Равновесие крови - Даша Игоревна Пар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Страх. Первый полет. Оголенный нерв превращения. Раскрывшийся зверь… Все это смешалось в тугой канат, и каждая мысль натягивала его все сильнее и сильнее.
Артан молчал. Он знал, любое слово сейчас неправильное. Она должна сама решиться. Посмотреть на него, отбросив спутанные волосы с мокрого лица.
А пока он держал ее в объятиях, грея как дитя и зная, что тепло – то единственное, что способно ослабить узел внутри ее сердца.
– Я знала. Давно уже знала, что так будет, – всхлипнула Селеста, слегка запнувшись на первом слове. Девушка погрузила пальцы в гальку, сжала руку в кулак и расслабилась. Она все еще смотрела прямо перед собой, не решаясь встретиться глазами с Артаном. Но и не пыталась высвободиться. Ей давно уже хотелось выговориться.
– У нас нет такого разделения между аристократами и простолюдинами. Мы с деревенскими детьми росли вместе. Играли, ходили в школу, учились управляться с хозяйством. Гонять коз, готовить на костре, собирать урожай и ходить в лес за грибами и ягодами. Когда все живут в бедности, границы размываются. Только с годами мы отдалились, когда для них учеба превратилась в ежедневную работу, а мы стали учиться чему-то совсем для деревенских непонятному. Но дружба так не уходит. Как и соперничество, – она шмыгнула носом и, отряхнув пальцы от песчинок, заправила прядь за ухо. – Соседский мальчик все бахвалился, что забирался на утес на границе территории эльфов, и, мол, прямо на нем растут цветы мальвинки. Особенные эльфячьи цветы, которые ценятся своими лечебными свойствами и за которые торговцы на рынке готовы платить золотом. Он все говорил о том, что видел, и поспорил с братом, что тот не рискнет залезть на территорию эльфов. Но ведь это утес! Они и не заметят… Я полезла. Оставила записку, зная, что в случае чего с меня спрос меньше, чем с наследника.
Селеста умолкла, разглядывая нахмурившееся небо с надвигающимися свинцовыми тучами, подсвеченными пробивающимися сверху лучами солнца.
– Я сделала это. Залезла на самый верх, и на краю, на самом краю росли они! Мальвинки. Но только я потянулась за ними, как увидела единорога. Он жевал один из цветков, совершенно не обращая на меня внимания. А когда я неловко двинулась, топнул копытом, и камень, за который я держалась, отвалился вместе со мной. – Девушка выдохнула, мотнув головой. Поднявшийся легкий ветерок взлохматил волосы Артана, а когда он поправил их, наткнулся на внимательный взгляд Селесты.
– В момент опасности включаются инстинкты, не так ли? И у меня включились – я превратилась. Достаточно, чтобы не разбиться насмерть, но недостаточно, чтобы не сломать пару костей. Вот так на самом деле я встретилась с эльфами. И они не тронули меня, потому что я была ранена. Сломала руку, правую ногу, несколько ребер и вывихнула плечо. Не считая ряда глубоких порезов и потери сознания. Очнулась на следующий день уже на их территории. И по правилам эльфов стала их гостем. Нельзя трогать того, кому ты спас жизнь, – девушка вновь выдохнула.
Артан сжал ее пальцы, успокаивая нервную дрожь. А она смотрела на него, как раненый зверек, боящийся удара хозяина. Не загнанная в угол, но ранимая.
– Это было всего один раз. Я больше не превращалась, даже когда они просили об этом. Зачем, ведь я уже знала, кто я такая. Дефект. То самое исключение, которое прячут с глаз долой, но о котором все равно знают. Серокрылая. Как простолюдинка, – Селеста шмыгнула носом, вновь закрываясь в скорлупу.
– Сэл, но ведь это неправда, – осторожно произнес Арт, разворачивая собеседницу к себе лицом, чтобы она не спряталась в себе, не замкнулась. – Твои крылья – белые…
– Я видела их! Они были серыми! – вспылила Селеста, вырываясь и с каким-то гневным отчаянием глядя на него. Она оперлась на руки, как каракатица отползая назад. – Так бывает, ничего особенного! Просто еще одна пустышка!
– Сэл! – крикнул Артан, потянувшись к ней. – Послушай внимательно. Мы все видели тебя. Твои крылья – белые. Драконица-альбинос. Это как сказка. Волшебство, в котором нет ничего плохого, даже наоборот – это делает тебя… особенной.
– Особенной? – Селеста обмякла и не отстранилась, когда Артан приблизился и вновь сел рядом. – Это плохо?
– Я не знаю, – простодушно ответил он, вновь сплетая их руки и видя, что девушка от этого успокаивается. – Но теперь все будет по-другому. Никлос решит, как именно, но боюсь, дальше будет непросто. Белые крылья были еще у одной драконицы. И ты знаешь, как к ней относятся.
– О, святая… – в изумлении прошептала Селеста и хлопнула ладонью по рту. До девушки дошло, насколько все серьезно.
– Белоснежные крылья – символ Клэрийского Ордена. Тебя сочтут новым воплощением Клэрии, первой Каргатской королевы.
– Были и другие?..
Артан поджал губы, пытаясь что-то вспомнить. Но на ум приходило только одно имя – и то он не был уверен. Детская сказка, поэтому маршал промолчал, лишь сильнее сжав пальцы девушки.
– Тебе необходимо поговорить с королем. Он точно знает, что с тобой произошло и чего следует ожидать. Сэл, ты должна вернуться во дворец. Твой побег может плохо кончиться. Ведь неизвестно, что еще, кроме цвета крыльев, есть в тебе от святой Клэрии.
Селеста застыла, переваривая полученную информацию. Вот уж чего она не ожидала, так это оказаться особенной, а не изгоем. Как лавина сошла, утащив за собой все связные мысли. Голова свинцовая, во рту пересохло, а на губах – соль. И что делать?
Арт, читая по лицу драконицы весь хаос ее мыслей, притянул ладонь девушки к губам и, повинуясь импульсу, осторожно поцеловал ее пальцы. Это возвратило ее на землю, и она моментально покрылась пятнами смущения. Высвободив руку и прижав ее к сердцу, Селеста несмело кивнула.
– Значит, ты останешься со мной, Сэлли?
Артан осторожно потянулся к ней, а она нерешительно улыбнулась.
Глава 7
Политика и еще раз политика
Никлос
После фееричного окончания Равновесия, когда пришлось использовать нориус, чтобы призвать разбушевавшихся аристократов к порядку, король отправил Мирту, как самую устойчивую и готовую к повторному превращению, к простолюдинам. Они не должны понять, что что-то не так. Хотя шила в мешке не утаишь, к концу дня все послы будут в курсе, что в Каргатском курятнике завелась золотая курочка. Придворным было объявлено, что у кэрры Селесты, как это бывает у
