Нить Гильгамеша - Евгения Витальевна Кретова

«Новой эры». – он подошел к Теону. Тот кивнул на соседнюю переговорную.

Когда они оказались одни, Ами Пларк сообщил:

– Всех задержали на двадцать четыре часа, но будут звонить из Трибунала, требовать отпустить всех, кому не предъявлены обвинения.

– Что Кродо?

Креонидянка Кродо Тиамат, бывшая когда-то директором станции «Тамту», пост руководителя «Новой эры» получила недавно. Они были знакомы с Теоном – Кродо довольно опасная женщина, но она была чиста и всячески поддерживала с Теоном контакт, заверяя в дружбе и лояльности. Как она могла не знать о формировании боевого крыла в своей организации, ему оставалось не понятно.

«Тиль, – она смотрела прямо в глазок камеры. – Я заверяю тебя, что «Новая эра» не причастна. И готова доказать тебе, допустив твоих следователей ко всем серверам и базам данных корпорации. У нас есть разногласия с Советом галактики, нет смысла это скрывать. Но метод террора – не наш метод».

Запись ее допроса следователь Ами Пларк привез с собой.

– Тиха, смиренная, идет на сотрудничество, заверяет, что никакого отношения к Филину не имеет, он действовал самостоятельно, – клириканец коротко пояснил свои впечатления после состоявшегося разговора.

– А по факту? – Теон задумчиво играл креодиском, ставя его на ребро и ударяя о стол.

– А по факту, – Ами Пларк пожал плечами, – пока выясняем. Кто может скрываться под именем «Филин» она уверяет, что не знает… Как только станет ясно, откуда Филин вел трансляцию, как получил контроль над «Менанделем», сможем проследить финансовые и грузовые потоки. Возможно, что-то и покажет против Кродо. Пока… У них товарооборот едва ли не равен половине товарооборота всей Единой галактики, чтобы там что-то отследить…

Теон кивнул:

– Филин знал, где прятаться… Как говорит наш Анатолий Духов, найти иголку в стоге сена весьма непросто.

– Особенно, когда ее там нет.

Теон не мог не согласиться. Но, то, что Кродо пошла на сотрудничество, еще ни о чем не говорило.

* * *

Теон и Ами Пларк вернулись в зал как раз в тот момент, когда над головами прошелестело:

– Господи, – Глеб Корсаков схватился за консоль, уставившись в экран и бледнея. Качнувшись, он рухнул на пол.

Тиль Теон был совсем рядом с ним, едва успел протянуть руку и подхватить:

– Что такое, что случилось? – он бросил за спину: – Духова или кого-то из медиков сюда вызовите!.. Глеб, в чем дело…

Парень выглядел жутко: побелевший носогубный треугольник, липкая испарина на коже, округлившиеся глаза и искривленный в немом крике рот. Его руки дрожали, взгляд блуждал, не фокусируясь.

– Олька, блин… – шептал молодой землянин.

Теон не понял, нахмурился, проследив за его взглядом, посмотрел на монитор с раскрытой на нем таблицей. К ним уже подбежал Крыж, невежливо оттеснил Теона, заняв его место и подхватив товарища. Он усадил его на пол, прислонил спиной к стойке рабочей консоли, дернул верхний клапан на кителе, облегчив дыхание.

– Глеб, что с сестрой? Говори!

Зал аналитиков стих, многие повскакивали со своих мест. Вытягивали шеи, чтобы посмотреть, что происходит. Глеб поднял руку, указал на раскрытую таблицу:

– Она была… на «Менанделе». Моя сестра. Она не выходила на связь, потому что была на «Менанделе» все это время…

– Рихта джаль, – тихо выругался стоявший рядом Теон.

– Точно? С чего ты взял? – Крыж тоже посмотрел на раскрытый список, прекрасно догадавшись, что ошибиться очень сложно: судовладелец передал паспортные и биомерические данные на всех пассажиров и сотрудников. – Если она в списке, еще не значит, что она была на борту, Глеб… может, ее направила, а она в последний момент отказалась от работы или опоздала на посадку. Ну, такое же бывает, – утешал Крыж.

Корсаков качал головой на все его доводы. Поднес указательный палец к губам, вцепился зубами в костяшку, и опустил голову, чтобы спрятать слезы. Какое-то время он пытался унять дрожь и выровнять дыхание. Шумно выдохнул и мотнул головой еще отчаяннее:

– Это список… опознанных, Вась… – Он посмотрел в глаза друга: – Ее опознали среди погибших в центральном зале, рядом с капитаном и остальными.

Глава 16. Голодная Пустота

По пути к станции «Иль»

Шеф Федора Зайцева оказался проворнее своих подчиненных, пока Грета опрашивала девушку-диспетчера и офицера безопасности, он успел сбежать. «Что ж, – Грета удобнее устроилась в кресле-амортизаторе и приготовилась к возвращению на «Иль». Она отправила ориентировку на беглеца и еще успевала к моменту отъезда дочери, поэтому приятное ожидание напополам с настигающим чувством пустоты будоражили кровь. Побег шефа по безопасности только подтверждал его причастность. Грета прикинула, что нужно выяснить, кому могло понадобится угнать этот грузовик. ««Новой эре»? Да у нее их десятки, зачем идти на риск ради простой железки? Кому-то приглянулся этот хлам и шеф безопасности решил торгануть им на черной бирже? Или «Линель» – вовсе не простая железяка?».

Ее немного вдавило в амортизатор, в ушах стало шумно, словно заговорили разом все ее мысли, во рту собралась кислая и немного более вязкая слюна. Грете пришлось с усилием ее проглотить и медленно перевести дыхание, обычно это помогало. Катер мягко отстыковался и лег курсом домой.

«Это можно легко проверить», – рассуждала Грета, снова возвращаясь мыслями к угнанному грузовику. Освободив руку из крепления, она активировала креоник и, пока катер не нырнул в транзакционное окно, успела сделать запрос в базу: кто интересовался покупкой судна такого типа. И как давно. К моменту ее возвращения, на ее рабочем столе будет самая оперативная аналитика, а может быть и рапорт о задержании беглого безопасника. Что ж, ей предстоит бессонная ночь в кабинете, и это лучшее, что могла предложить ей Судьба в день отъезда дочери в школу.

Мысль о том, что можно было бы перевести Семаль в школу при академии правосудия заиграла новыми красками, и в очередной раз была безжалостно отброшена – она хотела получить для дочери широкие возможности, которые давало классическое образование. А все эти сантименты… Они ее выводили из себя.

На табло появилось сообщение навигатора о готовности ко входу в транзакцию. Грета прикрыла глаза и сосредоточилась. Транзакция – момент, который от нее никак не зависел, и потому она боялась его подспудно, хтонически. На уровне фобии. Боялась и шла этому страху навстречу.

Как сотрудник транспортной прокуратуры она знала сотни случаев, когда корабли входили в транзакционное окно, и не выходили из него, навсегда теряясь в глубинах космоса. Что с ними происходило? Часто это оставалось загадкой. Космос – идеальный убийца. Никакие совершенные средства передвижения, никакие нововведения в технике безопасности полетов не гарантировали, что именно твой корабль не станет еще одним эпизодом в череде преступлений Пустоты.

Пальцы непроизвольно вцепились в подлокотники, сердце стало биться глуше в груди, в висках пульсировал обратный отсчет. Свет под куполом гостевой каюты стал чуть тише.

«Я не боюсь тебя, – обратилась к Пустоте. – Я тебе не по зубам».

Словно в подтверждение ее слов мелодичный сигнал возвестил об окончании переброски, свет снова приобрел привычную яркость, а на табло появилось короткое сообщение пилота: «Транзакция завершена».

– Я же говорила, – улыбнулась Грета.

Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы взять себя в руки и набрать в поисковой строке на галактической барахолке Айбай «Куплю грузовик класса Идрис или Барр». Выскочило несколько объявлений. Грета сделала пометку – проверить всех рекламодателей на наличие контактов с шефом безопасности «Фоля». Конечно, если безопасник ремонтной станции решил торгануть санкционным транспортном и так дешево спалился, это слишком легкая победа для старшего следователя Греты Гаар. Но не все же дела должны быть сложными? Нужны ведь в карьере и такие, которые раскрываются за пару кликов по базе данных.

Как только катер пришвартовывался к станции и погасло информационное табло, Грета встала, оправила китель.

– Почему бы этому делу не оказаться легким? – проговорила вслух, словно надеясь кого-то убедить.

Ведь было очевидно, что оно таковым не может быть, и стоит ей подтвердить в рапорте способ угона судна, аналогичный теракту на «Менанделе», как ей придется передавать дело в криминальную полицию. Грета посмотрела в свое отражение на потемневшем табло: прямая спина, лилово-розовый ежик непослушных волос, неулыбчивое лицо. В ней с трудом можно было