриплый.

— Если сделаешь это тогда я дарую тебе покой.

Парень произнес эти слова спокойно. Было сложно сказать, что было у него на уме. Может жалость? Или наоборот злость?

— Только пожалуйста пусть Пиволь не пострадает.

Даже в такой ситуации безопасность сестры на первом месте.

— Соволь я даю тебе слово, что не от моей руки ни от руки Мин Чи, твоя сестра не пострадает.

Девушка закрывает глаза, а после медленно встает. Молча она начинает идти в сторону леса. Постепенно на нашем пути стали встречаться все больше деревьев, что были сломаны. Где-то это была лишь ветка, а в ином случае так вообще целый ствол.

Спустя какое-то время мы выходим к старому дому. На его разрушенных ступеньках лежало тело.

— Именно его запах шел из того дома из которого вы вышли.

Господин Рю был найден, но все что от него осталась это лишь оболочка.

Из многочисленных ран кровь уже не текла. Можно было увидеть торчащие обглоданные кости и недоеденные части от плоти вокруг.

Послышался шелест среди кустов. В какой-то момент показалось будто между ними мелькнула лиса и тут же бросилась в даль.

— Сестра! Стой!

Соволь побежала за ней. Я тоже хотела, но Мин Чи резко берет меня за руку.

— Мы не обязаны вмешиваться. Они сами должны разобраться в своих отношениях. Даже если для одной из них — это будет означать смерть.

* * *

Я бежала так быстро, как только могла, оставляя позади себя очередное дерево, пока не вышла на поляну. На ней никого не было. Только тихое пение птицы где-то вдалеке.

Казалось будто кто-то наблюдает за мной через темные щели между деревьев.

— Пиволь?

Послышалось движение справа.

— Я знаю ты здесь!

Шелест слева.

Не успеваю даже произнести следующие слова, как нечто нападет на меня — лиса с оскалившимися зубами. Сестра делает сначала один глубокий укус в районе шеи и несколько маленьких по всему телу.

Взгляд становилось все мутнее. Я не хочу умирать, все, о чем думала в этот момент. Не такой смертью.

Движение и рваная, зияющая рана была точно в районе груди Пиволь. Она падает. Последнее, что слышу перед тем, как та закрыла глаза:

— Наконец ты оскалила свои зубы…

Только делаю шаг, как мрак полностью захватил мое сознание. Последняя мысль была — возможно в следующей жизни лисы смогут обрести дом.

Глава 16

Мы с Мин Чи стояли молча, смотря как среди деревьев медленно исчезал силуэт молодой девушки. На душе было неспокойно. Небо полностью затянулось тучами. Отовсюду разносились громкие крики птиц, сквозь, который слышно страх. Дополняло все — гром, что предвещал скорую грозу.

Мин Чи подходит ближе ко мне и кладет руку на плечо. С его губ успевает сорваться только мое имя, как тут же слышится чей-то смех — жнец.

— Ну и долго вы буду стоять тут? Покойники небось заждались вас уже.

На лице красовалась ухмылка. А руки были вальяжно сложены на груди. Из-за его спины робко выглядывала девушка. Белые одеяния. Мертвенно бледная кожа. Пустой, будто стеклянный взгляд.

Парень никак на слова жнеца не отреагировал. Хотя в глазах можно увидеть целый ураган из эмоций.

— Ваше пвседобожье, ну почему же вы игнорируете меня?

Видимо ему действительно доставляло это удовольствие.

Незнакомка, что все время стояла сзади неожиданно посмотрела на меня. Мурашки пробежали по коже. Впервые за столько лет я поняла какого это ощутить страх.

Она быстро, словно по мановению драконов оказывается рядом со мной и дотрагивается до шеи своими бледными руками, на которых сквозь кожу хорошо виднелись кости. Только одно ее такое движение заставило меня задыхаться. В голове начали вспыхивать разные образы. В ушах будто слышался собственный крик.

Резко правой рукой ударяю ее, а сама, тяжело дыша, пытаюсь устоять на ногах.

— Ты в порядке?

Мин Чи тут же оказывается рядом и кладет свои руки на мои плечи.

— Что эта нечисть сделала с ней? А?

Парень явно был разгневан.

— Я в порядке, правда.

Как только ноги перестают дрожать, выпрямляю спину и говорю:

— Мне тоже интересно, что она пыталась сделать? Не помню, чтобы я чем-то таким занималась

— Дорогая Тэен, я правда не хотел, чтобы она как-то тебе навредила.

Жнец изобразил удивление.

Только сейчас поняла одну вещь — он мне противен. Даже то с какой интонацией он произнес мое имя, заставило испытать полное отвращение. Почему ранее этого не замечала?

Уважение полностью пропало — ведь как можно испытывать это к тому, кто вечно пытается прикрываться одной из своих сотен масок. Тот, кто хочет вытащить наружу все самое противное и сокровенное из твоей души. Существо, которому было бы в радость, если бы завтра мир полностью был стерт огнем великих драконов.

— Я серьезно спросила.

Голос мой звучал будто император обращается к своему слуге.

Лицо жнеца стало точно таким же, как и всегда: серьезным и высокомерным.

— Быстро же ты изменилась.

Повисла тишина. На миг замечаю, что Мин Чи улыбался.

Жнец резко подходит к незнакомке и на секунду мне показалось будто в его руках появились металлические длинные полупрозрачные цепи.

— Кх!

И тут же незнакомка падает.

Тихим голосом она повторяла:

— Увидела… Увидела… Живой труп… Труп… Мертвячку.

И тут же взгляд вновь на меня.

— Тэен, пойдем от сюда.

Мин Чи берет меня за руку, и мы быстрым шагом идем за сестрами кумихо. Ни он, ни я и слова даже не сказал. В голове было слишком много мыслей. Главная из них — радуйся тому, что имеешь сейчас и храни эти мгновения как самое дорогое, что есть. Будто это не камень, что утянет на дно, а