Я иду к тебе - Елена Озерова

Когда все уселись — Ника и Андрес на заднем сиденье, Мара рядом с водителем — Раймонд включил мотор, и «Мерседес» плавно тронулся с места.

— Какие у нас планы? — поинтересовалась Ника. — Забросим ребят домой и поедем ужинать в одно необыкновенное место, — отозвался Андрес.

— А почему не в «Зеленую гору»? Я бы хотела еще увидеть Марин танец, — огорчилась Ника.

Мара обернулась и благодарно посмотрела на нее, но ничего не сказала.

Андрес замялся.

— Видишь ли, дорогая, — он взглянул на Нику как-то виновато, — мне нужно тебе что-то сказать.

— Что такое? — встревожилась Ника. — Что-то случилось?

— Да нет, ничего страшного. — Андрес взял ее руку и поцеловал в ладонь. — Ничего, просто подожди немного.

Как и раньше, его прикосновение подействовало на Нику успокаивающе. От того места, где его губы касались ее кожи, разливалось приятное тепло.

«Необыкновенным местом» оказалось маленькое кафе в Старом городе. Оставив машину на стоянке, Андрес повел Нику чередой узеньких улочек и двориков, так что она совершенно запуталась в поворотах.

— Ты меня, как мальчика с пальчик, хочешь завести в лес и бросить? — жалобно спросила она. — Одна я обратную дорогу не найду.

— Тебе и не придется ходить одной, — успокоил Андрес. — Ну вот, уже пришли.

Они спустились по каменным ступенькам в маленький подвальчик. Ника огляделась. Здесь было очень мило: кирпичные стены зала и небольшие стрельчатые окна под потолком наводили на мысль о готике, на стенах висели панно, выполненные в национальном стиле, а деревянные столики на двоих и на троих были украшены букетами цветов. В глубине зала в настоящем камине горел настоящий огонь. Это Нику окончательно сразило. Андрес заметил ее восхищение:

— Нравится?

— Очень!

Не успели они сесть, как рядом со столиком неслышно возник официант. Они с Андресом обменялись несколькими словами на литовском, потом Андрес обратился к Нике:

— Дорогая, у тебя есть какие-нибудь пожелания?

— Какие могут быть пожелания? — удивилась она. — Я же здесь ничего не знаю. Заказывай на свое усмотрение. Только учти — я не очень голодная, мы с Марой недавно перекусили.

— Ну вот, — расстроился Андрес. — А я хотел показать тебе настоящую литовскую кухню. Жувиене здесь готовят бесподобно.

— Жувиене?

— Старолитовское блюдо. Суп из речной рыбы, грибов и овощей. К нему подаются специальные рыбные палочки. Или, например, можно заказать жемайтский пивной суп.

— Звучит заманчиво, — сказала Ника, — но боюсь, ни пивной суп, ни жувиене я не осилю.

— А как насчет мяса? Можно заказать цепеляйне или зразы, или ведарай, или рулет сканестас-судетинис… Или лучше рыба? Здесь подают лидеку копустинес, лидеку су таукайс…

— Пощади! — шутливо взмолилась Ника. — Что это значит?

— Лидека — значит щука. Щука по-литовски, с кислой капустой или жаренная на свином сале.

Ника с сомнением покачала головой. Щука с кислой капустой — не слишком, с ее точки зрения, сочетаемые продукты, но, может быть, стоит рискнуть…

— Давай возьмем лидеку, — решила она. — С капустой. А к ней белого вина.

— Вообще-то к такому блюду лучше заказать пиво, — сказал Андрес. — Но если ты хочешь вино — пусть будет вино.

Когда лидека копустинес уже красовалась на столе, а вино было разлито в узкие высокие фужеры, Ника подняла свой бокал и сквозь стекло посмотрела на Андреса:

— Ну? За что будем пить? Ты скажешь тост?

— За нашу встречу, — Андрес вдруг стал серьезен. — За то, что я в Сигулде встретил тебя.

— А кстати, — поинтересовалась Ника, — как ты оказался в замке? Это место для любопытных туристов, а ты, наверное, его сто раз видел.

— У меня в Сигулде в тот день были назначены две встречи. Первая неожиданно отменилась, и мне предстояло где-то скоротать четыре часа. Вот я и пошел в Турайдский замок — люблю красивые виды.

— А-а, — задумчиво протянула Ника, — то есть если бы встреча не отменилась…

— Все в этом мире случайно. Ну как тебе лидека?

— Еще не распробовала. — Ника осторожно положила в рот кусочек незнакомого кушанья. — А ты знаешь, как ни странно, очень вкусно!

Андрес рассмеялся:

— Я плохого не посоветую.

Ника собралась отправить в рот еще кусочек, уже подцепила его на вилку и вдруг спросила:

— А что ты мне хотел сказать?

Улыбку с лица Андреса как будто стерли:

— Я надеялся, что ты до конца ужина не вспомнишь об этом.

— Господи, — теперь Ника встревожилась не на шутку, — что случилось? У тебя какие-то неприятности?

— Боюсь, что да, — Андрес помрачнел. — Понимаешь, меня очень подвел один человек. В общем, мне нужно сегодня ночью выехать в Прагу.

От неожиданности Ника выронила вилку:

— Но… Мы же собирались… Ей хотелось спросить: «А как же я?», но она сдержалась.

— Да. И мне очень неловко перед тобой. — Андрес говорил, но слова доходили до нее с трудом. — Да что там неловко — просто ужасно все получилось! Поверь, для меня это страшная утрата — те дни, которые мы не проведем вместе.

— И что же… Мне надо уехать домой?

Боже, как все плохо! Ника чувствовала себя так, словно ее выгнали из дома.

— Лизонька, — теплая рука Андреса опять легла на ее руку, — посмотри на меня, Лизонька. Посмотри мне в глаза.

Ника подняла ресницы. В глазах Андреса была тревога, забота и что-то еще… Что-то, чему Ника теперь не смела поверить.

— Тебе не обязательно уезжать. Можешь остаться здесь, в Каунасе, до конца своего отпуска. Можешь вернуться в Москву — как хочешь.

— А ты? — с надеждой спросила Ника. — Ты сюда вернешься?

— Не знаю. Как сложатся дела. В любом случае обещаю, что не позднее чем через месяц приеду к тебе в Москву. У тебя там есть телефон?

— Есть.

— Я буду звонить тебе каждый день.

Ника опустила глаза и задумалась.

— Когда тебе надо уезжать? — спросила она через пару минут.

Андрес посмотрел на часы:

— Через шесть часов сорок пять минут.

— А когда поезд на Москву?

— Через четыре часа.

Ника вздохнула:

— Значит, ты еще успеешь меня проводить.

Часть вторая

ЛЮБОВЬ, ПОХОЖАЯ НА СОН…

1

— Ну и что дальше? Ты так и уехала? — Маша, затаив дыхание, слушала Никин рассказ.

Ника вздохнула:

— Так и уехала.

Они сидели вдвоем на уютной кухне в Никиной квартире. Кофе в Машиной чашке давно остыл, а себе Ника наливать не стала — все равно она не смогла бы сделать ни глоточка.

Поезд из Каунаса пришел утром, и у Ники было достаточно времени, чтобы разобрать вещи и привести квартиру в порядок. Но не тут-то было! Она и распаковать сумку не удосужилась. Весь день бесцельно слонялась по комнатам, пытаясь привести в порядок собственные мысли и чувства. Что же все-таки с ней произошло? Эта странная зависимость от другого человека, когда полностью подчиняешься его воле, оправдываешь все его поступки, — это и есть любовь? Ника рассталась с Андресом только вчера, суток еще не прошло, а она превратилась в растение, с корнем вырванное из земли и брошенное на солнцепеке. Неужели всего неделю назад она не знала о существовании Андреса и ее мог интересовать кто-то другой? Как странно!