Мулей - Эрленд Лу

И он так возбудился, что предложил взять Консуэло и Йога, то есть Яго, и, например, Кон­станцию и психогейра и слетать в субботу на Ланзарот. Он думает, что психогейр — это настоящее имя; вот смешно, и просто мечтаю услышать, как он вот так к нему обратится. Тем более с этим испанским акцентом. На Ланзароте есть неболь­шая долина, где застывшая лава образовала есте­ственную посадочную полосу. Их аэроклуб иног­да летает туда, они жарят на гриле мясо и спят в палатках. Проговорив два последних слова, он по­смотрел на меня очень выразительно. Смотри-ка, едва успел получить то, что хотел, как уже строит планы на большее. По-моему, довольно муторно собирать толпу народа, лететь на другой остров, разбивать лагерь, ставить палатки и морочиться с грилем, только чтобы поскакать на мне десять минут. Но он, похоже, рассуждает иначе. Хорошо все-таки быть мужиком. Возможно, я бы иначе переживала свою боль, будь я мужчиной. Трахала бы всех подряд до потери чувств.

9 июня

Сегодня бегала, собирала пазл и мысленно прорабатывала свой план. Мне надо подняться в воздух, взять курс на восток и лететь, пока где-то над Сахарой не кончится бензин. Я несколько раз прошлась по всему плану, вроде никаких слабых звеньев.

11 июня

Вчера летали на Ланзарот. Когда все пошли ку­паться, я сослалась на головную боль (идиотское извинение, которое всегда встречается с понимани­ем), убрала камни, которые Луис подложил под ко­леса самолета, и забралась в кабину, но этот са­молет был побольше, и на нем по-другому устрое­на приборная доска, сложнее, в общем, я так и не решилась. Подумала: лучше уж подождать более подходящего момента, чем не справиться. Поэтому я вылезла, положила на место камни, и букваль­но через секунду примчался Луис — проверить, не была ли моя отговорка про больную голову сигна­лом ему, что мне хочется побыть с ним наедине. Но нет, это была не отговорка. Потом мы жарили на гриле еду, пили вино, а ближе ко сну я затеяла своего рода розыгрыш, результаты которого долж­ны были определить, в какой палатке кому спать. Народу эта затея показалась странной, но я сумела их переубедить. По ходу игры я немного намухле­вала и оказалась с Консуэло, Констанция с Яго, а психогейр с Луисом, и сквозь дрему я слышала, как Луис на плохом английском жалуется психогейру на свою беду, а тот в ответ говорит, что со мной вообще нельзя иметь дела, я не в себе и могу на­творить что угодно. Луис замолчал, а потом стал благодарить за предостережение, грациа, психогейр, сказал он, а тот ответил, что его зовут просто Гейр. Я в своей палатке умирала от хохота и ничего не могла с собой поделать, даже запихнула в рот угол подушки, чтобы приглушить звук. Посреди ночи Консуэло получила эсэмэску от орловедов, что первый птенец проклюнулся, но мать от него отказывается. После этого Консуэло не сомкнула глаз, а рано утром растолкала всех и потребовала немедленно лететь назад. Психогейр совсем не был рад тому, что Констанция ночевала в палатке с Яго, но скандал устроить не решился, атмосфера нака­лилась, в воздухе повисли обвинения и недомолв­ки, и все стало сложно. Короче, странная это была вылазка, и не все были от нее в восторге. Я, напри­мер, легко бы без нее обошлась.

12 июня

Мне все труднее заставлять себя валандаться с проклятым пазлом. И я продвинулась гораздо меньше, чем писала. Я наврала. Пока я выложила меньше четверти. И я переоценила свои силы, ко­гда писала, что хочу помучиться всерьез. Да, я хо­тела адских мук, но не таких скучных. Адского ада, а не этого всего. Несколько дней я говорила себе, что глупо будет с моей стороны недособрать пазл, а теперь вижу, что ничего страшного. Предполо­жим, моя жизнь текла бы дальше своим чередом и я дожила бы до восьмидесяти лет. Это чуть больше двадцати девяти тысяч дней. Что означает, что всю жизнь я могла бы класть один кусочек пазла каж­дый двадцать девятый день, вернее, чуть за полночь для правильного счета, и все равно успела бы сло­жить пазл раньше чем умереть. Я, естественно, не принимаю в расчет то, что ребенку не под силу сложить такую трудную картинку. Я говорю в об­щем. Следуя этой логике получается, что к моему нынешнему возрасту я бы выложила двести двад­цать восемь кусочков. Примерно столько я и вы­ложила. Такая вот непреднамеренная элегантность. До того изысканная, что впору заподозрить вмеша­тельство высших инстанций, но, бог, если это ты, пошли мне более ясный сигнал. Это могла быть и случайность. Я заинтригована, но не переубежде­на. Но мне нравится схема, и я думаю, что если следовать ей далее, то следующий кусочек должен лечь на место не раньше чем через двадцать девять дней, а тогда меня уже не будет в наличии, поэтому совершенно справедливо оставить пазл на столи­ке в комнате отеля. Пазл начат, собрана существен­ная часть, но по ней еще нельзя догадаться, как будет выглядеть готовая картинка. Это точно как моя жизнь. Когда я увидела эту взаимосвязь, у ме­ня как будто бы камень с души упал. Еще несколь­ко камней сбросить, и взлечу.

13 июня

Пришлось мне позволить Луису своевольни­чать надо мной еще раз. Иначе получить доступ к самолету стало бы очень сложно. Я приехала на аэродром на автобусе. Увидев меня, Луис аж попя­тился, после науськиваний психогейра он считал меня опасной. Но по счастью на вид я бодрая и нормальная, а стоило мне оголить полоску кожи повыше колена, как все вернулось на круги своя, Луис стал шелковым, а я снова очутилась на ку­шетке. За пару минут до того, как он кончил, я спросила, стоят ли самолеты ночью с заправленны­ми баками, и он ответил, что так бывает, если клуб просят помочь в поиске пропавших в горах людей. А потом от себя добавил, что ключи от самолетов висят в шкафу в конторе, а от ангара лежат в горшке на улице. Это связано с тем, что у председателя клуба болезнь Альцгеймера и самолет ему больше не дают, но он часто заходит в ангар, и в ключах потом не разобраться, но ни у кого не хватает му­жества сказать ему, что он больше не может быть председателем клуба, поэтому его из года в год вы­бирают снова, а работу его делят между собой, все считают, что прятать ключи в горшок даже весело. Все это было мне поведано на плохом английском под стоны и вскрики. Все-таки человек обладает потрясающими способностями к коммуникации, даже если ему не хватает знаний языка и обстанов­ка не идеальна. Любопытный феномен. Я бы согла­силась даже заняться его изучением. Если бы не собиралась со дня на день разбиться на самолете. Канары вообще такое место, где отношения людей хорошие и теплые, это сразу бросается в глаза. Воз­можно, здесь всем управляют люди с Альцгеймером. Луиса мой вопрос совершенно не встревожил, а вскоре он громко и протяжно застонал и забыл все на свете. В жизни важно уметь выбрать для всякого дела нужный момент. В этом вся суть.

14 июня

Оказывается, Консуэло ревнует меня к Луису. Она догадалась, что происходит, ворвалась ко мне в номер, ломала руки и кричала, чтобы я выбирала между ней и Луисом. Я честно не догадывалась, что она к нему так неровно дышит, и постаралась объяснить, что для меня эта связь ничего не зна­чит, ну просто так вышло, и что ей надо было сказать мне раньше, и что с этого дня Луис в ее полном распоряжении, но она не унималась, назы­вала меня шлюхой и прочими приятными слова­ми, потом поплакала и успокоилась и рассказала, что орлица так и не желает признавать собствен­ного птенца и весь персонал боится, что он того гляди помрет, мне даже показалось, что она бесит­ся из-за птенца, а Луис — это так, повод. Бешеные испанские страсти. Потом она обучала меня кар­точной игре, но я ничего не поняла. Потом она ушла. Мне совершенно непонятно, с какой стати кто-то ждет от меня понимания своих чувств и мыслей, которыми даже не готов со мной поде­литься. Вот с этими заморочками мне точно не жаль расставаться.

17 июня

Начала бегать по ночам. Тренируюсь переле­зать через заборы. Большой полет должен начать­ся с того, что я перелезу на аэродром через колю­чую проволоку. В кино я видела, что обычно на колючку кидают что-нибудь плотное, чтобы мень­ше пораниться. Думаю, гостиничное одеяло сой­дет. Кроме того, шью себе камуфляж из палатки, купила ее в торговом центре. Там же купила геймбой и пару игр, причем исключительно поддав­шись напору продавца. Я несколько раз проходи­ла мимо него, и каждый раз он пытался что-ни­будь мне впарить, карту памяти для фотоаппара­та, бинокль, мини-телевизор, хоть что-нибудь, а когда я шла мимо в третий раз, он зазвал меня внутрь и подробно рассказал о каждом товаре, где он выпущен, кем, сравнил разные фирмы, это бы­ло так спокойно, так обстоятельно, так хорошо, а за стеклом лежали тысячи разных штучек, все чистые, аккуратные, и мне стало стыдно, что че­ловек из кожи вон лезет, а я такая черствая, ну и купила какую-то мелочовку, и он не забыл упо­мянуть, что я плачу за нее гораздо меньше реаль­ной цены и только потому, что это я, он не делает скидки всем подряд, но только мне, потому что у меня такой грустный вид. И добавил, что девуш­кам моего возраста не положено грустить и что, может быть, хорошая игра поднимет мне настро­ение.