Операция "C-L" - Эдуард Фикер

- Ну, давайте теперь во всем разберемся, - предлагаю я.

И я рассказываю Скале и его группе о том, что нам удалось выяснить. Карличек стоит, плотно сжав губы, словно решил на этот раз промолчать. Но все же не выдерживает и упрямо твердит:

- Этой тысячекронной купюрой в ювелирном магазине наверняка платила тогда Троянова.

- Возможно, - соглашаюсь я. - Но это было давно, и заведующая так ничего и не смогла припомнить. Зайду-ка я, пожалуй, туда, куплю себе серебряный мундштук и посмотрю, как там идут дела. Ведь могла и сама заведующая подложить в кассу серию «C-L», заменив нормальную тысячекронную купюру.

Скала поднял брови.

- А вы разве не могли зайти туда раньше, чтобы купить мундштук?

- Разумеется, мог, - признаюсь я, - но мне это пришло в голову только сейчас.

Я взглядываю на Карличека, но Карличек никак не реагирует на мои слова.

Мы начинаем тщательный осмотр кабинета Трояна. У него приличная библиотека. Просматриваем том за томом. Переворачиваем вверх дном все на письменном столе, изучаем каждую щелку. Ничего подозрительного. Но нам кажется, что беспорядок на письменном столе немного искусственный. Нет верных признаков, что Троян вчера работал. А я почему-то думаю, что последнее время он вообще не работал.

Хорошо бы найти, скажем, железнодорожное расписание с подчеркнутыми красным карандашом поездами в северо-западный пограничный район. Но ничего такого мы не находим. В корзинке для мусора тоже ничего интересного нет. Никаких подозрительных записок, никакого любопытного для нас письма. Вообще ничего такого, что обычно находят знаменитые детективы в романах. Только пачка незаполненных чеков его счета и обычное почтовое извещение о переводе ему двадцати четырех тысяч.

В соседней комнате тоже ничего. Здесь, по-видимому, обитает пани Троянова. И хранится белье Йозефа Трояна. Естественно, мы стараемся оставить все после себя в полном порядке. Это добавляет нам работы, потому что у пани Трояновой весьма богатые запасы тонкого белья, которое так и прилипает к пальцам и которое Карличек презрительно называет «нижней оболочкой».

Лучше бы нам найти янтарное ожерелье. Но его нет. Зато имеется несколько пар серег. Жаль, ничего похожего на те, что Карличек принес из ювелирного магазина. Находим футляр со змеевидным золотым браслетом и несколькими довольно дорогими кольцами.

Осматриваем кухню. Плита отделяется перегородкой от остальной части кухни, которая служит столовой. Осматриваем запасы продовольствия. Они выглядят совсем не плохо. Банки американского растворимого кофе, банки апельсинового сока, какие-то заграничные консервы. Если сопоставить небольшие заработки Трояна (да еще при том, что его жена не работала) и обстановку квартиры, их гардероб, то невольно приходишь к заключению, что все это могло быть куплено лишь на нечестно добытые деньги.

Правда, пока это всего лишь основанная на воображении гипотеза в духе Карличека. Неплохо бы ее подкрепить фактами. Настроение у меня падает. Я стою в полутемной прихожей и размышляю о предстоящем бесславном отступлении. Скала и трое его сотрудников моют руки в ванной.

И вдруг почему-то я решаю еще раз осмотреть поверхность шкафа в прихожей. Там ничего не оказалось. Я встаю на цыпочки, чтобы еще раз в этом убедиться. И тут, как мальчишка, подпрыгиваю и кричу:

- Скорей сюда стул и свет!

Все сбегаются на мой крик, словно я сообщил, что увидел кита.

- Что там такое? - спрашивает Скала.

- Сейчас ничего нет. Но раньше что-то лежало.

Я влезаю с фонарем в руке на подставленный стул и освещаю поверхность шкафа. Карличек как-то говорил, что пыль - наш союзник. Тогда речь шла о квартире Ленка. Там не было ни пылинки. Здесь же пани Троянова или ее прислуга не убирали так старательно.

Верхняя крышка шкафа покрыта слоем пыли. Но не всюду. В середине - совсем чистый от пыли прямоугольник. Размеры примерно восемьдесят на шестьдесят сантиметров.

Прямоугольник находится ближе к стене. Ширина шкафа больше шестидесяти сантиметров. На крышке шкафа впереди видны косые полосы, Со шкафа кто-то недавно снимал прямоугольный предмет: ящик, коробку или чемодан. Скорее всего, чемодан, потому что следы яснее по краям, вероятно от металлических углов чемодана, здесь поверхность шкафа даже поцарапана. Я спускаюсь со стула, погасив фонарик.

- Наверняка отсюда что-то унесли, - говорю я, - и нам предстоит это найти.

Сотрудники Скалы старательно измеряют след на шкафу. Но вот они кончают, и я делаю знак, что пора уходить. Ключи Трояна можно спокойно вернуть его вдове. Сделать это собираюсь я сам.

3

Но сначала я хочу убедиться, что Лоубал с Трепинским организовали все как нужно. Да, поработали они неплохо. И я отправляюсь в прозекторскую. Меня подводят к мраморному столу, на котором лежит бедняга Троян. Для порядка я должен взглянуть на него.

Наконец после полудня я отправляюсь к дому, где живет сестра пани Трояновой. Фамилия ее Валоушкова. Ее муж, Эмиль Валоушек, - бывший чиновник, переведенный на производство. Он любезно приглашает меня войти.

- Золовка уже ушла, - объясняет он мне, явно сожалея, что я ее не застал.

Между квартирами Валоушков и Троянов огромная разница. У Валоушков намного уютнее. Чувствуется семейное согласие. Сам Валоушек, если бы его не выбила из привычной колеи смерть Трояна, имел бы даже довольный вид. Мария Валоушкова немного старше сестры и начинает уже полнеть. Наверняка у нее нет пристрастия к тонкому белью и чулкам-паутинкам. И на руках никакого маникюра.

У Валоушковых сын десяти лет и трехлетняя дочка.

Мы беседуем в кухне, которая одновременно служит и столовой. Здесь никакой роскоши и гораздо теснее, чем у Троянов. Обстановка простая и самая необходимая.

За столом у окна сидит мальчик и что-то рисует. Девочка, видимо, недавно научилась произносить «р». Цепляется за мамину юбку и кричит, безмерно счастливая:

- Цвирк-бырк, прилетел воробей в терновник.

Я использую паузу, когда ей вытирают рот, и спрашиваю:

- А пани Троянова еще зайдет к вам?

- Не знаю, - отвечает Валоушкова и гладит дочку по волосам, на ее лице выражение озабоченности. - Свой чемодан она оставила у нас, наверное, вернется за ним.

Чемоданчик я вижу. Это тот, в котором рылся Скала. Никаких других вещей Троянова не оставляла, нет здесь и того предмета, отпечаток которого сохранился на шкафу.

- Пани Троянова хотела пробыть у вас несколько дней, - говорю я.

- Она ничего об этом не сказала, - удивляется Валоушкова. - Если и вправду собиралась у нас остаться, так мы бы уж потеснились. Думаю, она вернулась домой.

- И я тоже так думаю, - присоединяется к ней Валоушек и качает головой. - Да, увидеть вдруг своего мужа мертвым - немалое переживание, - говорит он серьезным, но довольно равнодушным тоном. - Вероятно, вам что-то во всем этом не нравится. Здесь, у нас… - он подыскивает слова, - она была уже спокойнее. Думаю, смерть мужа не такая уж потеря для нее… Правда, он содержал ее. А так они были чужими людьми. Он болел, детей не было… К тому же, кажется, у нее есть любовник.

Мальчик перестает рисовать и внимательно прислушивается к тому, что говорит отец. Увидев предостерегающий жест жены, отец строго напускается на сына:

- Марш в комнату!

Мальчик послушно встает со стула, собирает свои краски и вместе с сестренкой уходит в соседнюю комнату.

Я спрашиваю:

- А что, пани Троянова пришла сюда с доктором Боучеком?

- Нет, она пришла одна, - отвечает Валоушек.

Значит, добряк доктор или не догнал ее, или она отказалась от его услуг.

- Да нет, никакого особого дела у меня к пани Трояновой нет, - говорю я как можно более естественным тоном. - Просто я надеялся застать ее у вас и отдать ключи от квартиры.

- Она у нас недолго пробыла, - объясняет Валоушкова. - Часа два, не больше. Пришла, немножко передохнула. Даже есть не стала, только выпила чашку чаю… Правда, позвонила в похоронное бюро, - добавляет Валоушкова сухо.

- А у вас есть телефон? - спрашиваю я.

- Там, в комнате, - показывает муж. - Если хотите…

- Нет, спасибо.

У Троянов телефона нет. Для нас было бы удобнее, если бы он был. Я говорю Валоушеку:

- Похоронное бюро и шага не сделает до тех пор, пока не получит от нас разрешение на похороны.

- Вот она и говорила с ними довольно долго.

- И наверное, без успеха.

- Да, потом она жаловалась на ненужные формальности. Мария Валоушкова пытается оправдать сестру.

- Она, бедняжка, не знает, куда ей обратиться. У нее нет свидетельства о смерти… столько забот…

- Завтра утром, - говорю я, - она получит уведомление на свой адрес. Если сегодня она к вам вернется, скажите ей об этом, пожалуйста. В какое похоронное бюро она звонила?

- Вроде в Голешовицкое. Мы не были при этом, а дверь в комнату закрыли, дети все время кричат, ничего не слышно.

Я прощаюсь с семейством Эмиля Валоушека и отправляюсь к себе на работу. Там меня ожидает сообщение Лоубала о пани Трояновой.