Твоя (не) любимая - Анастасия Ридд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бросаю мимолетный взгляд на Градова — мужчина сосредоточенно смотрит в лобовое стекло, сжимая кожаную обивку руля. Губы Матвея сжаты в тонкую линию, а застывшее выражение на его лице кажется непроницаемым.
— Как нога? — нарушает тишину Градов, когда мы останавливаемся на перекрестке в ожидании зеленого сигнала светофора.
— Пока не двигаю ей, все в порядке, — спокойно отвечаю.
— Угораздило же тебя, — качает головой, внимательно разглядывая сначала мои ноги, а затем перемещаясь к лицу.
— Ты сказал, лучше не доставать осколок самостоятельно, — он кивает. — У тебя был подобный опыт?
— Да, — в голосе появляются холодные нотки. Похоже, Градову неприятна эта тема, или же он не хочет вспоминать.
— Ясно, — я отворачиваюсь к окну. Одно неловкое движение буквально скручивает ногу, но я терплю, едва не вопя от боли.
– Потерпи, уже почти приехали, Рита, – в голосе Матвея звучит не свойственная ему мягкость.
Мужчина останавливает автомобиль на большой парковке и, заглушив двигатель, выходит на улицу. Он в два счета огибает машину и оказывается рядом с пассажирской дверью, которую я успеваю открыть. Крепкие руки тянутся ко мне – и вот я снова утопаю в надежных объятиях Градова. Чувствую на себе его цепкий взгляд, блуждающий по моему лицу, и медленно поднимаю глаза.
– Марго, не нужно, – предупреждающе бросает он, первым смещая фокус внимания с меня на здание частной клиники.
– О чем ты? – спрашиваю я, затаив дыхание в ожидании ответа.
– О твоем взгляде. Ты дьявольски красива. Еще пара таких взглядов, и я не смогу держать себя в руках, – хрипло произносит Матвей, больше не смотря на меня. – Рядом с тобой и без них контроль дается непросто.
Вспыхиваю от его слов, с трудом пряча невольно возникшую улыбку. Как мне хочется забыть о прошлом и начать все заново. С чистого листа. Как будто ничего и не было. Словно мы два свободных человека, испытывающих друг к другу сильную симпатию и безудержное влечение.
Чувство вины по отношению к Глебу рождается внезапно. По отношению к нему я нахожусь в невыигрышном свете, учитывая тот факт, что через некоторое время собираюсь за него замуж. Ланской — воплощение надежности и опоры. С ним я всегда буду чувствовать себя как за каменной стеной. Но если быть откровенной и честной хотя бы с самой собой, то что нас связывает с Глебом? Дружба и уважение? На этом далеко не уедешь. Ах, нет. Еще жгучее желание моей матери заполучить Ланского в качестве зятя. Вот кто-кто, а эта женщина приложит все усилия, для того чтобы сделать так, как она задумала.
При любом движении даже самом незначительном место раны отдается ноющей болью. Чертово стекло! Неизвестно, насколько глубоко оно впилось в кожу. Хотя, я уверена, что можно было бы обойтись без больницы. Это, в конце концов, не гвоздь, который протаранил всю ступню. Морщусь о детских воспоминаний. Вот, когда действительно было больно, а стекло — это так, легкий инцидент, не требующий повышенного внимания.
— Добрый вечер! — приветливая девушка встречает на около стойки регистрации. — Вам помочь?
— Да, нужно удалить стекло из лодыжки, — Матвей кивает на мою ногу, глаза администратора округляются, а улыбка сползает с лица. — У девушки.
— Одну минуту, — она суетливо хватает телефон и в двух словах объясняет мою ситуацию человеку, находящемуся на том конце провода, а затем возвращается к нам: — Идемте за мной.
Как я и предполагала, ничего страшного с моей ногой не случилось, но тот факт, что Градов моментально среагировал, приятной истомой осел в моей голове и сердце. Его непредсказуемые слова и поступки в отношении меня создают легкий диссонанс — я не понимаю, чего он хочет: снова поиграть или действительно заполучить обратно. Если второе, то почему я до сих пор не получила ни одного толкового объяснения? Мне хочется думать, что все это происходит взаправду, но так ли это — большой вопрос.
— Все в порядке? — интересуется Матвей, когда я выхожу из процедурной. — Идти можешь?
— Да, спасибо, — отвечаю я, не спеша двигаясь к выходу. — Почти не хромаю. Пустяки.
— Когда я был пацаном, мне об ногу разбили бутылку со спиртом, а осколок почти намертво впился под кожу. Самостоятельно достать его не удалось и пришлось ехать в больницу, — невесело говорит он.
— Какой ужас! — вырывается у меня, когда я представляю, как ему было больно.
— Да, приятного было мало, — он случайно задевает мою руку своей.
— Ты не рассказывал, — непроизвольно одергиваю пальцы.
Градов не отвечает, он открывает дверь клиники и, проводив меня до автомобиля, возвращается обратно.
— Матвей, сколько я тебе должна? — интересуюсь я, когда спустя несколько минут он усаживается в машину.
— На вечеринку нет смысла возвращаться. Домой? — игнорирует мой вопрос.
— Домой. Матвей, ты не должен платить за меня, — раздраженно говорю я, пристегиваясь ремнем безопасности.
— Позволь, это решать мне самому, — он трогается с места и выезжает на оживленную трассу.
До самого дома мы почти не разговариваем, а напряжение в салоне автомобиля сохраняется на протяжении всей поездки. Мне о стольком хочется узнать, расспросить его, но каждый свой порыв я сдерживаю и продолжаю молчать.
Когда Градов заглушает двигатель возле моего дома, я понимаю его намерения — он хочет проводить меня до квартиры. Что ж, я не против.
— Хочешь войти? — неожиданно предлагаю я.
— Да, но не думаю, что этого хочешь ты. Спокойной ночи, Марго, — Матвей проводит большим пальцем по моей нижней губе, а затем, развернувшись, уходит в сторону лифта.
Войдя в квартиру, я несколько минут спиной подпираю дверь, гадая, чем бы закончилась эта ночь, останься Градов здесь. Разум рисует лишь одну картинку в моем воображении, от одной мысли о которой я краснею как рак, наблюдая за собой в зеркало напротив. Наконец, я сбрасываю обувь и прохожу вглубь квартиры, но не успеваю раздеться полностью. Стук в дверь заставляет меня замереть.
