Охота (СИ) - Unknown

   Толстячок, спец по жучкам, вживляемым в тело, вежливо предложил Кириллу раздеться и лечь на кушетку. Кирилл молча выполнил его пожелание. Я присела на корточки рядом с ним. Он посмотрел мне в глаза и отвернулся.

   - Сейчас будет не очень болезненный укол - обезболивающее, - сказал толстячок.

   - Не надо, - процедил сквозь зубы Кирилл. - Обойдусь.

   "Садомазохист!" - в мыслях бросила я ему. Хотя понимала, что с ним происходит. Наверняка армейские вживлённые "жучки" с него сняли новые хозяева, о чём ему обязательно сообщили. Но наверняка же не сказали ни слова о том, что собираются вживить свои - для прослушки и так невольно преданного им раба, ещё и шантажируемого похищенным братом.

   Вспоминая, что именно было сказано за утренним столом, я угрюмо следила, как споро и ловко работает специалист, медицинским "пистолетом" вытаскивая из тела Кирилла микроскопические "жучки". Время от времени Кирилл кусал губы, когда специалисту приходилось выуживать слишком глубоко введённый аппарат-прослушку.

   Закончив одну операцию, специалист проводил по телу Кирилла прибором для определёния, где именно и в каком месте находится следующий "жучок", и снова вводил длинную "иглу". Насколько я поняла, в него впихнули столько аппаратов, что работы толстячку хватит надолго. В одном месте, например, прежде чем впихивать свою "иглу" специалист быстро взглянул на "пациента". Тот, уже напряжённо следивший за "операцией", помедлил и кивнул. После закрыл глаза. Наверное, там было нечто, что вытаскивалось весьма болезненно. Только откуда он про это знал?

   Поэтому я села на пол, у кушетки, отвернувшись от Кирилла. И стала усиленно думать, плакать или с него хватит.

   Плакать я не умела, разве что со злости. А уж демонстративно - никогда бы не думала. Но сейчас хотелось. И даже не столько демонстративно, чтобы пожалели меня. А от той боли, которую назло себе - и мне - испытывал Кирилл.

   - Что с Рольфом? - услышала я негромкое над ухом.

   - Его вывели из дома первым. Сейчас перевозят.

   Я снова повернулась к нему. Всмотрелась в злые карие глаза. Дурацкая ситуация.

   - Как только ситуация разрулится, можешь уматывать со своим Рольфом на все четыре стороны, - процедила я сквозь зубы. Кирилл ещё не понял, что именно я сказала, а у меня уже сердце торкнулось... Сердце, которого я никогда не замечала, больно ударило меня же - при одной только мысли, что теперь Кирилла рядом со мной не будет. Никогда... С трудом удержалась от внезапного желания взвыть - не слабей тех сигнальных воплей определителя "жучков" в спецкосяке. Как болит горло... Расслабить бы его. Но как?.. Выйти из кабинета? И успокоиться? Но сколько мне теперь времени отпущено быть рядом с Кириллом?

   И он. Промолчал в ответ. Значит - уйдёт?

   Тогда лучше уйти самой. Немедленно. Я напряглась - встать с пола. За мной резкий шорох с кушетки - и рука Кирилла вцепилась в ворот моего манто.

   - Прекратите дёргаться, - рассердился спец. - Вы же сами себе причиняете боль!

   - Не смей уходить, пока я не разрешил! - прошипел Кирилл. Его тёплое дыхание отдалось мне в лицо.

   И попробовала бы я возразить человеку, который мало того что крепко держал меня за ворот, так ещё и скорчился от боли. Хотя выпасть из манто, а потом удрать было бы делом пары секунд. Так что я развернулась к нему и злобно ответила:

   - Лежи и не двигайся!

   И, всё ещё стоя на коленях, обняла его, уже снова лежащего на спине, так, что он просто был вынужден положить голову на мои руки. Щека к щеке со мной. Спец скептически посмотрел на нас, вздохнул и снова принялся за дело.

   - Ты бы в самом деле вышвырнула нас? - не глядя на меня, спросил Кирилл.

   - Скорей бы пристрелила тебя. Если б ты согласился уйти.

   - Ну и логика у тебя, - пробормотал он.

   Мысленно пожала плечами. А что логика? Логика собственницы, если он ещё не понял... Мою щёку грело прикосновение его щеки. И это был единственный реальный факт, который я сейчас воспринимала правильно. Всё остальное скрывалось в дымке путаницы и ужаса, что я могу его потерять.

   Специалист закончил работу. Я встала, пока он собирал чемоданчик, и толстячок протянул мне влажные салфетки. Стерильные. Я кивнула и принялась протирать кровь с Кирилла. Он попытался подняться - я легонько толкнула его назад, на кушетку.

   - Лежи. Сейчас принесут одежду. И не шевелись. Кровь начинает идти.

   - Холодное, - недовольно сказал он.

   - Потерпишь, - спокойно сказала я.

   Он сел на кушетке, чтобы протереть себя спереди, а я устроилась за ним, чтобы снять выступившую кровь там, где он не дотянется. Смешно, но додумалась дышать на салфетки, прежде чем дотрагиваться до его кожи. Чтобы согреть. Осторожно притрагивалась к его коже, чтобы не причинить боли, а когда уже не осталось ничего, что бы мне дало возможность прикоснуться к нему, посидела, посидела, да и прислонилась щекой к его спине. Кирилл замер. Я снова обняла его так, чтобы манто, которое так и не съехало с меня, укрыло его плечи.

   - Что?

   - Замёрз же.

   Повернётся? Нет?

   Он сделал лучше: натянул на себя полы моего манто, будто ненароком притиснув и меня к себе, вынудив спустить руки и обнять его за бока.

   - Чего? - теперь спросила я.

   - Греюсь.

   Коротко и ясно.

   Я положила подбородок ему на плечо. Что-то с нами будет дальше?

   Сидели недолго. Он вдруг быстро и ловко снял с меня манто вообще и положил его на ноги. Почти секунду спустя открылась дверь, и принесли одежду для него. Как услышал только... Забравшись с ногами на кушетку, я следила, как он привычно примеривает одежду, делая короткие замечания и пожелания, а служащие ателье, даже не глядя на меня, подобострастно кивают ему и быстро исправляют по его желанию.

   Кого я выпустила из клетки? Мой миф, что - пленённую птицу, разлетелся вдребезги при одном взгляде на этого самоуверенного мужчину, в котором я с трудом узнавала недавнего тюфяка, бдительно не подпускающего ко мне мужчин. Этому, нынешнему, - я и правда не могла сказать ничего в ответ на раздражённую фразу: "Не смей уходить, пока я не разрешил!" Ишь... "Не смей... Я не разрешил!" Когда это мы успели поменяться ролями? Или не менялись, а так было всегда, только я не замечала?.. Этот светский человек, надменный и глядящий на меня сверху вниз - когда его взгляд промелькивал мимо кушетки, на которой я сидела, не мой Кирилл... Я подобрала ногу под себя, ссутулившись, снова упёршись глазами в пол, и думала. У меня два выхода: пристрелить его, пока он совсем не стал мне чужим. Или выбросить из собственной жизни, как только всё закончится. С таким я не смогу жить рядом. Этот - другой.