Сила есть Право - Рагнар Редбёрд

Величавая природа продолжает свой трагический путь невозмутимо, не обращая внимания на вопли агонизирующих и ударившихся в панику и на несогласия с поражением, но улыбается грустно, гордо (хотя несколько презрительно в своём стремительном прохождении мимо) свирепым крикам «Ура!» победителей. Она любит взмахи клинков — разрывание обычаев, хруст костей и хлопки изодранных в лоскутья, пробитых пулями знамён, взметнувшихся дико (ночью и днём) над изнурёнными битвой, над искромсанными умирающими и раздувшимися мертвецами. Иисусы могут приходить и уходить, но Цезарь живёт вечно.

Глубок, постоянен и неизменен стихийный антагонизм между социологией и «человеком из Назарета», и неотъемлемы законы природы. Они — как огонь и вода друг для друга — несовместимы. Несомненно, наша планетарная система расплавится в пылающем жаре, прежде чем победит философия галлилейца.

Никакое человеческое существо не может надеяться получить «совершенство, что заключено в Христе». Поскольку мы остаёмся животными, над нами будут доминировать животные желания, животные страсти и животная конкуренция.

Несомненно, идеал мессии недостижим, безнадёжен, и особенно со своей исправительной стороны. Как бы то ни было, мир любит быть обманутым какими-нибудь зловещими иллюзиями, и это, возможно, причина того, что он принял в глубину своей души эту деревенскую басню, это евангелие бесплодности, это евангелие тьмы, этот сон израильского раба. «Когда ассирийцы и после них мидийцы и персы, — пишет Тацит,[177] — были хозяевами азиатского мира, все еврейские племена, находясь в подневольности, считались самыми презренными». Иисус был еврейским парией.[178]

Среди мужественных покоряющих племён, образцовым человеком созидающего гения всегда был решающийся на всё Юпитер, великолепный Аполлон, самоуверенный Ахиллес.[179] И только в века старческого слабоумия — в века раковой деградации и нервной болезни, этим образцовым человеком стал Христос. Образцовым человеком наших предков был Один, бог войны,[180] но наш образцовый человек — слабый, избитый кнутом еврей.[181] Еврей в качестве Бога!

Боги греков и викингов, готов и римлян, все были (изначально) могучими отважными мужчинами или храбрыми прекрасными женщинами, впоследствии принятыми (их воинственным потомством) в качестве великолепных примеров естественного благородства, сознательной силы, дерзкой отваги, проницательности, сексуальной мощи и неукротимой силы характера. Боги и герои античности тратили свои жизненные силы на уничтожение монстров, на захват новых охотничьих угодий, на убийства тиранов и на выращивание непобедимых сыновей.

Но Христос! Христианский бог! Божественный экземпляр! «Эта величавая фигура»! Какие же божественные дела он совершил? Каких непобедимых сыновей он оставил?

Если посредством непредвиденного чуда «первым принципам христианства» суждено восторжествовать в природном конфликте, который сейчас обсуждается, то, несомненно, англо-саксы проиграли, дни их сочтены, их доминирование окончено, их погребение приготовлено. Многократному увеличению недостойных миллионов (потомков ничтожных полуидиотов) придётся затем проходить через однообразные, пустынные, парализующие разум столетия, пульсируя, возможно, во взрыве чумы — Чёрной Смерти.

Затем условия «мёртвых и живых» «Поднебесной Империи»[182] будут применены в нашем западном мире, и под слабой маскировкой «преимущества», «прогресса» и «цивилизации» будет искусственно создана атмосфера мучительной пытки, враждебная ко всем, кроме сил разложения, как в Китае. Именем «божественности», «праведности» и «морали» горе выльется на наше потомство, как оно уже вылилось на разложившиеся толпы Азии.

Врождённое одряхление тела вместе с органической дегенеративностью разума будут затем всё развиваться и развиваться в ускоряющемся темпе, пока наше потомство не иссякнет (мы начали, как Дарвин и представлял), превратившись в щебечущих обезьянок, не обладающих достаточным разумом для того, чтобы разжечь огонь, разбить кокосовый орех или даже раскачиваться на своих хвостах.

Узри современного человека, этого «наследника всех времён — на передовых линиях времени»! Его зрение, вкус, обоняние и слух — всё это, как известно, ущербно. Он может приспосабливать в своих целях бури, но непогрешимый инстинкт почтового голубя выше его. Его мозг превратился в перегретый мыслительный двигатель, но он не может читать без очков «Ежедневного утреннего лжеца».[183] Он «понимает» множество вещей (или полагает, что понимает), но если его неожиданно вырвать из его искусственной среды, он беспомощно погибнет, как наивный дурачок. Он может измерять звуковые волны, фотографировать сломанные кости, конструировать гигантских железных монстров, переговариваться через мили медного провода, но когда охотничья собака чует спрятавшегося вдалеке фазана, этот образованный комок нервов впадает в полное изумление. Явный факт того, что цивилизованный человек постепенно «теряет свои чувства». Если он продолжит «прогрессировать» в существующем темпе, через сравнительно недолгое время он не будет иметь ни обоняния, ни зрения, ни слуха.

Жуткие видения, вселяющие дурные предчувствия,Сверкают надо мною сквозь туман!Облако смога опускается, всё разъедаяНа европейскую землю, в зловонной копоти; ……Изливается, как дождь из пепла,На города Божий страшный суд……Суетные самодовольные глупцы, свора пигмеев,Вырывают своих жертв из объятий славы;И с искривлёнными душами и спинамиСверкают будто гномы жадными глазами,На золотую блестящую ложь.[184]

Лучше деградировавшим людям быть полностью истреблёнными.

На кафедре естественной истории аксиоматичным считается то, что все типы живых существ, от простейших до человека, существуют и разводятся через и посредством разрушения более слабых соперников, принадлежащих к тому же или к родственному виду.

Так, большие рыбы поедают маленьких рыб — большие деревья (впитывая и монополизируя питательные вещества) «поедают» маленькие деревья — сильные животные поедают слабых животных и так далее — до бесконечности.

Человек — не исключение. Воинственные и властные народы всегда были ненасытными пожирателями мяса, и большинство из них были также пожирателями людей. Бойни христианского мира смердят от миллионов и миллионов забитых животных, этот человек — царь зверей — может день за днём пожирать плоть, пить кровь и глодать кости.

Каннибализм ещё не истреблён в далёких землях и известен в центрах наших горделивых цивилизаций. С первым великим революционным катаклизмом его возрождение в гигантских масштабах не является таким уж невозможным.

В течение одиннадцатого века человеческая плоть была приготовляема, продаваема и поедаема в Англии, и англичане могут вновь возвратиться к антропофагии, если импортирование съестных припасов будет внезапно полностью прекращено вследствие природных потрясений или же военных действий. Экипажи потерпевших кораблекрушение кораблей неоднократно спасались лишь тем, что бросали жребий и пожирали некоторых из своего состава, а потерпевшие кораблекрушение нации (нагруженные до самых люков бурлящими грузами гниющих никчёмных неопределённостей) могут быть также принуждены к этому.

Бесчисленны фольклорные легенды, связанные с древними и современными пожирателями людей. Церемониальные человеческие жертвоприношения на алтарях перед идолами вполне распространены. В Мексике и в Древней Британии прелаты разделывали своих жертв (обычно молодых девственниц) публично под аккомпанемент музыкальных инструментов, под распевания прекрасных литургий и под выкрикиваемую чернью «осанну».[185]

Современный прелат не работает неотделанным закопчённым тесаком, но использует другие виды оружия, в десять раз более острые и более разрушительные. Вместо каждого «приносимого» в старые времена человеческого жертвоприношения сегодня совершаются миллионы.

Профессор Гексли[186] красочно описывает лавку африканского мясника, где в розницу постоянно продавались человеческие бифштексы, куски для жаркого и филейные части.

Йозеф[187] рассказывает нам о матерях, которые съели собственных детей во время осады Иерусалима. Человеческая плоть также поглощалась и во многих недавних осадах.

Восточные предания о короле Ричарде Львиное Сердце[188] свидетельствуют, что однажды, присутствуя на пиру мусульманских глав, он мрачно отметил реальную действительность: «Один поджаренный сарацин[189] был бы хорошим угощением для девяти из десяти моих добрых христиан». Английский рифмоплёт, участник крестового похода, даже гордится этим: