Ларчик для ведуньи - Яна Тарьянова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он выскочил за ворота, позабыв, что для приличия надо одеть хотя бы майку. Осмотрел зеленеющие деревья, увидел дарсу, выбежавшую на середину дороги, и замахал рукой:
– Они тут! Ваша дочь зашла к нам в гости. А я спал и ничего не заметил.
Кошка начала всхлипывать во дворе, а возле входной двери осела, позвала дочку жалобным воем, перемешанным с рыданиями. Котята примчались на зов вдвоем – Брайко застыл, таращась на незнакомку, которая его уже один раз напугала.
– Не надо плакать, – растерянно попросил Илларион. – Она просто зашла. Наверное, Брайко позвал ее посмотреть кроватку. Он любит свой домик. Скорее всего, похвастался. Не плачьте. Если хотите – тоже посмотрите на домик.
Кошка подняла голову и уставилась на него полными слез фиолетовыми глазищами.
– Он безопасный, – заверил Илларион. – Спроектирован специально для котят.
– Я… – кошка сгребла дочку в объятия. – Я знаю эти домики. У Нильса кровать с чердачком. Они со Здравкой вместе играли.
– Вот и хорошо! – приободрился Илларион. – Это же дети. Им интересно посмотреть, что у другого котенка в комнате. Не надо сидеть на пороге. Прошу вас, присядьте на стул. Может быть, вам воды или чаю?
– Нет, – помотала головой дарса. – Спасибо. Извините. Я пойду. У меня пирог в духовке.
– Духовку лучше не оставлять без присмотра, – обрел почву под ногами Илларион. – Жилой сектор лидирует по количеству пожаров круглый год. Перекал печей, неправильное обращение с газовыми плитами, неисправные электроприборы – вот основная причина возгораний. Летом добавляются садовые товарищества – там зачастую старая электропроводка, к которой нельзя подключать мощные водяные насосы. Следом идет человеческий и оборотнический фактор – курение в постели и разжигание костров.
Лекцию о причинах возникновения пожаров Илларион мог хоть среди ночи прочитать – если только его не от кошки оторвали.
– А… духовка электрическая, – шмыгнув носом, сообщила дарса. – Вроде бы, она должна сама отключиться.
– Обязательно проверяйте плотность вхождения вилки в розетку, – строго сказал Илларион. – Не подключайте бытовую технику через удлинители. Только силовые розетки, только полный контакт, чтобы не было нагрева. Это чревато воспламенением.
– Я не знаю, – видно было, что дарса растерялась. – Я не знаю, как она подключена. Может быть, вы посмотрите?
Илларион поискал и не нашел причину для отказа. Вообще-то он собирался проводить кошку к ее калитке, не заходя во двор. Но сомнительную ситуацию с розеткой игнорировать было нельзя. А ну как коротнет? А если выяснится, что Иллариона просили оценить риск, а он проигнорировал? Сотруднику противопожарной службы такое поведение не к лицу, чтобы там о нем ни рассказывали за спиной соцработники.
Брайко настороженно заскрипел. Дарса посмотрела на него и замурлыкала – извиняясь за то, что напугала, уговаривая не сердиться, приглашая в гости: «Посмотришь, как живет Здравка». Илларион заслушался и чуть не ушел к кошке только в домашних штанах – в последний момент сообразил, вытащил из шкафа мягкую клетчатую рубашку.
Он все-таки на минуту заманил дарсу в дом – распахнув все двери, указал на спальню Брайко:
– Вот, смотрите. Весь сыр-бор из-за этого домика. Я уверен, он позвал вашу дочь покататься с горки.
– О! Какая красота! У Нильса без горки.
– Брайко сам такую выбрал. Я ему иногда завидую. Жаль, что в моем детстве таких кроваток не было. А, может, оно и к лучшему. Мы бы с братом эту конструкцию на щепки разнесли. Мы были… очень подвижные и активные.
По дороге кошка назвала свое имя:
– Альма Муркке. А это моя дочь Здравка. Мы приехали к источнику минеральной воды, но Здравка отказывается ее пить. Я решила, что мы немного поживем тут, дождемся сезона фруктов. А потом подумаем, что делать дальше.
Илларион сообразил, что выдался удобный момент, чтобы спросить о семейном статусе, и, позволив поскрипывающему Брайко забраться себе на шею, поинтересовался:
– А ваш супруг сюда приедет?
– Мы развелись в феврале, – сообщила Альма. – Он не знает, что мы уехали, и не будет нас искать. У него своя жизнь, у нас – своя.
Илларион кивнул, пробормотал:
– Всяко бывает.
Дом встретил их волной вкусного запаха. Горячая корочка пирога, рыба, кухня, в которой хозяйствовала кошка. Следы Здравки, бегавшей за матерью по пятам, пришивали к волчьему дому кисею кошачьего уюта, прятавшую жилище под балдахин, сотканный из ароматов, мурлыканья и шерстинок.
Илларион отказался от пирога, проверил розетки, поглаживая Брайко, не желавшего слезать с плеча. А потом как-то незаметно сел за кухонный стол и все-таки съел один небольшой пирог – Брайко решился, спрыгнул на пол и побежал осматривать дом вслед за мяукающей Здравкой.
– Вы на меня рассердились, Илларион, – сказала Альма, подкладывая ему еще одну «калитку». – Тогда, когда мы столкнулись на улице возле машины. Извините. Я, наверное, сказала что-то неуместное. Простите. Я буду молчать.
Илларион вздохнул, попросил:
– Давайте забудем. Я не ожидал, что незнакомая кошка в новом городе назовет меня домашним именем. А вообще меня все со временем начинают называть Ларчиком, чтобы язык не ломать.
– У вас красивое имя. И Братислав – красивое имя. Возьмите еще один пирог, нам со Здравкой этого много, будет черстветь в холодильнике.
– Нет, спасибо, – отказался Илларион. – Очень вкусно, я соскучился по «калиткам» с рыбой, а ваши – выше всех похвал. Спасибо. Но я в полдень объелся в кафетерии, до сих пор сытый.
– Я положу вам парочку с собой, может быть, Брайко дома съест немножко.
Илларион почувствовал, что теряет волю к сопротивлению. Взгляд кошки то темнел до черноты, то манил синими искорками. Замявшийся хохолок светлых волос вызывал желание сунуться носом в макушку, переворошить, чихнуть и громко замурлыкать.
– Спасибо, но…
– Я должна извиниться. И перед вами, и перед ним. Возьмите пироги. И… скажите, пожалуйста, а где вы купили такую кроватку? Я уже говорила – у моих знакомых меньше и без горки. И лесенка другая, ступеньками, а не приставная.
– Мы привезли ее из Хвойно-Морозненска, но, я думаю, при желании можно купить и тут. И в любом другом крупном городе. Или заказать доставку. Нужно посмотреть каталог.
– А как это сделать? – Альма одарила его еще одним долгим темным взглядом. – Вы мне покажете?
Илларион раздумал переезжать уже на следующий день. Альма общалась с ним без насмешки и враждебности, и с Брайко не сразу, но поладила – сын долго слушал мурлыканье кошки и пару раз мяукнул в ответ. Даже мимоходом обтерся об ногу Альмы, оставляя свой запах и шерстинки. Тарелку из-под съеденного пирога Илларион вернул с пучком свежей черемши – мама учила, что посуду нельзя отдавать пустую, нужно хоть
