Свадьба по гороскопу - Алина Кускова

– И не нужно меня уговаривать с ней мириться! – заявил Тимофей. – Я не стану поддерживать никаких отношений с женщиной, у которой помимо меня еще куча любовников.

Пришлось выяснять, откуда у него сведения про Машкиных любовников. Как оказалось, он сам их видел. И главное, что еще запечатлелось в его воспаленном ревностью мозгу, он видел Машкины глаза, полные переживаний и неподдельного испуга.

– А с чего ты взял, что это был любовник? – спросила Алина, усаживая непрошеного гостя за кухонный стол и наливая ему в чашку крепкий кофе.

– Она на него так смотрела! – Тимофей стукнул кулаком по столу. Алина передумала ставить перед ним чашку с кофе, которую тут же заменила зеленым чаем. Миссия последнего была схожа с ее – успокоить нервную систему мужчины Тельца.

– Ночью все кошки серы, – вспомнила она пословицу.

– Дело было не ночью, а среди бела дня.

– Тем более, с чего ты взял, что он ее тайный любовник? Разве они шляются среди бела дня? Они, как маньяки, обрабатывают бедных девушек по ночам.

Тимофей не оценил ее шутку, нахмурился и сказал:

– Я не хочу больше обсуждать эту тему. Я пришел к тебе по другой причине. Как ты знаешь, так получилось, что Новый год мы встретили вместе.

– Да, – согласилась с ним Алина, – я это знаю. Спасибо, что напомнил. Очень даже неплохо встретили…

– И я о том же, – обрадовался Тимофей. – А если говорить пословицами, то как встретишь Новый год, так его и проведешь.

– Не всем пословицам можно доверять, – улыбнулась Алина, все еще не понимая, к чему тот клонит. – Вот Мик вместо кабинки лифта отсиживается в Австралии.

– Ты не так меня поняла, – возразил Тимофей, – я говорю, что с кем встретишь Новый год, с тем его и проведешь.

– Ты на что это намекаешь?

– Я не намекаю, а прямо говорю, что собираюсь предложить тебе свою крепкую мужскую любовь.

– Это мужская дружба бывает крепкой, а любовь – пламенной. Где твое пламя, Тимофей? Оно погасло с тех пор, как ты уличил в измене свою Машу.

Тимофей стал все отрицать, отнекиваться, говорить, что он на самом деле никогда Машуню не любил, в душе чувствовал, что та его обязательно обманет, на кого-нибудь променяет… Разговор вновь повернулся к Машке. Алина налила вторую чашку чая для Тимофея. Тот выпил ее сразу после того, как у него перехватило дыхание на рассказе о том, какая Машка бессовестная девица. А ухажер ее полный идиот. Только инвалид по мозгам может барахтаться на балконе своей любовницы среди бела дня.

– Постой, постой, – поняла Алина, – так ты говоришь, что он был на ее балконе?

– Был, это мягко сказано, он висел между третьим и вторым этажами. Наверное, она поняла, что я приду, и выкинула его с балкона…

– А тот успел уцепиться и повис. Все с тобой ясно. Ты видел не Машкиного ухажера, а моего.

– Ври больше. Что же он тогда делал на ее балконе?

Пришлось рассказывать ему про то, как она захлопнула дверь, оставила в квартире ключи, отважный Макар полез открывать дверь через Машкин балкон потому, что он – соседний. Тимофей не поверил ни одному ее слову, он решил, что Алина ищет для Маши оправдания.

– Да далась мне твоя Маша! – в сердцах воскликнула она, – столько разговоров о пустом месте. Иди к ней и выясняй сам, за кого она переживала, перегнувшись через перила.

Крик души раздался не просто так, в ней кричала злость. На то, что соседка и в том случае пыталась привлечь к себе внимание Алининого кавалера. Не зря Тимофей говорит про испуганные глаза. Переживала, стерва, за ее жениха. Пусть даже несостоявшегося. Алина автоматически наполнила третью чашку.

– Глаза всегда правду скажут! – Тимофей снова хлопнул кулаком по столу и опорожнил емкость.

Сейчас он созреет для туалета, подумала Алина, я скажу, что мой сломался, и отправлю его в Машухе, пусть сама с ним разбирается, а позже я с ней поговорю по-соседски. И на этот раз сознательно налила Тимофею крепкого кофе. Тот даже не заметил перемены и все выпил. Созрел он после бутылки пива, заботливо выставленной Алиной на стол после того, как в его рот влилась вся вода из чайника вперемешку с заваркой и растворимым кофе. Его набычившиеся красные глаза говорили об одном, но довольно откровенно.

– Понимаешь, – начала Алина, когда тот поднялся со стула, – тебе придется сходить к Машуне. У меня туалет сломался.

– Это каким таким образом у тебя он сломался? – не понял Тимофей.

– Унитаз потек, я там коврик замочила и забыла. А он так разбух, что забил собой всю трубу. – Алина заслонила собой дверь и врала как можно достовернее.

– Слушай, – Тимофей не ожидал такого поворота событий, – я его вытащу!

– Не стоит, слесарь должен прийти с минуты на минуту.

Неизвестно, сколь долго они бы препирались, но в дверь вошли. И это был не слесарь. Это была соседка Маша, пришедшая, как обычно, не вовремя. То, что она увидела, поразило ее до глубины души. В темном коридоре у туалетной двери жалась Алина с ее Тимофеем, а тот придерживал свое хозяйство руками, готовый вот-вот и прямо здесь. Машка вытаращила глаза и завизжала. Она скороговоркой выпалила что-то несусветное и нецензурное, хлобыстнула изменника по лицу и со слезами выскочила назад. Тимофей плюнул, ругнулся, сказав тем самым, сколько ему придется еще терпеть от этой распустившей руки бабы, и пошел за ней. Алина закрыла за ними дверь.

Ее совершенно не волновало то, что подумала Машка. Пусть думает, что хочет. Ей все равно. После того, как та прохихикала в лифте с Миком, он сбежал от Алины на край света. После того, как она строила глазки Макару, тот оказался женатым. От этой девицы одни удары судьбы, которые колошматят ее, Алину, по голове. Пусть побудет на ее месте и поревнует. Если сейчас она придет разбираться, Алина ничего не станет отрицать.

Машка не пришла. Вместо нее притащился Тимофей, она его не впустила в квартиру, и он сел на лестничные ступеньки и жалобно засопел. Правильно оценив обстановку и решив, что коварная Алька за ним наблюдает в дверной глазок, он начал с ней разговаривать.

– Понимаешь, я снова от Машки ушел. Я сделал, что хотел, и ушел. – Отлично, Машка пустила его в туалет. Но каков мужик? Нагадил и к соседке! – Я ей сказал, что теперь люблю тебя. Она плачет. Что мне делать?

Если она, Алина, заговорит с ним, все пропало. Он не отвяжется. Тельцы, они такие прилипчивые и настырные. Тимофей может весь день здесь просидеть, а то и всю ночь. Вот будет потеха, когда к ней придут Львовы. У ее дверей ночует чужой мужик. Пусть расскажут об этом своему Валентину. Но рассказывать тем не пришлось, потому что пришли не они. Заявился Макар. К кому именно он шел, так и осталось неизвестным, хотя обе дамы портили зрение, занимаясь подглядыванием в дверной глазок.

– А! – закричал, как раненый бык, Телец Тимофей, – это ты?!

– Я, – спокойно сказал Макар, – а в чем, собственно, дело?

– К ней идешь?! – все больше распалялся Тимофей.

– К ней, – сознался Макар.

Обе соседские двери сразу открылись после такого признания. В одной появилась удивленная физиономия Алины, в другой – зареванная мордочка Маши.

– Девчонки! – обрадовался им Макар и получил удар в челюсть.

Тельцы становятся озлобленными существами, когда их по-настоящему донимают. Макар перекувырнулся так профессионально, будто делал это каждый день в цирке, но приземление вышло недостаточно точным для циркача. Он шмякнулся на ступеньки головой, уткнув ее себе в коленки, и затих.

– Ты его убил! – закричала Алина и бросилась на помощь, не представляя, чем она сможет помочь Макару.

– Паразит! – Следом к Макару побежала Машка. – Ты его угробил!

– Точно, – сказал Тимофей сам себе и вытер рукавом нос, – он у них один на двоих.

Вызвали «Скорую помощь», пока та ехала, Макара перенесли на Алинин диван, он очнулся и уставился на присутствующих мутным взглядом. Пересохшими губами что-то спросил. Алина наклонилась к нему и тихо переспросила. То, что она услышала, стало для нее шоком.

– Ты кто? – спросил Макар.

– У него потеря памяти, – констатировала она этот факт временного слабоумия.

– Отлично, – обрадовался Тимофей, – может, он и Машку забыл?

– Молчи, убийца, – огрызнулась та, – меня мужчины никогда не забывают.

– Конечно, – согласился Тимофей, – ты им врежешь пару раз, испортишь здоровье…

– Кто ты? – повернулся к Машке Макар, – а кто я?

И снова провалился в неизвестность.

Ситуация становилась критической. Сейчас заявятся врачи и станут интересоваться, кто это такой лежит с синяком под глазом на Алинином диване. А она даже не знает его фамилии! Или знает, но сейчас не помнит! У нее тоже временное отключение памяти.

– Машуня, – предложила Алина, – давай его к тебе перетащим.

– Никаких «к тебе», – ответил вместо Маши Тимофей, – никаких чужих мужиков в доме моей невесты.