Одинокие души (СИ) - Эшли Дьюал
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Твои родители запретили мне приходить.
— Сейчас тебя это не волнует…
— Поосторожней с выводами, — поучительно протягивает блондинка и выдыхает. — Я сказала, что не приду к тебе, и я сдержала обещание, ведь ты пришла ко мне, а не наоборот.
— В смысле?
— Подумай, Лия. Наш с тобой первый диалог: когда он состоялся? — в глазах девушки стоит вопрос, и я неожиданно понимающе киваю. — Вот именно. Ты пришла в стаю, ты пришла ко мне. И, естественно, теперь я уже не могла держаться в стороне, не смотря на угрозы твоих родителей.
— Но почему они против? — я недовольно встаю со стула. — Почему они запрещают нам видеться?
— Вполне логичная реакция. Ты очень сильно пострадала, и теперь они хотят сберечь тебя.
— Но от чего?
— Я бы поставила вопрос по-другому, — протягивает Кира. — От кого.
Мне хочется узнать больше, но я не знаю, о чем именно спросить: мысли сталкиваются, сплетаются, смешиваются, и я не в состоянии выделить один главный вопрос.
— Мне должно быть страшно? — сарказм в моем голосе поддельный. На самом деле я начинаю нервничать. — Ты так говоришь, словно кто-то реально намерен избавиться от меня. — Подруга молчит, и тогда я испуганно отвожу взгляд в сторону, сильно прикусываю губу. — Ты серьёзно? Вот это да. Кто-то хочет меня убить?
— Прошу тебя, — Кира встает с кровати и подходит ко мне. — Прошу тебя, только не паникуй.
— Не паниковать? Господи, кто-то подстроил аварию, чтобы свести со мной счеты, а ты предлагаешь не обращать на это внимания?
— У меня нет доказательств. Возможно, это лишь выдумки, и на самом деле вы с Лешей пострадали случайно.
— Ты хоть сама в это веришь? — Я кладу ладонь на лоб. — Наша дружба с двухсторонней связью. Так что я тоже прекрасно чувствую, когда ты лжешь.
— Лия, в данной ситуацию нужно отбросить эмоции. Необходим холодный расчет, а рубить сгоряча, ты и так умеешь.
— Умею? — я нервно смеюсь. — Я об этом не знала!
— Послушай, я не собираюсь говорить тебе о том, что ты в безопасности. Но пока рядом с тобой я и Шрам — ты можешь быть спокойна.
— А когда я останусь одна? Ради бога, скажи мне, кто хочет от меня избавиться, и тогда я хотя бы перестану быть такой уязвимой. Эта беспомощность выводит из себя.
— В том-то и проблема! — Кира качает головой. — Я не знаю, кто.
Я усмехаюсь и недоуменно вскидываю брови.
— Как это не знаешь?
— Мы считаем, что смерти подстраивает та банда, о которой тебе рассказывал Максим, но кто её предводитель? Загадка для всех.
— Вот это да. — Я откидываю назад голову и улыбаюсь. — Ты ведь шутишь?
— Мне совсем не смешно, Лия. Не все шестнадцать убийств связаны с нашей стаей. Только девять из них. Но ты должна понимать, что эти люди были нашими друзьями, и, потеряв их, мы сожалели так же сильно, как если бы потеряли членов семьи.
— То есть самоубийства подростков — это не следствие инициаций?
— Конечно, нет!
Я удивленно отхожу назад, и обхватываю себя руками.
Итак, только что все мои догадки и выводы перевернулись с ног на голову. Я не могу поверить в то, что так сильно могла ошибаться.
— Шрам принимает смерть каждого члена нашей стаи на свой счет, — горько сообщает Кира и подходит к окну. — Это убивает его. Я чувствую.
— Но почему вы бездействуете? — почти шепотом спрашиваю я. — Почему ещё не обратились в полицию?
— В этом нет смысла. Нам всё равно не поверят. Подростки, которые играют с огнем, часто обжигаются. Поэтому в их смерти обвиняют лишь их самих, и не думают о том, что кто-то может быть к этому причастен.
— Тогда распустите стаю.
— Считаешь — это выход? — блондинка резко поворачивается ко мне лицом и пронзает таким недовольным взглядом, что мне становится неловко. — Для многих наша стая является семьей, поймешьты это или нет? Уйти — значит, стать одиноким. Стать ненужным. — Кира поджимает губы и неуклюже поправляет кофту. — Я ведь потеряла тебя, и не знала, как мне справится с этим. Будь я одна — мне бы осталось только наложить на себя руки. Но Шрам, Макс, ребята: все они не позволили мне этого сделать. Поэтому я сейчас стою перед тобой, и поэтому мы сейчас можем разговаривать.
— Но, что тогда нам делать?
— Закрыть эту тему и поскорей поехать в бар, — встряхнув головой, подруга улыбается и идет к выходу. Она пытается вести себя непринужденно, но я вижу, как напряжены её плечи и как дрожат губы. — Будем решать проблемы по мере их поступления.
— Как скажешь, — в моих словах так же присутствует фальшь. Я понимаю, что проблема уже поступила, но не могу найти сил на её решение. — Только оставлю записку Карине.
— Зачем?
— Вдруг она всё-таки решит заговорить со мной.
— Лия, в этом нет смысла.
— Есть, — я пишу на бумажке адрес и аккуратно вывожу: мне тебя не хватает. — Она моя сестра.
— И что?
— Она — моя стая.
Кира выходит из комнаты, и я следую за ней. Шрам ждет нас в коридоре, недовольно смиряет меня взглядом.
— Уже? Чего вы так рано?
— Не нуди. — Блондинка надевает на плечи кожаную куртку, а я в это время подкидываю записку под дверь Карины. — У нас были дела.
— Я так и понял.
— Лия? — я выключаю свет в зале и смотрю на Киру. — Забери, пожалуйста, мой телефон. Я на кухне его забыла.
Киваю и, накидывая на ходу пальто, направляюсь на кухню. Здесь идеальная чистота. Чашки стоят на полотенце, фрукты разложены в миске, а булки спрятаны на полке под хлебом. Такое чувство, что Стас знал, где всё должно находиться. Пожимаю плечами, беру сотовый блондинки и возвращаюсь в коридор.
— Да, ты просто отчаянная домохозяйка, — я улыбаюсь и смотрю на Шрама. — В моей кухне в последний раз было так чисто, когда я готовилась ко дню рождения мамы.
— Я задумался, — саркастически протягивает парень. — Не сомневайся: мытье твоей посуды не доставило мне колоссального удовольствия.
Смеюсь вместе с Кирой, беру пальто Макса, и мы, наконец, выходим из квартиры.
Когда мы садимся в машину, на улице уже темно. Я отказываюсь ехать спереди, потому что ещё чувствую себя не комфортно в автомобиле, и поэтому усаживаюсь сзади. Меня посещает странная мысль: откуда у Стаса и Максима столько денег? Не каждая семья может позволить себе две машины, но я быстро отбрасываю эти вопросы. Их семейное благосостояние — не моё дело.
Вскоре я узнаю, что Кира живет в десяти минутах езды от моего дома. Это цепляетещё больше: она всегда была так близко, но я этого попросту не замечала. Выдыхаю и смотрю в окно. Хочу запомнить дорогу.
— Ты как? — Шрам поворачивает ко мне голову. — Хорошо себя чувствуешь?
— Да, всё отлично. — Мы ждем Киру уже пять минут, и я нервно мну ладони. Из головы не выходит разговор с подругой. Мне кажется, что я близка к разгадке, и в то же время, я ощущаю непреодолимую пропасть между вопросами и ответами. — Можно спросить тебя?
— Конечно. Спрашивай.
Итак, финальный аккорд.
— Я же была в твоей стае, так ведь?
— Ну, вообще-то, — встретившись со мной взглядом, Стас запинается и выдыхает. — Да, Лия. Была.
Моё сердце падает. Я слышу его бешеный стук и медленно закрываю глаза. Мои опасения подтвердились, и больше нет смысла отрицать очевидное. Пазлы становятся на свои места, картинка восстанавливается.
Итак, я была членом стаи, я участвовала во всех противоправных действиях, и я ответственна за свои поступки. Теперь ясно, почему Карина боялась меня, и известно, от чего родители так рьяно стараются скрыть моё прошлое.
— Пребывание в стае как-то связано с моей амнезией? — тихо интересуюсь я. — Падение со здания — это результат испытания, инициации?
— И да, и нет, — аккуратно отвечает Шрам. — На самом деле, ни я должен тебе об этом рассказывать.
— А кто?
— Лия, — парень серьёзно хмурится. — Пойми меня, я не имею права вмешиваться. Потерпи, и ты узнаешь правду. Я уверен, что этот человек сам скоро придет к тебе, и вам придется серьёзно поговорить.
— То есть ты не скажешь, кто он?
— Нет. Я не могу.
Я ценю людей, которые могут держать секреты, и поэтому не продолжаю расспрашивать Стаса. Конечно, в глубине души, мне хочется узнать ответ на вопрос, но почему-то сейчас, мне кажется, что я и так достаточно для себя открыла.
Я не знаю, когда приходит Кира. Положив голову на кресло, я внезапно теряюсь в пространстве и засыпаю. Признаться, это отличный выход из моего положения: думать стало больно.
Когда мы приезжаем, меня будит Стас. Он специально долго сигналит и протягивает моё имя. Я раздраженно открываю глаза и зло смотрю на парня.
— Жить надоело? — сонно хриплю я, на что Шрам лишь улыбается. Он отдает ключи Кире, и выходит из машины.
— Одевай, — блондинка протягивает мне шорты. — Ты спала так безмятежно. Наверно, очень устала.