Мой (с)нежный барс (СИ) - Ваниль Мила

«Что?!» - рыкнул в голове Чорри.

Шади с трудом сосредоточился и послал ему мыслеобраз, описывающий находки.

«Возвращайся. Быстро. Есть план».

Шади послушался: сгреб вещи Аланы и рванул на крышу, а оттуда прямиком в «муху» к Чорри. Рассуждать здраво получалось с трудом, он уже прикидывал, как взять бордель штурмом и сколько времени займет обыск всех закрытых и даже «секретных» комнат.

- Не пори горячку, - буркнул Чорри и потащил его к входу в «Невинную слезу». – Играем «випов», требуем менеджера. Если у него в кабинете вещи Аланы, он знает, где она.

Шади не стал напоминать, что менеджер по доброй воле ничего им не скажет. Не скажет. Чорри сам узнает все, что нужно. Эсперы редко читали мысли без разрешения, профессиональная этика, но сейчас по-другому не получится.

В борделе Шади молчал, полностью доверившись Чорри. Тот умел располагать к себе людей, пользуясь природным даром внушать мысли, чувства и эмоции. Повинуясь воле Чорри Бенедикт, так звали менеджера, сначала повел их в свой кабинет, а потом – на vip-этаж, где в одной из комнат клиент развлекался с Вишенкой.

«Держи себя в руках! – предупредил Чорри. – Клиент – садист».

Шади скрипнул зубами. Он давно научился хладнокровно относится практически ко всему, если того требовали работа или долг, но сейчас естественное желание отомстить за свою самку заставляло его терять голову.

Убить! Перегрызть глотку! Разорвать на куски!

Кажется, Чорри и на него воздействовал, иначе не объяснить, как Шади сумел сдержаться, когда по ушам ударил крик Аланы, полный боли и ужаса. Потом он почуял запах насмерть перепуганной женщины. Потом увидел ее, привязанную к столу, голую и беззащитную, с ожогами и царапинами на теле.

Садист не успел возмутиться тем, что ему помешали, Шади свернул ему шею. Менеджер прожил немногим дольше клиента, с ним расправился Чорри.

- Шади? – прохрипела Вишенка, завертев головой. – Шади! Ша-а-ади…

Он рвал ремни, путался в застежках и рычал, как будто ранили его самого.

- Ты ее пугаешь, - заметил Чорри. – Шади, успокойся, нам еще уходить, с ношей, а на хвосте два трупа.

Он сорвал повязку, освободил Алану, но она щурилась на свет и не могла пошевелиться. Плакала навзрыд и пыталась обнять.

- Тише, тише… - Чорри прав, он пугает, а должен успокаивать. – Вишенка, это я. Все хорошо. Все закончилось, - приговаривал он, осматривая ее.

Руки дрожали, но Алана заметно расслабилась лишь от одних его прикосновений. Никаких серьезных повреждений он не нашел, обойдутся и без больницы, на корабле есть медицинский отсек, оборудованный капсулой для регенерации. А пока хватит и обезболивающего.

- Здесь есть черный ход, - бросил он Чорри, выуживая из рюкзака коробку с медикаментами. – Вход по коду, а выйти можно свободно.

Алана вздрогнула, когда Шади ввел препарат в плечо.

- Сейчас будет легче, - пообещал он. – Давай попробуем сесть.

- Пить… - попросила она.

Напиться. Сесть. Потом встать. Алана еле держалась на ногах, и Шади сам одел ее, радуясь, что прихватил тот пакет. Как идти по улице с голой девушкой? А идти придется, «муха» в квартале от «Невинной слезы».

- Потерпи, моя хорошая, - приговаривал он.

Одежда касалась поврежденной кожи, и Алана морщилась от боли. Чорри оттащил трупы в смежную с комнатой ванную. Что ж, если удастся сбежать до того, как обнаружат тела, Даржу для них закрыта. Если нет…

Лучше не думать об этом. Никто и никогда не накажет по закону ни сутенера, поставляющего жертв для садиста, ни самого садиста. Никаких угрызений совести – на войне, как на войне.

Шади поднял Алану на руки, Чорри пошел вперед. На тонкую работу не было времени, он просто отводил глаза всем, кто встречался им на пути. Они покинули здание и темным переулком побежали к «мухе».

Алана прилипла к Шади намертво. Он не смог бы высвободится, даже если бы захотел. А он не хотел. Он вдыхал ее запах, целовал макушку и благодарил богов, что успел вовремя.

- Шади, прости... – прошептала Алана, когда они пересели в челнок и понеслись к Цыпе.

- Ты не виновата.

- Прости… - повторила она.

- Поговорим позже, хорошо? – Он ласково погладил ее по спутавшимся волосам. – Но я не сержусь, ты передо мной не виновата.

- Уж лучше бы наоборот, - еле слышно прошептала Вишенка.

Она то ли чувствовала, то ли понимала… Шади вздохнул и обернул хвостом ее ноги.

Цыпа рванула с орбиты, как подстреленный заяц – быстро и зигзагами. Шади только отнес Алану в медицинский отсек и рявкнул Соле, что если она не справится с лечением, то он лично скормит ее арахтерьерам Равшера. Хорошо, заправиться успели, иначе не получилось бы уйти в подпространство. Шади «прыгнул» поближе к базе, но так, чтобы поблизости не было обитаемых планет и звездных маршрутов.

Он почувствовал дикую усталость, только когда перевел управление Цыпой в автоматический режим. Размял затекшую шею, помахал руками, встал… и наткнулся на Солу. Она стояла позади кресла с дымящейся кружкой в руках.

- Это от Шу, - сказала она, протягивая ему напиток.

Он кивнул в знак благодарности и взял кружку.

- Как Алана?

- Все в порядке. Спит. У тебя в каюте. – Сола выглядела подавленной. – Шади, прости меня. Я не думала, что все так…

- Думала, девочка просто сгинет без следа? – усмехнулся Шади.

- Выслушай, прошу.

- Слушаю.

Он понемногу пил из кружки и думал, что идея взять Солу в команду была ошибкой. Он же знал, как она к нему относится. Самоуверенный блохастый кот! Так сказал бы Шу. Шади надеялся, что влюбленность уйдет, останется лишь дружба и взаимоуважение. И Сола показала характер при первой же возможности.

- Я виновата, не смогла совладать с ревностью. Но я с самого начала знала, что не смогу… делить… тебя. Ни с кем.

- Я не твой, Сола, - напомнил Шади.

- Ты – мой капитан, - усмехнулась она горько. – Лучше, чем ничего. Теперь и этого нет. Я ухожу, Шади. Накажи, как считаешь нужным, а потом я уйду. Я перешла границы… И прости, если сможешь. Мне очень жаль, что девочка так пострадала. Чорри рассказал мне…

- Ты права, это разумное решение. – Шади не собирался уговаривать ее остаться. – Подумай, где тебя высадить. Чуть позже я собираюсь на базу. И будь добра, держись подальше от Аланы.

Он сунул ей в руки пустую кружку и ушел из рубки.

Вишенка уже не спала. Она неуверенно улыбнулась Шади, села на кровати, придерживая на груди одеяло.

- Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

- Хорошо. Спасибо, Шади.

- Не забудь поблагодарить Шу и Чорри, без них я не справился бы.

Он умышленно не подходил к кровати, хотя очень сильно хотелось обнять глупую девочку, приласкать и утешить. Навряд ли все хорошо, впечатления о произошедшем еще долго будут ее мучить.

- Хорошо, обязательно. – Она помолчала, сникнув под его тяжелым взглядом, потом сказала: - Ты все же сердишься.

- Не на тебя. Я рад, что успел.

- Мне казалось, он проткнул мне живот, а потом лил туда кипяток… - пожаловалась Вишенка.

На ее глазах выступили слезы, но он и после этого не подошел ближе.

- Тебе казалось. Когда глаза завязаны, прикосновение холодного ножа воспринимается, как порез.

- Шади… - она смотрела на него, как побитый котенок. – Шади, что мне сделать, чтобы ты простил?

- Поверить, что мне нечего тебе прощать, - ровным голосом ответил он. – Отдохни, я узнаю, что там с едой. Ты голодна?

- Нет. Шади… - она закусила губу и протянула к нему руки, прося обнять.

Он быстро отвернулся к двери.

- Там на столе мой планшет, - через плечо сказал он. – Выбери планету, на которой ты хотела бы жить.

Он не успел выйти, Алана задала тот самый вопрос.

- Ты больше не мой альфа, верно? – прошептала она.

- Ты сама сделала свой выбор, - ответил он, оборачиваясь. – А я говорил, что неволить тебя не стану.

22. Дура бесхвостая

Алана сделала свой выбор. Она предпочла свободу и независимость. Дура бесхвостая! И дня не смогла прожить самостоятельно. Таким, как она, нужно ходить на курсы «Выживание в городских условиях». Вот чем обернулось тетушкино воспитание – неприспособленность, инфантильность и глупость.