Сводные. Дерзкие игры (СИ) - Ая Сашина

— Потому что все красивые парни козлы! — громко ставит точку в этом рассуждении Дашка. — Это он тебе звонит? — смотрит на мой гудящий телефон, затем на меня.

— Да, — я уже даже не сбрасываю вызовы Руслана. Пусть звонит, если ему нравится слушать безответные телефонные гудки.

— Подними, послушай, что он скажет, — тут же загорается Киселева. Начинает выплясывать вокруг меня. — Ну, давай… Подними… Пожалуйста… Так надо!

Сдаюсь под этим натиском. Возможно, где-то в глубине души мне и самой интересно, что еще выдумает Борзов. Расскажет правду или и дальше будет пытаться обмануть меня, придумав очередную небылицу?

Скрепя сердце, принимаю вызов. Включаю громкую связь, чтобы девчонки всё слышали сами и не переспрашивали потом.

— Юля… — из динамика тут же слышится взволнованно-недовольный голос. — Ты где?

Молчу, прижимая палец к губам, чтобы подруги тоже не издавали звуков.

— Юль… Нам надо поговорить! Слышишь? Это очень важно!

В этот самый миг Дашка нагло вырывает мой телефон и без раздумий прерывает звонок.

— Мать, ты с ума сошла? — даже немного пугаюсь нездорового блеска в глазах подруги.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍-Сейчас… — лихорадочно произносит Киселева. Потом берет в руки свой мобильный и, быстро нажимая на кнопки, что-то ищет там.

Снова звонит Руслан.

— Примешь вызов, когда я скажу! — командирским голосом заявляет Даша. Мы с Лианой лишь недоуменно смотрим на неё. — Давай… — спустя несколько секунд разрешает она, давая отмашку рукой.

Не понимаю, что происходит, но делаю так, как говорит Киселева.

Секунда… И затем тишину разрывают громкие страстные стоны, льющиеся из гаджета подруги.

Глава 27.

— Ладно, Даш, я поеду, — встаю из-за стола после видимости того, что плотно позавтракала. На самом деле в горло ничего не лезет. И от предательства Руса, и от вчерашнего выпитого шампанского, от последовавших затем рыданий на руках у верных подруг. Что бы я без них делала? Больно и на физическом уровне, и на ментальном. Хорошо хоть на лице нет следов моих терзаний. Выгляжу вполне свежо и бодро.

— Давай… Держись там, — провожает меня Киселева до припаркованной возле самого подъезда машины. — Позвони, когда доберешься! Расскажешь, как братик встретил. Мне кажется, он за эту ночь все волосы на себе повыдергивал от бешенства. Причем не только на голове, но и на теле, — ржет, представляя подобную картину.

— Да не поверил он в эти стоны, — уверенно заявляю я. Хотя хотелось бы, чтобы поверил… Чтобы почувствовал, если не боль, как я, то хотя бы чтоб умерил свое самолюбие.

— А я думаю, что поверил. Сколько он потом раз звонил еще?.. Двадцать? Тридцать?

— Семьдесят два, — вспоминаю количество пропущенных звонков, обнаруженных утром на телефоне. — Хорошо, потом расскажу всё. Пока.

Всю дорогу домой думаю о Борзове. Сволочь, а не человек… Ненавижу… Но внутри всё режет, когда вспоминаю те моменты, что мы были вместе. Как можно было быть таким пронзительно нежным, заботливым?.. И одновременно таким продуманным циничным козлом? Неужели внутри ничего совестливо не ёкнуло, когда соблазнял меня, когда за моей спиной флиртовал с другой?

Понимаю, что совершила оплошность, когда въезжаю во двор и не нахожу машины родителей на своем месте. Неужели их нету дома? Блин, вот это я попала… И в подтверждение последней мысли наблюдаю, как из дома выходит брат. Словно подгоняемый ураганным ветром, он несется к моей машине на всех парах.

Глубоко вдыхаю, стараясь принять безразличный вид. Так, Лисовская… Тебе плевать на него… У тебя всю ночь был страстный секс… Ты довольна, как слон… Удовлетворена так, как Русу и не снилось удовлетворять…

Дверь с моей стороны резко открывается. Жду колкостей и вопросов, но Руслан, застыв как изваяние, молча ждет, пока я сама выйду из машины.

— Ты где была? — как только я покидаю салон, Рус хватает меня за талию и прижимает к себе.

Хочется ударить его, как однажды уже было, между ног, но сдерживаю порыв. Ведь откуда ж у меня может быть столько сил после сегодняшней бурной ночи??? Нет… Я должна сыграть эту партию без единого прокола.

— У подруг, — мило улыбаюсь. Расцарапать бы до крови твою завравшуюся рожу, Борзов. — Мама разве не сказала, что я поехала на встречу с ними?

— Сказала! — цедит сквозь зубы. — А почему сразу трубку не брала? Что за стоны были потом по телефону?

Черт… Неужели повелся??? Хочется и смеяться, и… плакать.

— А потом подумала, что раз уж у нас с тобой свободные отношения, то почему бы мне не встретиться с Максом? Встретились… Извини, случайно приняла твой тот вызов. Ты не должен был этого слышать. Некрасиво получилось. Не обиделся? — тормошу его за щеку, словно маленького мальчика.

— Какие еще свободные отношения? — встряхивает меня за руку. — И хватит разыгрывать из себя непонятно кого.

— Я никого не разыгрываю из себя, — всё-таки начинаю заводиться. — Отпусти! — вырываюсь.

— Не отпущу. Нам нужно нормально поговорить!

Впервые вижу Руслана таким бешеным. Он откровенно зол. Такое чувство, что это я его, беднягу, «попользовала» и теперь собралась бросать, а не наоборот.

— О чем нам говорить? — делаю вид, что не понимаю.

— Ты же видела сообщения… Да?

— Какие сообщения? — хмурюсь.

— На моем телефоне! — рычит, сверкая глазами. — От Вероники.

— А-а, от Никуши… Ну, что-то видела… Телефон просто нечаянно упал, когда вибрировал на кровати. Вот и заметила.

— Юль, — в голосе брата слышится нечто, похожее на раскаяние. — Я всё объясню.

— Зачем? — перебиваю с такой веселой улыбкой на лице, что, кажется, порвусь скоро. — У тебя есть девушка. Я сегодня потрахалась со своим бывшим парнем. Или уже не бывшим, — говорю, а у самой сердце разрывается на кровавые ошметки. — Всё нормально. Я поняла, что так даже лучше. Не приедается один партнер.

— Да перестань ты! — снова встряхивает меня. Причем довольно ощутимо.

Больше не могу терпеть это! Кем он себя возомнил? По какому праву вообще требует от меня объяснений? Сидел бы тихонько в уголке, залившись краской со стыда, и не рыпался.

— Убери руки! Мне больно!!!

Борзова отрезвляет мой неожиданный крик. Захват ослабевает, но брат так и не выпускает меня из плена.

— Да, у меня есть девушка… Была… — видно, как тяжело ему говорить. Не привык, наверное, оправдываться перед кем-то. Царь зверей, блин, задрипанный.

— Поздравляю! А почему была? Что-то случилось? — делаю большие удивленные глаза, словно искренне переживаю за их парочку. Да чтоб вас…

— Ты издеваешься? — всё больше теряет контроль над собой брат.

— Не-е-е-т. Искренне переживаю. Просто вчера было всё хорошо, а сегодня… «была».

Брат не успевает ничего ответить, как ворота за нашими спинами начинают разъезжаться. Приехали родители. Хочется воздать хвалу небесам! Прибыло мое спасение.