Творожная кнопка или зовите Ханну - Анка Гринёва

Ты все пропустила, но я расскажу! Его Величество и фрейлина появятся позже. Говорят, что гости из Борливана уже среди нас, узнать их можно по смуглой коже. Они потом вместе с Волрейном III представят «Панно мира». А пока искала тебя, встретила госпожу Росаш, она что-то сделала с лицом, кожа явно помолодела. Не признается, где взяла крем, но отвалила за него целое состояние. Вот змеюка… А еще все ждут господина Макгрегора с его женой. Это новость просто выбила почву из-под ног! Весь такой неприступный, холодный как глыба льда, ни с одной женщиной не замечен.…И на тебе. Сколько надежд он подарил нам, а сам-то женат! Ты можешь себе представить?! Надеюсь, она хотя бы страшная… как и их дети. Все трое.

— Добрый вечер, — рядом очень вовремя оказался виновник разбитых надежд, склонил в знак приветствия голову, а после повернулся ко мне и предложил бокал с водой, — моя госпожа.

— Спасибо, очень увлекательно, — поблагодарила своего информатора. Пока та приходила в себя, видимо, осознав, что я никакая не Лютеция, поспешила отойти с Макгрегором подальше. — Вам стоит взять ее на работу. Мы опоздали всего на 15 минут, а она за это время выяснила так много.

— И вы не будете ревновать? — с улыбкой спросил он.

— Еще чего, — буркнула я. И рассказала все, что услышала от незнакомки.

— Обычные сплетни и пересуды на таких вечерах, — снисходительно ответил следователь.

— Уже дважды слышала про чудесный омолаживающий крем госпожи Росаш, и даже мне стало любопытно.

— Если хотите, я расследую это дело для вас, — с улыбкой предложил господин Макгрегор. Он что, флиртует со мной?

— У вас уже есть дело, — зашипела я на следователя.

— Тогда за работу.

Несколько мгновений я смотрела в толпу, пытаясь зацепиться взглядом за мужчин. Но все они были неузнаваемы мной, как и голоса, чьи разговоры я подслушала.

Тем временем господин следователь вынул часы из кармашка.

— Скоро начнутся танцы, это отличный способ понюхать мужчин. А пока давайте пройдемся по залу, — потом он повернулся ко мне и добавил. — Старайтесь не шевелить ушами, иначе вы выдадите себя.

— Нас! Я выдам нас. Не забывайте, мой господин, что мы здесь партнеры во всех смыслах.

— Конечно, моя госпожа.

Мы гуляли среди парочек, я втягивала воздух своим частично трансформированным носом, но кроме буйства парфюма, смешанного с запахом пота, алкогольных паров и закусок, ничего не улавливала.

— Как дела? — спросил меня Макгрегор.

— Теперь я еще и знаю, как пахнет аристократия. И все больше хочется на воздух.

— Потерпите, моя госпожа.

— Тихо, — шикнула на него.

— … в музыкальной комнате после карине… — я уже слышала этот голос. Это он!

— Мой господин, — заволновалась и начала вглядываться в толпу. — Он здесь.

— Спокойно, не вертите головой и угомоните уши, — теперь на меня шипел следователь.

Спасительным оказалось приглашение концертмейстера в зал для танцев. Мы пристроились рядом с входом. Пропуская толпу, напрягла все органы чувств, чтобы уловить знакомый голос и лекарственный запах. На нас поглядывали с интересом, мы привлекали слишком много внимания, поэтому пришлось влиться в течение и войти вместе с остальными гостями.

Глаза ослепило белым светом. Бальный зал поразил своим размером и величием. Белые колонны, золотая лепнина, балкон с застывшими в ожидании музыкантами, хрустальные люстры, свисающие слишком низко над полом. Здесь все было слишком. Слишком светло, слишком богато, слишком людно.

Объявили Его величество Короля Волрейна III. Толпа замерла.

В центр вышел мужчина в белоснежном костюме, его лицо было скрыто белой маской, но все говорило о том, что перед нами Король. Величественная осанка, уверенные движения, его поворот головы. Как по команде женщины присели в реверансах, а мужчины поклонились. Осмотрев толпу, легким движением руки, как дирижер, он выпрямил своих подданных.

— Приветствую вас на ежегодном балу, посвященном «50-летию со дня подписания мирного договора с Борливаном». Период, предшествующий этому событию, для нас был сложным. Многие из вас стали свидетелями сражений на границе с соседями для сохранения территорий. Нам удалось понять, что война — это не наш путь развития, что дружественный союз и взаимовыгодные торговые отношения позволят нам укрепить территории, восстановить разрушенные дома и построить новое процветающее будущее для нашего поколения. Поэтому так ценно ваше присутствие сегодня. Как и наших гостей из Борливана. Прошу, принц Нгао, — обратился он к делегации темнокожих мужчин.

— Здравствуйте, спасибо, что пригласили на праздник. Наш народ надеется, что дружба продлится многие годы, и мы сможем стать не только союзниками, но и семьей, — сказал с сильным акцентом широкоплечий мужчина во всем черном. — Примите от нас скромный подарок.

После его слов двери отворились, и, в сопровождении нескольких стражников, в зал выплыла картина размером два на два метра. На ней были изображены два голубя, пролетающих над городом. Картина ловила свет от хрустальных люстр, бликовала, сверкала и переливалась. Голуби на небе, выложенном прозрачными сапфирами, подмигивали черными бриллиантами. Их крылья россыпью алмазов раскрылись под лучами солнца, что искрило крошкой гелиодора. Дома из янтарных блоков возвышались рубиновыми крышами, нефритовый парк с пестрыми кронами деревьев из яшмы. Фонтан брызгал сапфировыми струями воды и падал в лазуритовый бассейн. Поражала не сама картина и ее стоимость, а труд человека, который ее сделал. По крайней мере, меня.

Шепот и восторженные вздохи наполнили зал.

— Благодарим наших гостей из Борливана, это картина так же ценна, как и мир, который царит между нами.

— Картина будет установлена в этом зале, и в течение всего вечера каждый желающий может ее рассмотреть, однако не заходите за защитную линию, — сообщил концертмейстер.

— Моя госпожа, что с вашими глазами?

— Я просто хотела рассмотреть работу мастера.

— Я вижу перья в прорезях маски, верните, как было, — страшно зашептал Макгрегор.

— Вы зануда, мой господин.

— Лучше бы людей рассматривали так, как картину.

— Мы открываем бал! — провозгласил Волрейн III. Он пригласил на танец свою фрейлину Натали, с которой уже был добрых несколько лет в близких отношениях. Принц Нгао повел в танце принцессу Кэтрин сразу после первого круга танцующих. После потянулись и другие пары. Остальные боролись с искушением кинуться к картине, не проявив явного интереса, ведь это так неприлично.

— Потанцуем, моя госпожа?

— Конечно.

Сквозь перчатку почувствовала теплую ладонь Макгрегора, крепко державшую меня за руку. Он уверенно вывел меня практически в центр зала и встал напротив. Другая его рука прошлась по моей талии и поднялась к лопаткам, нежно, невесомо, при этом оставляя горячий след на коже. Будто в противовес этой легкости, властно притянул меня к себе и закружил в танце. В ту же секунду исчезли другие