Граф Воронцов. Книга I - Дмитрий Лим
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Очень интересно, разговор не для лишних ушей?
Внимательно уставился на эту женщину и… должен сразу заметить, что женщиной она казалась лишь на первый взгляд. Но если присмотреться, то я бы ей дал двадцать пять максимум. Весь ее вид старил ее — она была очень серой и невзрачной, словно специально добивалась такого эффекта. Простое зеленое платье в пол, каштановые волосы, собранные в пучок на голове и закрепленные двумя спицами, и все это завершали крупные круглые очки… не решусь утверждать, но кажется это очки обманки — они не создавали искажения.
Ни капли сексуальности… хотя, черты лица острые и ровные — если сменит одежду и прическу, то определенно окажется той еще красоткой. Может она так себя защищает? Учитывая того же Степашку, то вполне может быть…
— Дмитрий, я Жанна, если вы вдруг не помните меня, — начала она, — Меня послала к вам Алла, чтобы передать это.
Я с некоторым сомнением покосился на письмо в ее руке. Мраморно белая бумага легла мне в ладонь. Тщательно осмотрел со всех сторон, и уставился на сургучную печать в виде ворона. Чем-то напоминало мою печатку, но и были свои «отклонения».
Ворон, сидевший на клинке меча, имел чуть удлиненный клюв и меньший размах крыльев. У меня же на печатке был только ворон.
У всего рода герб отличается, а кольца общие? Или все же, у каждого по-своему?
Под ожидающий взгляд Жанны аккуратно сломал печать и раскрыл письмо. Внутри был скромный желтоватый пергамент, на которой черными чернилами было выведено:
'Здравствуй, Дима. Несмотря на наши договоренности, я не смогу видеться с тобой лично — это вызвало бы вопросы у Ивана. Так что познакомься с Жанной, моей личной помощницей. Теперь все новости будешь получать от нее.
Первое, что ты должен знать, Иван хоть и недолюбливал твоего отца вместе с тобой, но он никогда не желал вам зла. Даже больше, новость о смерти твоих родителей подкосила его. Он всеми способами пытался выяснить, кто же стоит за их убийством.
Второе, причина по которой он тебя недолюбливает: он считает, что именно ты оказал дурное влияние на Степана, поведя его по кривой. Учитывая все твои последующие выходки — Иван лишь убеждался в своих выводах.
Третье, будь осторожен с Виктором — вот он уже тебя ненавидит. Причину не знаю.
На этом пока что все'.
Когда я дочитал, произошло чудо. И такое чудо, я видел в фильмах.
Письмо самоуничтожилось — оно нагрелось, покрылось трещинками, и обратилось в пепел. Халат был запачкан.
Не знаю, как это вообще могло произойти, опасливо покосился на помощницу «моей тетки». В ответ, лишь натянутая улыбка.
— Вы серьезно потеряли память? — приподняла бровь эта служанка.
— Все так.
— Не врала Алла Сергеевна. Это одна из визиток вашего рода — самоуничтожающиеся письма.
— О как… интересно. Спасибо, что доставили. — поблагодарил я ее и добился лишь мимолетного удивления.
Даже чужие слуги в курсе о плохом воспитании парня…
— Вы будто бы другой человек, Дмитрий. — добился я от нее улыбки. И должен признать, что она стала красивее с этой улыбкой. — По всей видимости, мы будем встречаться с вами часто. Надеюсь, вы останетесь таким подольше. Не в обиду будет сказано, но прошлый Дмитрий был крайне неприятным юношей.
— Я знаю. — устало помассировал виски.
— Будут ко мне вопросы? — задала она вопрос спустя несколько секунд.
— М? Нет-нет.
Решили закончить на этом. Снова поблагодарил за полезную информацию и вышел из машины. Водитель, увидев это, попрощался с дедом и вернулся на свое место.
* * *
Сборы прошли в ускоренном темпе, ибо вместо того, чтобы трепаться в машине, я лучше бы плотно позавтракал… Но увы, занятия должны были начаться через полтора часа.
Местное такси должно было подъехать в ближайшее время, поэтому, от голодовки меня спасла лишь нарезанная колбаса.
Одетую на скорую руку форму, поправляла Елена, пока я запихивал в себя один бутерброд за другим и внимательно слушал, как старик в слух читал статьи из Имперского вестника.
— В прошлую пятницу в Санкт-Петербурге прошла Всемирная выставка цветов под патронажем Их Императорских Высочеств, Андрея Петровича Кречета и Марии Петровны Кречет… — он перевернул статью, и пробурчал, — О… Корреспондент М. Борзых передает, что не обошлось без происшествий. Императорская семья благодарит Гаврилу Петровича Виноградова за оказание содействия в разрешении внештатной ситуации.
— Что еще за происшествия? — спросил я, с набитым ртом.
— Толком то, ничего не понятно. — ответил Михалыч, перелистывая газету, — Здесь вечно всякие происшествия случаются. То прорыв изнанки, то злые маги бесчинствуют, то война какая на границе проходит.
Я аж присвистнул от объема событий в повседневной жизни этого времени.
— Вот, — он показал мне заголовок «Казань», на очередной странице его газетенки, — В Казани скоро стартует фестиваль битвы магических академий, и бла-бла-бла, — он фыркнул, и закончил, — Эти корреспонденты… как скажут, хоть плюйся.
— Что там?
— Пишет некий Третьяков, мол ожидаются моря крови и кайфа. Билеты давно закончились, а у перекупов цена на них подскочила в разы!
— А за слова про кровь и кайф не штрафуют? Цензуры нет?
— Есть, конечно же, — он поправил очки на носу, и свернул газету, — Но это разрешено. Он же не принуждает покупать эти самые кайфы, или убивать кого-то. Хотя я осуждаю такие высказывания в газете.
Дослушать мне не удалось. В дверь постучался какой-то дядька в черной шляпке, который оказался водителем.
— Беги, давай, чудо, — хлопнул меня по плечу старик, пихая в руки кожаный бумажник, — И будь осторожен. Пожалуйста.
Кивнул, попрощался, и пошел на выход, на последок глянув на Елену, которая снова была удивленной. Ну да, Михалыч то почему-то резко стал добрым к такому мудаку.
* * *
Ворота академии были распахнуты настежь. К ним была выставлена охрана в лице трех брутальных вояк, за спинами которых были винтовки Мосина, а на поясе кобуры с револьвером. По видимой части могу сказать, что это легендарный Наган…
Студенты же, заходили строго по списку, который в руках держала мадам Мамзелькина.
И если бы я с экономил на такси, используя обычную повозку, запряженную лошадью, то стоял бы в толпе под палящим солнцем, погибая от жары. Наверное, стоило поблагодарить судьбу за утренних гостей, ибо тогда бы я предпочел экономию.
Такси скрипнуло тормозами, я выскочил из него и довольный встал за троицей незнакомых мне студентов с зелеными галстуками.
«О, второкурсники? И не скажешь, что на вид они постарше меня будут»
Следом, боковым зрением заметил движение справа, повернул голову и присвистнул.
На нас надвигалась толпа студентов, которые быстрым шагом шли сюда, чтобы поскорее попасть к воротам. Миновать очередь для входа. Видимо, в той стороне находилась парковка. Не будут же подобные богачи ездить на общественном транспорте? А затем вспомнил, что да, автобусная остановка в другой стороне.
Интересно, почему они не пользуются такси или личными водителями?
Ответ пришел сам собой. Толпа была первокурсниками и вечными опозданцами. Спустя пару минут я смотрел на довольную ухмылку Мамзелькиной, машинально расписываясь в бланке. Затем, она достаточно громко объявила:
— К опоздавшим будет особое отношение в академии. Лично, я, записываю всех в свой скромный блокнотик, а затем спрашиваю больше, чем нужно. Учтите. Занятия начнутся через десять минут.
Понимая, что три минуты она проверяла, точнее, искала в списках троих учеников… мысленно пожалел всех остальных. Явно, сегодня опоздавших будет уйма. Тут Вангой не нужно быть, чтобы понять, все остальные, «старшаки», уже прознали про систему входа-выхода, в стены академии. И явно приезжают или приходят заранее.
Выискивать в потоке студентов «своих», стоя около больших дверей каменного здания, оказалось проблематично. Простоял как истукан у здания академии чуть больше пяти минут, когда в плечо кто-то толкнул.
Когда обернулся, на мое лицо невольно наползла улыбка — это была Воробьёва.
Она, кажется, тоже меня искала, и когда мы шли по коридорам, начала быстро тараторить полушепотом.
Как оказалось, со Степаном все было не так сахарно и безоблачно — скромная история, которую мне поведала Катя, очень многое объясняла.
Степан, прикрытый тенью отца, очень долго таскал деньги из «кармана» семьи. Совершая набеги в масках на одну единственную шахту отца, где добывалось железо и медь. Там же и был офис, где хранились деньги.
Ну а отец оставался в неведении только из-за того,
