Ассасин - Гоблин MeXXanik

Я осторожно пошевелился, проверяя, как на эту манипуляцию отзовётся отравленное этанолом тело. Но вопреки моим ожиданиям, голова абсолютно не болела, а потолок не заплясал перед глазами. Значит, доза употреблённого вчера была именно той, что нужна для пущего веселья и радостей жизни.

Рядом кто-то вздохнул. И я осторожно скосил глаза, чтобы рассмотреть свою ночную гостью. Ею оказалась темноволосая девушка, лежавшая рядом. Она лежала спиной ко мне, подтянув колени к груди и подложив под голову ладошку. Выглядело это так, что я невольно забеспокоился: не подцепил ли я вчера какую-нибудь малолетку. Воспоминания вчерашнего вечера путались в голове, когда я силился восстановить события. Стараясь не разбудить это создание, я встал с постели, натянул штаны и, зевая, зашёл в душевую, прикрыв за собой дверь. Открыл кран и быстро умылся холодной водой, чтобы прийти в себя. Зашипел, когда по лицу, мигом сгоняя сонную оторопь, потекла ледяная жидкость. Разум мигом прояснился, а жизнь засияла красками. Потом мельком взглянул в висящее над раковиной зеркало. Да так и застыл, словно громом поражённый.

Из поверхности на меня уставился человек, похожий на меня лишь отдалённо. Сходство угадывалось лишь в чертах лица. А вот взгляд... Пустой и холодный, не выражающий ровным счётом никаких эмоций. Так могут смотреть существа из самых глубин ледяного ада. Но никак не люди.

Отражение почесало заросший щетиной подбородок и криво ухмыльнулось, подмигнув мне. Я испуганно отшатнулся, и мой "двойник" в точности скопировал моё движение.

⁃ Твою мать, - только и смог потрясенно пробормотать я. - Привидится же такое.

Вторым сюрпризом, сильно изменившим мою внешность, стал огромный кровоподтек расплывшийся на половину груди. Кожа приобрела багровый оттенок и даже немного припухла. Не удивлюсь, если пара ребер при его получении пострадали, ведь очертания грудной кости виднелись отчетливо в виде более темного лекала. Видимо, удар был нехилый. Возможно, и не один.

Признаться, я неслабо охренел от такого сюрприза.

"Неужели меня вчера кто-то поколотил" - мелькнуло у меня в голове, а в душе тут же начала просыпаться чёрная злоба. - "Ну и суки! А ещё про гостеприимство рассказывали"!

Я осторожно притронулся синяку, и грудь тут же словно прострелило разрядом острой боли, заставив меня поспешно отдернуть руку.

Ладно, с синяком и его появлением разберёмся позднее. Все одно, как бы я ни старался - не вспомнил бы сейчас, где я заработал этот сувенир.

Зевая и с трудом переставляя ноги, я вышел в общий зал, где ещё вчера проходил веселый праздник. Пиво сменила ледяная водка, а девицы танцевали на столах. И из одежды на них были лишь туфли на высоких каблуках. Орала музыка, а спиртное текло рекой. В тот вечер каждый счёл своим долгом выразить мне уважение. Признание уважения выражалось так: люди подходили к столу, за которым я сидел, хлопали меня по плечу и предлагали выпить. Сперва я мягко отказывался, но тогда Рыжий сказал, что этим отказом я ни во что не ставлю великие традиции.

⁃ Так и по щщам получить недолго, - предупредил меня президент. - И наплевать им будет, что ты гость клуба. Судить да рядить кто и зачем бил человека ногами, будут завтра, на трезвую голову. А сегодня все пьяные и на правила гостеприимства им плевать.

Аргумент был очень убедительным, поэтому я выпил с каждым подошедшим, выслушивая грубую скупую похвалу в свой адрес, да кивая. К концу первого круга я абсолютно обессмыслился - до того много спирта сидело уже в моем организме. И в тот момент, когда я уже было решил, что ритуал байкерской благодарности уже подошёл к концу, самые первые поздравители решили выражение своих чувств недостаточным. И пьянка пошла по второму кругу.

Ближе к ночи я, глупо хихикая, схватил и усадил на колени одну из девочек, которые разносили пиво. Как же ее звали? Вика, кажется. Обуреваемый внезапным интересом, я начал расспрашивать её, кто она, чем занимается и прочее. Ответы мигом вылетали у меня из головы. Я лишь на сложных щщах кивал и опрокидывал в себя водку.

Чуть позже в баре меж братьями случился конфликт, закончившийся паскудной дракой. Один из байкеров, тот самый Тиг, зацепил второго. Иезекииля, кажется. Что именно Тиг сказал товарищу, я не расслышал - громкая музыка скрадывала слова, если тебе их не орали в самое ухо. Но шутка удалась: в зале раздался дикий хохот остальных байкеров, заглушивший даже громкую музыку. Оппонент Тига не стал тратить слова. Просто встал и что есть силы съездил байкеру по ухмыляющейся роже. Дальнейшее запомнилось мне смазанным слайд-шоу, какое бывает если оператор быстро сменяет слайды. Не успел как следует рассмотреть один, а на экране уже красуется новый кадр. Вот от сильного пинка ноги отлетел и упал набок стол, а в следующую секунду противники уже сцепились в центре образованного братьями круга, нещадно избивая друг друга куда придётся. Остальные не торопились разнимать их. Наоборот: все как один орали и подбадривали братьев, которые колотили друг друга великим множеством способов. Я не помню, сколько продлилась эта безобразная драка.

“Жесткие же нравы царят меж байкеров "Шедди” - подумал тогда я, глядя на это форменное безобразие, творящееся в зале.

Драка закончилась так же быстро, как и началась. В круг, отвергнув всяческий страх, вошёл Рыжий. Лично мне бы и в голову не пришло лезть в место, где двое здоровых мужиков озверело лупцуют друг друга. Но президент, видимо, такого страха не ведал.

⁃ Хватит! - рявкнул он. - Живо прекратили и обнялись!

К моему удивлению, байкеры мигом бросили затеянную ими возню и улыбнувшись крепко обнялись, крепко обнявшись и похлопав друг друга по спине. И в тусклом свете ламп я успел рассмотреть, что губы у Тига были разбиты в кровь. Под глазом у его противника же уже начал наливаться синевой огромный синяк.

В этой схватке отличились оба байкера, поэтому едва драка прекратилась, а Тиг с оппонентом обнялись, как братья вновь закричали, поздравляя бойцов. Победителей, как я понял, в этом бою не искали.

Далее воспоминания смазывались, и четкость возвращалась только в момент моего тревожного пробуждения в гостевой комнате байкеров. Рядом с мило спящей Викой.

Однако сейчас я смотрел на комнату, в которой проходил вчерашний праздник, с удивлением, к которому примешивался ужас.

Первым, что бросилось мне в глаза, был один из байкеров, который спал на бильярдном столе. Видимо, ему было