Собака снова человек! - Сергей Платов

Звоночек опасности молчал, так что медлить я не стал, отворил засов и смело вошел внутрь.

— Доченька волнуется, переживает даже, а он тут спокойненько в тенечке прохлаждается и на огонь смотрит, — поприветствовал Антипа я, — между прочим, этим вполне можно заниматься и дома. Так что собирайтесь, одевайтесь, прощайтесь, и айда назад, тем более что Кузьминична наверняка на стол накрыла.

Антип с неподдельным удивлением уставился на меня, но радости (впрочем, как всегда) я в его взгляде почему-то не почувствовал. Странное дело, я его спасаю, а он мне не рад. Ну и ладно, в конце концов, это его личное дело, да и здесь я не из-за него, а исключительно ради его дочки. Чтобы не тратить время даром, я принялся распутывать веревки на почтенном боярине.

— Не надо, — наконец подал голос Антип. — Я получил по заслугам и кончу свою жизнь на плахе.

Здрасте пожалуйста, приплыли! Вроде за решеткой посидел всего ничего, а необратимые процессы разрушения головного мозга налицо. Лично я бывал на плахе и со всей ответственностью могу заявить, что место сомнительное и ничего привлекательного там нет.

— Знаете что, если я вас не освобожу, то Селистена с меня голову снимет, причем не хуже палача и в домашних условиях.

— Я перед казнью ей всё объясню, и она меня, наверное, простит, — мрачным голосом изрек Антип, словно над его головой действительно навис занесенный топор. Похоже, дело несколько сложнее, чем могло показаться сначала.

Сложности сложностями, но веревки я всё-таки развязал. Мне, знаете ли, как-то неуютно разговаривать с человеком, который не может пошевелить ни рукой, ни ногой. После освобождения Антип, кряхтя, сел и принялся разминать затекшие запястья. Слава богам, немного разума у него всё-таки сохранилось.

— Между прочим, со временем у нас туговато, — скромно напомнил я, — нам еще из дворца выбираться и через весь город домой чапать. Да и страже, не ровен час, захочется узников проверить. Так что сейчас посредством небольшого заклинания мы превращаемся в двух мышей, и уже дома, в тепле, на мягком диванчике, мы с Селистеной с удовольствием послушаем, как вы докатились до такой жизни.

Премьер-боярин грустно ухмыльнулся и не менее выразительно вздохнул.

— Может так статься, когда вы узнаете, какое преступление я совершил, то и говорить со мной не захотите.

Крепко его заклинило, а с виду казался еще крепким старичком.

— Ха! Лично я смотрю на мир просто и не заморачиваюсь никакими условностями. Да и доченька ваша в последнее время стала весьма походить на нормального раскрепощенного человека. Так что можете быть спокойны, что бы вы ни натворили, мы на вашей стороне.

— Как я мог быть таким слепым? — застонал Антип.

Так у него не только с головой, но и со зрением проблемы? Да, случай явно запущенный. Что ж, видимо, придется выслушать его на месте. Ладно, пусть лопочет, мне не жалко. Главное, чтобы стража не приперлась, а то придется на сон грядущий с ними разбираться.

— А сейчас словно пелена с глаз упала, — разглагольствовал премьер-боярин. — Ведь она прибрала к своим рукам абсолютно всю власть в городе! А я, второй человек в государстве, вместо того чтобы всеми доступными методами противостоять этому, сам был марионеткой в ее руках.

— Я так понимаю, разговор идет про Сантану? — скромненько уточнил я.

— О ней, проклятой, — подтвердил Антип.

— А мне казалось, что она вам того… — замялся я, — в общем, нравится.

— Нравится?! — взвился горе-ходок. — Да я был готов жизнь за нее отдать!

— По-моему, жизнь отдавать надо за свою жену, а не за чужую, — не удержался я и подколол тестя.

К моему удивлению, вместо бурного возмущения он как-то быстро сдулся и поник головой.

— Твоя правда, Даромир.

Ого, он, оказывается, даже помнит, как меня зовут. Что ж, возможно, всё не так еще безнадежно.

— Ладно, это ерунда, всё равно, насколько я понимаю, между вами ничего не было. Так чего же голову пеплом посыпать? Расскажите лучше, за что в темницу-то бросили?

— За кражу, — потупив взгляд, ответил премьер-боярин, — точнее, за попытку кражи княжеских драгоценностей из потайной комнаты Бодуна. Причем взят на месте преступления в присутствии свидетелей, двух очень уважаемых людей. По нашим законам, наказание за такой проступок может быть только одно — казнь.

От неожиданности я даже сел и для надежности прислонился к стене. Пол был холодный, но стоять сейчас мне было противопоказано — еще упаду под тяжестью таких признаний. Интересно, он бредит или дела действительно обстоят так плохо? Я уставился на тестя, полагая, что всё-таки ему стоит добавить некоторые пояснения к своему рассказу.

— И… — поторопил я Антипа, так и не дождавшись продолжения.

— И завтра меня казнят.

Во заклинило. Интересно, а в старости я таким же занудой стану или буду чуть посообразительней? Неужели он и вправду думает, что я позволю обезглавить отца моей невесты? Да, отношения у нас, конечно, сложные, но не до такой степени, чтобы я спокойно смотрел, как человек, в доме которого живу, заканчивает свой жизненный путь на плахе. Однако для начала стоит всё-таки разобраться.

— И на кой вы поперлись в тайную комнату Бодуна? Ну не за драгоценностями же, в самом деле?

— Нет, — буркнул Антип и густо покраснел.

Вот это да! Никогда бы не подумал, что он может до такой степени смутиться.

— А зачем? — не отставал я.

Тесть смутился еще больше и даже начал немного заикаться.

— Т-ты Селистене н-не скажешь?

Ну и дела творятся на белом свете! Никогда бы не подумал, что у меня будут с тестем секреты от жены. Ну да ладно, ради мужской солидарности, в виде исключения, могу пойти на сделку с совестью.

— Не скажу.

— За чудодейственным б-бальзамом.

— Бальзам-то зачем вам сдался, вы же как-никак на свидание заявились?

— Д-для мужской силы.

Услышав такое, я с сочувствием посмотрел на Антипа.

— А у вас уже всё? — не удержался я от вопроса. — К лекарям-то ходили, может, травки какой-нибудь попить или кровопускание сделать?

— Да ты что?! — взвился премьер-боярин. — У меня всё отлично! Я регулярно, почитай два раза в неделю, к одной сладкой вдовушке захаживаю.

— Тогда я ничего не понял, — признался я. — Если всё в порядке, то на кой за бальзамом полезли-то?

— Чтобы еще лучше стало, — признался боярин и опять залился краской.

Дело ясное, что дело темное. Без пары кувшинов медовухи не разберешься, точно. Между тем боярин разговорился:

— Понимаешь, я когда к Сантане пришел, как увидел ее, так последний ум растерял.

Хорошая самокритика, лично я на такое признание не способен.

— Да что я тебе рассказываю, ты же ее видел! Так вот, только я к ней прикоснулся, она возьми и скажи, что, мол, любит, чтобы погорячее, что ей обычных ласк мало. Я, конечно, удивился, а она тут мне сказала, что в заветном ларце у Бодуна есть чудодейственный бальзам, способный сделать из простого мужчины неутомимого, страстного любовника. Я даже опешил, стал возражать, а она мне ключ протянула и поцеловала так, что я понесся за бальзамом, вообще ничего не соображая.

Во дает Сантана, ну голова! Просто гениально расставленная ловушка. Столь изящно и остроумно заставить самого ответственного и серьезного человека в городе наплевать на все условности и залезть в тайную комнату Бодуна — такое под силу не многим. Что я могу сказать, удар был рассчитан точно. На другую провокацию, даже под влиянием чар (а чары явно присутствуют), Антип ни за что бы не попался, не тот он человек. А тут сам, словно мальчишка, заглотнул наживку.

— А дальше, как я понимаю, в тот момент, когда вы открыли ларец и взяли в руки флакон, появился Демьян с молодцами и скрутил вас.

— Да, — хмуро подтвердил Антип. — И еще два боярина в качестве свидетелей. Хотя я им тоже навалял по первой программе, так что долго будут помнить Антипа.

— Боярам или Демьяну? — уточнил я.

— Всем, — встрепенулся Антип. — Хотел, конечно, одному Демьяну. Да там тесно было, так что все от меня получили на орехи, надолго меня запомнят!

— Плохо дело, — согласился я, отбросив самонадеянный бред своего тестя. Перспектива быть запомненным кем-то по фингалу под глазом кажется сомнительной.

— А этот дурацкий закон, что преступника, застигнутого на месте преступления, казнят на площади, как я понимаю, еще не отменили? — на всякий случай поинтересовался я, хотя прекрасно знал ответ на свой вопрос.

— Нет, — насупил брови Антип.

— Весело, — хмыкнул я.

— Кстати, этот закон я лично уговорил Бодуна принять.

— Вот видите, какая политическая близорукость налицо? Из-за скороспелого законотворчества поначалу меня чуть не располовинили, а теперь и вам дело шьют! — возмущенный до глубины души, сорвался я. — Впредь осторожнее с законами будете такие люди под удар попадают!

— Я хотел как лучше, — буркнул боярин.