Коллекционер душ. Книга 4 - Михаил Липарк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чувствую, как сердце бьется сильнее. Как к глазам подступают слезы. Смотреть, как она убивает себя невыносимо. И принимать решение — кому жить, а кому нет, тоже.
На улице раздается раскат грома. Мои глаза расширяются от этого звука. В голове закручивается ворох из мыслей. Мозг пытается сопоставить новые факты.
Слышал ли я вообще когда-нибудь зимой гром? Видел ли я зимой грозу?
Мой взгляд перемещается на окно, и я понимаю, что на улице вовсе не темно. То, где я нахожусь — это одна из локаций в сознании моей матери и Санитар просто пытается обмануть меня. Наверняка, в этом флаконе обычный яд, выпив который я потрачу свою последнюю попытку освободить маму и не лишить ее рассудка.
— Хорошо, — отвечаю я. — Хорошо.
Санитар улыбается глазами матери.
— Можно только я обниму ее в последний раз? — говорю я.
— Что за сопли? — вопит психопат голосом мамы, но тут же сдается. — Ладно, пацан. Валяй. Обними мамочку в последний раз.
Я иду к матери. На секунду в моей голове закрадываются сомнения. А что, если я ошибаюсь? Что если мы наяву и сейчас я совершаю ошибку?
Но раздумывать долго времени нет. Я уже стою около мамы. Обнимаю ее. Мои руки постепенно сползают вниз. Я выхватываю осколок из ее ладони и в быстром движении ударяю ей по горлу.
Замираю.
Глава 10
Новые документы
Вспышка. Через секунду после нее я очнулся в комнате частного дома, куда мать привела меня, чтобы настроить «Денди». Улыбнулся сам себе. На этот раз я действительно вернулся в реальность. Санитару все-таки не удалось обмануть меня.
— Надо же. А ведь я чуть не выпил содержимое той склянки, — хмыкнул я себе под нос и огляделся.
Мама стоит напротив меня с пустым подносом в руках. Вокруг нее разбросаны осколки разбитой посуды. Она погружена в транс. Все, как и говорил репетитор. Как только я пройду все испытания и вернусь в реальность, то смогу заставить ее забыть встречу с Санитаром.
— Единственный шанс избавить твою маму от гипноза — полностью вычеркнуть у нее из памяти все, что было в тот день, когда она попала под влияние гипнотизера, — сказал мне Георгий Вольфович, отпуская из своего сторожевого домика на большую миссию. — Тогда установка, которую дал ей психопат просто останется где-то на затворках ее разума. В запертом чулане памяти, если можно так сказать.
И вот теперь мне осталось сделать последний шаг.
Я раскрутил йо-йо, посмотрел в глаза мамы и заговорил:
— Ты сидишь в кабинете Глеба Ростиславовича. Директора школы, в которой учится твой сын. Он передает Косте повестку. Это последнее, что ты помнишь. Всего, что было после этого дня никогда не случалось.
— Я сижу в кабинете Глеба Ростиславовича… — повторила мама завороженно.
— На счет три ты проснешься. Раз. Два. Три.
Я щелкаю пальцами, и мама сначала зажмуривается, а затем резко открывает глаза.
Я смотрю на нее. Не двигаюсь. Не хочу делать резких движений. Неизвестно как все мои приключения в ее голове отразились на разуме. Медленно убираю йо-йо в карман.
Жертва Санитара в недоумении хлопает глазами. Глядит на меня. Как будто пытается узнать.
— Костя… — вдруг произносит она сухим голосом.
— Да.
Я подхожу ближе. Крепко обнимаю маму. Она дрожит и обнимает в ответ. Но вдруг ее хватка слабеет, и она падает. Я подхватываю, медленно опускаю на пол и кладу ее голову к себе на колени.
— Как себя чувствуешь? — я прикладываю ладонь ко лбу матери.
— Голова кружится, — отвечает она и тут же поворачивается на бок.
Ее начинает рвать.
Все в порядке, Костя. Учитель предупреждал, что последствия могут быть тяжелыми. Ей нужно время на то, чтобы прийти в себя.
— Ты как? — спрашиваю я, когда она снова кладет голову на мои колени.
— Где мы? Что произошло? Я помню только, как сижу в кабинете у директора твоей школы… Боже мой! Тебя отправляют на Казачью заставу?
— Нет! Нет, — улыбаюсь я. — Не отправляют. Ты потеряла память. Все уже в прошлом. Я обязательно все расскажу. Но позже. Сейчас тебе не стоит загружать голову.
— Точно? Тебя точно не забирают у меня? — продолжает переживать она.
— Точно, — снова улыбнулся я. — Идти можешь?
— Наверное. Да.
— Тогда давай попробуем встать. Маша уже ждет нас дома.
— Ма-ша? — срывается с губ матери.
— Да. Она жива и здорова.
— Что…как?
— Давай поговорим дома, хорошо? Я хочу поскорее убраться отсюда.
— Хорошо. Только помоги мне подняться, сын.
Пока я помогал маме встать, на карнизе за окном скопилась приличная стая ворон. Я понял, что это моя знакомая и впустил птиц.
— Знакомься, мам. Это Флорика.
— Флорика?
Мать с подозрением посмотрела на цыганку. Она, кстати, уже чувствовала себя гораздо лучше. Бледность с лица сошла, и она твердо стояла на ногах.
— Флорика, — бесцеремонно подтвердила цыганка и прошла к сумке матери.
Она перевернула ее и принялась вытряхивать содержимое на пол.
— Что вы делаете? — возмутилась мать, подбежала ближе и вырвала сумку.
— Надо найти ребятишек. Пока не поздно, — ответила Флорика, смотря на меня.
Взгляд мамы проследовал за взглядом цыганки.
— Сможешь сама одеться, ма?
— Что происходит, Костя? — та схватила меня за руку.
— Просто доверься мне. Расскажу все дома, хорошо?
Мама нехотя расслабила хватку. Я проводил ее к выходу, пообещал скоро вернуться, а сам побежал к Флорике.
Цыганка стояла посреди зала на коленях. Ее плечи бессильно опущены, а взгляд устремлен на меня. Испуганный и одновременно сочувствующий. В руках школьная тетрадь. Замаранная в чем-то.
— Что? — я подошел ближе. — Ты проследила за владельцем тетради? Знаешь где он? Где все дети?
— Они…
— Что они?
— Они все мертвы, Костя, — произнесла цыганка и не дожидаясь моей реакции перевоплотилась в ворон и покинула комнату.
Ошарашенный я остался стоять посреди комнаты.
Меня, несомненно, расстроила новость о том, что детям не удалось выжить. Я непременно найду способ заставить Санитара расплатиться за грехи. Только вот сейчас появилась серьезная проблема у моей семьи. А именно — над матерью нависла большая угроза.
Дело в том, что, если я позвоню капитану Троицкому и сообщу о том, что нашел мать, то он, конечно, обрадуется. Закроет дело и, быть может, получит новое звание. Вот только если начнет копать, то вскоре узнает кто стоит за странными похищениями детей. Обнаружит улики, которые приведут к матери. И что будет тогда? Что если родители аристократов захотят мести? Уверен, они не станут искать того, кто виновен
