Боясь тебя (ЛП) - Рейд Б. Б.

Моя цель была не так уж и далеко, так что я был на месте в считанные минуты.

Вилла не была такой роскошной, как поместье родителей Дэша, но мой дядя мог легко позволить себе такое, но не стал жить в ней.

Не уверен, что когда-нибудь почувствую потребность окружить себя богатством.

Именно деньги привели меня к тому, кем я был сегодня.

Жадность одного человека — трагедия для другого.

Хотя ни мой дядя, ни Кинан, ни я никогда не выставляли его напоказ, состояние старого богатства нашей семьи было хорошо известно. Мы были отчуждены от всего, что осталось от нашей семьи.

Я припарковался в рощице недалеко от поселка и быстро и тихо побежал по подъездной дорожке к хорошему доктору. Скорее всего, он лежал в кровати своей последней любовницы, которой он заплатил. Слишком много пьяных ночей мне приходилось слышать об этом в надежде, что мне все равно.

Никогда бы не подумал, что ее бесконечная бессмысленная болтовня когда-нибудь пригодится.

Мне было почти грустно, что я не смогу потратить время, необходимое для поиска слабого места.

Почти.

Одетый во все черное, я осторожно шел сквозь ночь. Поскольку это был поселок, никто не постеснялся бы позвонить в полицию, если бы меня заметили. Мне нужно было как можно дольше избегать стычек с копами. Каждый раз, когда я даже смотрел на Монро, я чувствовал, как затягивается петля.

Дерево возле одного из окон спальни на втором этаже было моей точкой входа, и благодаря Ане я знал, что это единственный способ попасть внутрь, не включив сигнализацию. Она отключила ее давным-давно, думая, что сможет убедить меня прокрасться к ней в комнату. В то время это было то, в чем бы меня никогда не поймали, если бы я захотел поразвлечься.

Монро в очередной раз доказала ошибочность этой теории.

Взобраться на дерево и открыть ее окно, было легкой работой. Я сразу вошел в спальню Ани. Мне было немного странно находиться в ее спальне, но я не знал, было ли это потому, что это было чужое место, или потому, что она умерла.

Тайна того, кто убил ее и Тревора, все еще оставалась открытой. Оглядев обычную спальню девочки-подростка Ани, я понял, что потратил не так много времени, чтобы очистить свое имя. Я не был новичком в убийстве, но это не означало, что я был готов провести, возможно, всю жизнь в тюрьме за человека, за которого не был ответственен. Что касается меня, то я заплатил взносы, когда был в тюрьме для несовершеннолетних.

По кровати и полу была разбросана различная одежда и каблуки. Комод усеян косметикой. Стены украшали плакаты с оркестром.

Все было размыто, когда я прошел и вошел в длинный темный коридор. Я не знал планировки, поэтому проверил каждую комнату в поисках своей цели.

Я был большим злым волком, который пришел, чтобы взорвать дом визжащей свиньи. Мать Ани утверждала, что у нее есть доказательства, подтверждающие, что я убил Тревора и Аню, и, хотя я на самом деле не убивал их, я был там, чтобы узнать то, что она знала.

После обыска в каждой комнате я убедился, что ее нет дома и больше никого нет. Я начал обыскивать дом сверху донизу. Когда ничего не было обнаружено, я отправил короткое сообщение Квентину, чтобы тот оставался на страже, затаился и ждал.

Глава 11

Киран

— Видишь эти перчатки? — Я вытащил черно-серый кожаный материал из задних карманов и издевательски помахал ими, чтобы она увидела.

Они все еще были новыми, так ни разу не надетыми. Я купил их в тот день, когда решил, что месть всегда подается холодной.

— Если ты когда-нибудь снова увидишь эти перчатки, это будет для тебя концом. Это не будет быстро или безболезненно, но я могу гарантировать, что это будет действительно больно.

Миссис Рисделл наконец появилась, когда даже не было и полуночи. Одиночество давало много времени для построения сюжета без влияния Марио или отвлечения… всех остальных.

— Я тебя арестую! — завизжала она.

— Продолжай и дальше себя убеждать в этом.

— Ты убийца.

— Да, есть такое… но я не убивал твою дочь. Ты мне не поверишь же конечно, и честно говоря мне плевать, но сегодня ты упомянула о доказательствах.

— Почему тебя они волнуют, если ты не убивал ее?

— Потому что я не совсем невиновен. Как и твоя дочь в принципе тоже, но сжечь ее заживо — не моя работа. — Я никогда раньше не делал так, чтобы подозрения падали на меня. И я не был так уверен в том, что делаю сейчас. — Но это не имеет значения, — добавил я, приходя в себя. — Скажи мне, что ты знаешь.

- Я ничего не знаю. Я сказала это, чтобы напугать тебя.

Она чертовски серьезно? Я наклонился и уперся руками о кухонный стул, к которому она была привязана.

— Я выгляжу так, будто хочу сыграть в игру «Тупой и еще тупее»?

- Это правда. Я ничего не знаю, и даже если бы знала, я бы тебе не сказала.

Я медленно и спокойно потянулся за спину и достал длинный охотничий нож, который сохранил из прошлой жизни, и тряпку, которую нашел в гараже.

- Ну, это было бы не очень умно с твоей стороны. — Я запрокинул ее голову, заткнул рот кляпом и быстро опустил нож. Ее приглушенные крики продолжались еще долго после того, как лезвие застряло в дереве между ее ногами.

— Следующий будет в твою коленку. Я расчленю каждую часть твоего тела и не позволю тебе ходить, говорить, слышать, трогать или пробовать на вкус. — Я вытащил кляп с ее рта. — Теперь будешь послушной?

Ее дыхание было рваным, а тело дрожало, и она со страхом смотрела на меня.

— Кто ты?

— Я тот, с кем даже твой худший кошмар не захочет связываться.

- Но ты же всего лишь мальчик.

— Что ж, тогда я полагаю, что это делает меня уникальной породы. Скажи мне, что я хочу знать. Часы тикают.

— Я же сказала тебе, я…

Нож был прижат к ее лицу, проведя тонкую красную линию на разукрашенной жирной коже щеки. Ее дрожь стала неконтролируемой и продолжалась даже после того, как я вынул нож.

— О Боже. Пожалуйста, не надо.

— Ты собираешься заставить меня убить тебя?

— Нет. — Она яростно покачала головой.

— Тогда дай мне то, за чем я пришел.

Я знал точный момент, когда сомнения оставили меня. Угрозы смерти было достаточно, чтобы убедить большинство, но мысль о том, чтобы жить с физическими недостатками, была самой убедительной.

— В моей сумочке, — сказала она. Я продолжал смотреть на нее, пока она не кивнула в ответ. — Во внутреннем кармане конверт с моим именем.

Я оставил ее, чтобы забрать дизайнерскую сумку среднего размера, лежащую на полу. Когда она пришла домой, я застал ее врасплох и сумел сдержать ее с небольшим сопротивлением, но не раньше, чем она бросила в меня сумочку.

Если честно, ненавидел это дело. Трудно стать жертвой в собственном доме, но также трудно быть агрессором, когда ты этого не хочешь. Я ни в коем случае не был психопатом. Мне не нравилось преследовать и терроризировать, но я делал то, что сделал бы любой человек, когда ему угрожали. Я нанес ответный удар.

Я достал конверт из ее сумочки и вместо того, чтобы сразу же разорвать его, оглядел ее с ног до головы. Мне нужно было кое-что сказать, прежде чем я увижу то, что там было, что убедило бы ее в том, что я убил ее дочь.

— Мне жаль, что ты потеряла дочь.

Это было все, что я хотел ей ответить. Сказать, что я сожалею, что ее дочь умерла, было бы ложью. Аня решила участвовать в очень зловещем плане против Монро и проиграла.

Лицо миссис Рисделл было в замешательстве, прежде чем она, казалось, сообразила. Она не кивнула и не подтвердила то, что я сказал, продолжая смотреть. Это не имело значения. Я пришел сюда, не чтобы загладить вину. Мне нужно было спасти свою задницу.

Я открыл конверт и достал единственное, что было внутри.

Карточку.

Чертова карточка сочувствия, на которой красочным курсивом написано «Извини за твою потерю». Я открыл карточку и почти проглотил язык.

Фотография — с достаточным количеством доказательств, чтобы запрятать в тюрьму на долгое время не только меня, — была внутри. Края карточки раскрошились под моей плотной хваткой, когда мое внимание привлекла жирная надпись на внутренней стороне: