Ловушка для падающей звезды - Наталья Андреева

Лохматый рыжий Мишка на этот раз выскочил в коридор проводить гостя. Должно быть, подслушивал, раз простил.

— Знаете, пару лет назад, когда я был еще зеленым… — (Николай Краснов едва не расхохотался). -… ходил с приятелями в «Триаду». Мы так тащились с ваших песен! Потому цыпленок такой классный вышел! Я вас уважаю.

— Чего ты хочешь, ему двадцати еще нет, — шепнул Олег, закрывая за солистом «Игры воображения» дверь. — Но как рисует, шельмец! Как рисует!

— Погоди! — спохватился Коля.

— Что еще?

— Вы же с Ленькой были лучшими друзьями. Почему же он не с тобой сейчас?

Олег, подумав несколько секунд, вышел на лестничную площадку, прикрыл за собой дверь.

— Ну, были. И что? Разве вы с Эдиком не были?

— Но ведь Ленька не такой плохой музыкант, — продолжал настаивать Коля. — Если бы ты знал, что с ним стало!

— Да знаю я все! Но, поверь: ему ничего моего не надо. Ленька из тех мужиков, которые очень жалеют, что не могут рожать детей. И у него есть Леля.

— Кстати, о дружбе. Об Эдике ничего не слышал?

— Как же! Слышал!

— Он что, тоже организовал свою группу? — с плохо скрытой тревогой в голосе спросил Николай Краснов.

— А суперзвезды, они, оказывается, ревнивые к чужой славе! — рассмеялся Олег. — Нет, никакой группы Эд не организовывал. Он в бизнес подался.

— В бизнес? — Коля с облегчением перевел дух.

— У Эдика магазин на Варшавском шоссе. Рядом с метро, только дорогу перейти. Торгует музыкальными инструментами и аппаратурой. На вывеске — вращающийся скрипичный ключ и надпись: «Ля-ля-фа».

— Эд всегда любил оригинальничать, — усмехнулся Коля Краснов, вспомнив «эНЛО». — Надо бы заглянуть.

— Зачем?

— Гитару хочу купить, — с неожиданной злостью сказал Николай Краснов. — Ну, пока.

И побежал вниз по лестнице, не дожидаясь лифта.

Сначала он хотел отложить визит на Варшавское шоссе, но потом подумалось: а стоит ли? Чем раньше все это закончится, тем лучше. Надо предупредить Эдика о возможных провокациях. Все-таки были лучшими друзьями, и прошло с тех пор не так уж много времени. Он просто не мог допустить, чтобы Эдик ненавидел его, Колю Краснова, еще и за то, чего тот никогда не совершал.

Вывеску магазина «Ля-ля-фа» было видно издалека, даже спрашивать у прохожих не пришлось. Стоя у входа и глядя на вращающийся скрипичный ключ, солист «Игры воображения» испытывал непонятную тревогу. Два года прошло, но вдруг Эдик до сих пор злится? Потом решился, толкнул дверь. Нежно звякнул колокольчик, предупреждая сотрудников: к вам посетитель, будьте внимательны!

Сразу понял, что в ремонт помещения денег вложено много. Не забегаловка какая-нибудь, а солидный магазин с привлекающей внимание вывеской, тщательно продуманным интерьером. Цены соответствующие, потому и посетителей немного. По просторному помещению бродят два человека, разглядывая электрогитары и негромко о чем-то совещаясь, на них уныло смотрят менеджер в белой рубашке и девушка за кассой.

Увидев Николая Краснова, менеджер слегка оживился. Сделал шаг навстречу, дежурно улыбнулся:

— Я могу вам чем-нибудь помочь?

— Мы с вами раньше не встречались? — напрягся знаменитый певец, приглядываясь к надписи на бейдже. Фамилия показалась знакомой.

— Вряд ли, — улыбнулся менеджер. — Так чем…

— Постой-ка. Ты ж новенький барабанщик! То есть ударник, которого взяли вместо Эдика! Как там тебя… Сергей! Да, Сергей! Серега! — оживился вдруг Николай Краснов. — Ну, я же прекрасно помню!

— Не может быть, — потерянно сказал менеджер. — Вы же не…

— Николай Краснов. Неужели я так изменился?

Серега покачал головой, словно не веря своим глазам:

— Николай Краснов сейчас подписывает вместе с Эдиком контракт.

— Какой контракт? — враз осевшим голосом спросил солист «Игры воображения».

— Очень выгодный контракт на поставку музыкальной аппаратуры из города Николаеводворска. Там находится завод, где по лицензии делают акустические гитары и еще кое-какую мелочевку. Эдик давно уже хотел расширяться, открыть еще два магазина, да дела не очень-то идут. Сами видите, чем торгуем, — менеджер кивнул на торговый зал, где и в самом деле было пустовато. В центре, на возвышении, стоял одинокий синтезатор. Взглянув на цену, Николай Краснов покачал головой: м-да… Потом спохватился:

— Какой еще Николаеводворск? Какие гитары?

— Надо поддерживать отечественного производителя, — важно сказал менеджер. — Тем более товар лицензионный. Качество европейское, цены российские.

— Я что-то не слышал про гитары, произведенные в городе Николаеводворске. И про город такой не слышал.

— Да что вы! На такой гитаре играет сам Николай Краснов, солист суперпопулярной группы «Игра воображения»!

— Слушай, хватит ваньку валять! Я Николай Краснов. Мы с тобой пол-России объехали с гастролями, и я за эти два года ничуть не изменился.

— А к нам много таких заходит, — вдруг довольно нагло сказал менеджер. — Которые под Краснова косят.

— Ты Фису помнишь? — оглянувшись, негромко спросил Николай Краснов. — Помнишь тот день? Ты стоял под дверью, подслушивал. Я тогда сорвался, накричал на нее. А она… Она заплакала и сказала: «Я ж беременная, я ж в обморок могу упасть. Ты хочешь меня довести! Ты хочешь, чтобы я умерла!» Помнишь?

— Верно. А как же… Что ж тогда получается?

— Давай по порядку. Ты можешь отойти на пару минут?

Менеджер обернулся, оглядел пустой зал. Двое посетителей, выбиравших гитару, в помощи не нуждались, девушка за кассой зевала, колокольчик над входной дверью больше не звенел. Бывший ударник «эНЛО» кивнул: пошли. Потом толкнул дверь в подсобное помещение:

— Здесь кабинет Эда.

— А где он сам? — огляделся Николай Краснов. За кулисами музыкальной торговли было довольно уныло. И в кабинете генерального директора пустовато — ни мягкой мебели, ни глубоких кожаных кресел, все буднично, аскетически просто, видимо, Эдик здорово вложился в роскошный фасад, а на себя, любимого, раскошелиться постеснялся.

— Я ж говорю, что дела не важно идут, — виновато сказал главный менеджер. — Мы всего с год этим занимаемся, надо раскрутиться, обрасти клиентурой.

— А почему именно музыкальные инструменты? И аппаратура, а?

— Так мы ж думали на имени раскрутиться! После того как…

— Ну-ну…

— После распада «эНЛО» Эд вбил себе в голову, что будет знаменитым музыкантом. Он тут же кинулся создавать свою группу.

— А ты как к нему прибился? Ведь он выгнал тебя с последней репетиции!

— А куда деваться? Меня больше никто к себе не взял. Ленька при бабе, Олег сам по себе, Эд тоже парень самостоятельный, а я что? Мне Шантель рекомендаций не дал. И даже не заплатил за тот последний альбом, что мы вместе записали, сволочь! Я с горя пошел к Эду, тот сразу обрадовался: «Давай создадим свою группу «Крутые барабанщики» и сделаем их всех! Только сделали нас.

— «Крутые барабанщики», «Крутые барабанщики», — несколько раз повторил Николай Краснов. — Нет, не слышал.

— И никто не слышал. А Эд вообразил, что раз записал альбом, то теперь он звезда! Кинулся занимать деньги, вкладывать их в бизнес. «Крутые барабанщики» открывают магазин музыкальной аппаратуры! Еще с теми долгами не расплатились. — «Крутой барабанщик» махнул рукой. — Короче, он стал директором, а я главным управляющим. Только чем управлять-то? И кем? Мы уже думали — все. Конец бизнесу, даже аренду не отбить в следующем месяце, только закрываться. И тут случилось чудо.

— К вам пришел парень, назвавшийся Николаем Красновым. Но как же вы ему поверили?

— А тебе? Вдруг ты врешь? Я своими глазами читал в трех журналах: «Солист «Игры воображения» Николай Краснов сделал пластическую операцию». И потом: он приехал на твоей машине. То есть…

— Я понял. Продолжай.

— Вошел в зал и сразу ко мне: «Серега, привет!» Я оторопел, а он опять: «Не узнаешь, что ли, Кольку Краснова?» Тут я в окно увидел машину, серебристый «Пассат». Помнишь свою свадьбу? Эд тогда не пошел, а мы с тобой на этом «Пассате» поехали невесте букет покупать.

— Да, Эд здорово на меня обиделся. Даже на свадьбу не пришел, хотя обещал быть свидетелем.

— Так это на другой свадьбе, — сказал бывший ударник «эНЛО» и осекся. — Я хотел сказать…

— Я понял. А голос? Как он объяснил то, что голос изменился?

— Так ты понимаешь, у него болели голосовые связки. Прохрипел, что сорвал голос на последнем концерте и теперь лечится. Врачи, мол, сказали не напрягаться. Я, конечно, засомневался, но тут он сразу сказал, что пришел по делу, и спросил, где Эдик.

— Но Эдик же не мог не понять, что перед ним совершенно другой человек!

— Мог, потому что они говорили о бизнесе. Как только речь заходит о магазине, Эд сразу же теряет чувство меры и начинает соловьем разливаться: «У нас перспективы, мы откроем второй магазин, потом третий, потом будем создавать сеть в регионах, нас будет знать вся страна!» И если ему поддакивают, Эд просто тает. А эти не просто поддакивали, они пришли с очень выгодным деловым предложением. Николай Краснов решил помириться со старым другом и решил протянуть ему руку помощи. Первым делом прохрипел: «Эдик, почему ты у меня денег не попросил? Какие-то чужие люди помогли моему лучшему другу, а где был я?» И Эд растаял совсем. При слове «деньги» у него руки начинают дрожать. Он так мечтает выбраться наконец из долгов! А потом говорил только тот, второй. Представитель завода, который делает акустические гитары. Бумаги показывал, говорил о том, что знаменитый певец согласился рекламировать продукцию завода, только если его друг получит самые выгодные условия и будет торговать этой самой продукцией. Тут Эд просто расчувствовался: «Коля, друг! Как я был к тебе несправедлив! Ведь одно имя Николая Краснова способно привлечь и спонсоров, и покупателей. Это же решает все наши проблемы!»