Сенсация на крови - Марина Серова

Ого, приступ ностальгии? Надеюсь, меня не ждет поток слезных пьяных жалоб и откровений. Но мне стало так любопытно, что я копнула глубже:

– Вы действительно хотите поесть именно там? После его визита в вашу квартиру? – Я оттеснила плечом парня, шедшего прямо на нас, но уткнувшегося в свой гаджет.

Столкновения с Рубиновой не произошло, и парень даже не заметил моего маневра. М-да…

– Рыбные блюда там просто потрясающие. – Рубиновая помолчала, потом добавила: – Кроме того, я хочу проверить, сдаст ли меня метрдотель. Он там уже работал, когда мы с Ленькой поженились. Если сдаст меня, то я поговорю с этим ********. Если нет – мы просто вкусно поедим и отвалим домой.

Я поморщилась. Не самый безопасный вариант – потенциальный скандал в ресторане. Но ладно, ситуация терпит. Моей клиентке нужна информация, а я обязалась прикрывать Рубиновой тылы. Непосредственной угрозы пока нет.

Метрдотель оказался молодцеватым старичком с военной выправкой (я такие вещи сразу подмечаю, как-никак, из семьи военных происхожу, и по службе глаз наметан). Лидии Ильиничне он обрадовался так открыто и искренне, что было понятно: ее он пропустил бы в каком угодно виде, состоянии и с любым сопровождением. Во всяком случае, в мою сторону не прилетело ни единого осуждающего взгляда. Подумаешь, розовые ботинки…

Зато внутри, пусть на какую-то секунду, но мне стало дискомфортно. Телохранитель в идеале должен не привлекать внимания, быть одетым под стать той среде, в которой находится. Здесь же и Рубиновая выделялась в своем фирменном, но темном, без прикрас, брючном костюме. Если точнее, мы с ней были единственными в штанах среди посетительниц ресторана.

Зато метрдотель (его звали как-то старорежимно – Афанасий) лично проводил нас в отдельный кабинет на втором этаже ресторана. Выдал папки с меню и оставил нас. Не особо верилось, что он, такой душевный и располагающий, во вред Рубиновой оповестит ее бывшего. Но Лидии Ильиничне, разумеется, лучше знать.

Я, пока мы поднимались наверх, успела оценить обстановку и наметить возможные пути отхода. Мало ли.

На изысканно сервированном столе мое внимание сразу приковала мраморная пепельница, да и внизу я подмечала курящих дам и господ. Сразу подумалось, что предупредительный Афанасий вполне мог бы предоставить, как говорится, и табаку, и огоньку… Повсюду соблазн! Вроде раньше не так часто курила; а как решила бросать, захотелось со страшной силой.

Я переключилась на меню. Лидия Ильинична одновременно листала страницы и говорила по телефону. За пять минут, пока я размышляла над заказом, она, казалось, успела переговорить не менее чем с десятком человек. Даже когда мы шли до ресторана, телефон у нее то и дело звонил. Ну, конечно, она дала знать, что не канула в Лету в этой своей деловой поездке, и сразу понадобилась всем и вся.

Я ждала, пока она определится с заказом, и рассматривала подаренный Глебом Сергеевым браслет. Никакой специальной аппаратуры не требовалось: уже на ощупь было понятно, что это обычная плетенка из ниток.

– Этот чудик всем новеньким их раздает. – Рубиновая кивнула на браслет, громко хлопнула папкой. – Мне так вообще каждый год дарит. Не удивлюсь, если сам делает. Выбрала? Отлично.

Госпожа продюсер нажала на кнопочку рядом с солонкой: официанта здесь подзывали специальным звонком. После того как гарсон записал заказ и удалился, она ответила на еще один вызов, потом выключила мобильник и отложила в сторону.

Северокорейский детектор прослушки и тут сопровождал ее, замаскированный небольшой изящной брошью из зеленоватых камней сорта «кошачий глаз». Огонек горел зеленый, оттого из-за броши был малозаметен.

– Наслаждайся, пока можешь. – Моя клиентка барским жестом обвела пространство кабинета. – Посидим, как белые люди, особенно если Леонид Георгиевич не потревожат-с. А с завтрашнего дня уже полетим впахивать, как черные рабы на плантации. Ну, или как студенты в сессию, с горящей задницей и с пеной у рта.

– И каков расклад? – поинтересовалась я.

– Я ознакомила Ярослава Демьяновича с концепцией программы. Мол, есть информация, да с доказательствами, что с этим бензпиреном не все так радужно, как расписывают. – Рубиновая насупилась. – Он спросил, есть ли у меня информатор, готовый дать интервью, подтвердить данные. Мол, затрагивается тема здравоохранения и репутация крупной фирмы. И мы будем обязаны назвать источники, чтобы все было прозрачно. И источники должны быть наикомпетентнейшие. Как в «Обо всем начистоту» обычно и принято. Чтобы не было обвинений в клевете… или чтобы минимизировать последствия.

Она примолкла, начала перекладывать столовые приборы перед собой, помяла салфетку.

– У нас две недели, чтобы подготовить сюжет и раскрутить нового информатора. Такого же знающего человека, что и Рыба. В идеале – еще одного «гефестовского».

По рукам Рубиновой, теребящим все эти вилки, вилочки, ложечки и ножи, было понятно: нервничает.

– Почему две? Это мало, – удивилась я.

– Это тот срок, в течение которого Чижик-пыжик даст мне свободно действовать. Я же как штык, – Рубиновая усмехнулась, – все делаю вовремя. А потом начнет подпирать другая работа. Мир не стоит на месте, новостей хватает, и не все мои обязанности могут выполнять другие. У нас все-таки не самая большая студия, много персонала не наберешь. Да и такая работа не всем по плечу. Тем более моя работа.

Я лишь молча кивнула, хотя римская поговорка: «Лучше быть первым в деревне, чем вторым в городе», – так и просилась с языка. У Лидии Ильиничны были не только обязанности – у нее была власть. И потому она сама бы никому не уступила свои обязанности. Она была не из тех, кто так просто делится властью.

Аперитив пока не принесли. Оттого я разбавила тишину вопросом:

– Почему вы думаете, что Афанасий может вас сдать? Похоже, что он на вашей стороне.

Я могла бы не спрашивать; у обслуживающего персонала два лица, и зачастую, чем лучше притворяешься, тем выше взбираешься по карьерной лестнице. С другой стороны, мне и впрямь было интересно.

– Помнишь, я рассказывала, как Ленька меня на ужин вытащил?

– Да, – припомнила я. – Хвастался, что его разработки интересны заграничным производителям.

– Это было здесь. Буквально в этом кабинете. Мы тогда впервые после развода побывали здесь вдвоем, и Афанасий… не поверишь, но он так