ГИТЛЕР И Я - Отто ШТРАССЕР

Правое движение состояло из «Стального шлема» («Stalhelm»), которым руководили Франц Зельдте и Теодор Дюйстерберг, и Национал-социалистической рабочей партии Германии (НСДАП) во главе с Гитлером, Правый радикализм сделал большой шаг вперед несколько позже, когда выросло мое влияние и влияние моего брата Грегора.

Никогда справедливость пословицы о том, что противоположности сходятся, не была так очевидна, как в послевоенной Германии. Из лучших представителей левых и правых мог бы получиться прекрасный союз. В попытках прийти к взаимному согласию не было недостатка, но все они оказались иллюзорными и безрезультатными. Последняя подобная попытка, предпринятая по инициативе Гитлера, провалилась, как и все остальные. Я хорошо помню неудачное сближение между Гитлером и Третьим Интернационалом. Оно произошло вскоре после казни Шлагетера в Руре. Депутат-националист Эрнст Граф цу Ревентлов, который вскоре стал ярым поклонником Гитлера, выпускал тогда правую газету «Рейхсвахт», а Карл Радек, представитель Третьего Интернационала, издавал газету «Роте Фане». При активном посредничестве НСДАП эти двое быстро нашли общий язык и договорились о сотрудничестве. В результате изумленные читатели «Рейхсвахт» обнаружили на страницах газеты написанную Радеком хвалебную статью о Шлагетере, где он назывался «пилигримом на пути в никуда».

О Шлагетере писали много. Германские нацисты сделали из него национального героя. Для объективных людей, которые знали этого молодого человека, охваченного непреодолимой страстью к свободе и лихорадочным желанием действовать, его история представляется более неоднозначной. Что стало бы с юным мечтателем и мятежником, яростным индивидуалистом при гитлеровском режиме?

Неужели он не восстал бы вновь против тирании? Неужели этот «пилигрим, на пути в никуда» не встал бы на защиту любимой страны против самого отвратительного насилия над ней? И разве уцелел бы он после жуткой чистки 30 июня?

В описании жизни немцев, в культуре, литературе, театре и кино ярко отражалось это опасное и тревожное время, когда нужда разрушала мораль, и люди старались забыться в алкоголизме, жажде громких сенсаций и эксцентрических удовольствий.

Как грибы, росли ночные клубы. Полностью обнаженные танцоры демонстрировали себя аплодирующей аудитории, опьяненной шнапсом и похотью. Это была эпоха садизма и мазохизма, всевозможных извращений и чудачеств, бурного расцвета гомосексуализма и астрологии.

Незабываемое впечатление оставили судебные процессы над отвратительным маньяком Кюртеном и дюссельдорфским вампиром Хаарманном.

Одним из самых любопытных феноменов послевоенного периода, несомненно, был знаменитый ясновидец Хануссен, который оказывал услуги другому ясновидцу - Адольфу Гитлеру. Принято считать, что Гитлер расправился с Хануссеном, как расправлялся с остальными своими друзьями, едва только они переставали его устраивать. В действительности это совсем не так. Хануссен был евреем и хорошо понимал, что рано или поздно расистские взгляды Гитлера сыграют свою роль в отношениях между ними. Чтобы избежать этого, он постарался заручиться поддержкой графа Гельдорфа, примкнувшего к нацистам ренегата, который постоянно нуждался в деньгах, и ссудил ему значительную сумму. Расписки о получении денег Хануссен постоянно носил в своем бумажнике. Но у Гельдорфа вовсе не было намерения расплачиваться со своим назойливым кредитором. Вскоре после прихода Гитлера к власти он стал начальником полиции Берлина и приказал убить Хануссена. Астролог предвидел все, кроме такого поворота событий. Долговые же расписки Гельдорфа так никогда и не были найдены.

Хаотическое время породило болезненно-реалистическую школу в драматургии. Романтизм этого периода был сродни проституции. На киноэкранах появился первый фильм Греты Гарбо «Безрадостная улица», снятый по роману австрийца Беттауэра, который однажды ночью был убит разъяренными читателями на улицах Вены. В театре мы аплодировали «Отцеубийце» Арнольда Броннена, пьесам Эрнста Толлера «Такова жизнь» и «Кастрат» (название которой намекало на общее состояние дел в рейхе). Мы слушали «Трехгрошовую оперу», «Возвышение и падение города Махагони» и музыку Курта Вайля. Пока на сцене торжествовала левая драматургия, в литературе были опубликованы политические и философские работы тех авторов правого толка, кто невольно стал вдохновителем Гитлера. Ни один будущий историк не сможет понять и объяснить сегодняшний Третий рейх, не прочитав «Закат Европы» и «Пруссачество и социализм» Освальда Шпенглера, «Народ без пространства» и «Неунаследованное наследство» Роберта Гримма и другие подобные труды. В числе наиболее интересных книг того времени я бы назвал «Правую революцию» и «Третий рейх» моего друга Артура Меллера ван ден Брука, который был лучшим из лучших.

Освальд Шпенглер, который обожествлял прусский дух, вступил в интереснейшую дискуссию с Меллером ван ден Бруком в Июньском клубе, где мы организовали встречу между этими двумя властителями дум той эпохи. Величайшей целью Шпенглера было поставить социализм на службу пруссачеству. Именно это и сделал Гитлер. Меллер ван ден Брук вкратце выражал свои взгляды так: «Мы были тевтонами, мы стали немцами, мы будем европейцами». Но Гитлер так никогда его и не понял.

В 1920 году Адольф Гитлер, ссылаясь на книгу моего друга «Третий рейх», говорил: «Первый рейх - это Бисмарк, второй - Версальская республика, а третий - я».

«Нет, - возражал я, где бы ни слышал повторение этих слов, уродливо искажающих истину, - Меллер ван ден Брук говорил, что первый рейх - это Священная Римская империя Карла Великого, второй - это империя Вильгельма и Бисмарка, а Третий рейх должен быть федеративным, христианским и европейским государством».

Глава 3. ПИВНЫЕ КОНСПИРАТОРЫ

Из Мюнхена пришел приказ - начало сегодня вечером!

Генрих Гиммлер, адъютант моего брата, замер, затаив дыхание от волнения, весь - воплощенное внимание.

- Приказ от Гитлера?

- Да.

В течение последних недель, а особенно в последние дни апреля 1923 года, Адольф Гитлер не раз заявлял на многочисленных митингах, что только через его труп красные проведут свои первомайские демонстрации. Казалось, пришло время действовать. Различные правые формирования готовились дать решительный отпор растущей угрозе слева.

Из штабов приказы поступали в деревни Нижней Баварии, и весь день 30 апреля в маленьком городке Ландсхут происходили стремительные и таинственные приготовления. Патриоты-ветераны Грегора - последние три года они составляли костяк нацистских штурмовых отрядов в Баварии - радостно готовились к битве за новую Германию. Почти в каждом доме тайно хранилось оружие, за которым любовно ухаживали те, кто с нетерпением ожидал великого дня Революции.