Ритуалы экзорцизма - Елена Малиновская

– Это не ответ! – Я упрямо мотнул головой. – Отцу Касперу необходимо было знать точное время, когда Мерар задумал провести ритуал. Иначе он бы не сумел остановить моего брата, когда тот получил бы обещанное демоном могущество.

– Неужели ты еще не догадался? – Северянин вновь расплылся в так раздражающей меня самоуверенной ухмылке. – Вулдиж, по-моему, я дал тебе все подсказки. Осталось лишь сказать прямо. Но я не оставляю надежды, что ты все-таки поймешь…

И опять забарабанил пальцами по резной раме.

Неполную минуту я наблюдал за ним с все возрастающим раздражением, смешанным пополам со страхом. Затем посмотрел в темное зеркало, которое, вопреки обыкновению, не спешило продемонстрировать мне какого-нибудь утопленника или прочую гадость. Кстати, именно по этой причине я не так давно перенес его из своей спальни. Надоело каждое утро просыпаться и видеть перед собой ухмыляющуюся морду очередного гнилозубого упыря. Видимо, этими же соображениями руководствовался мой брат Мерар, когда держал это зеркало в отцовском кабинете. Но все же почему в таком случае он не использовал его при ритуале вызова демона? Да, зеркало бы неминуемо разбилось, но не все ли равно? Ни у меня, ни у Мерара никогда не было особой любви к зловредному предмету обстановки, то и дело демонстрирующему нам свое извращенное чувство юмора. Хм-м…

Мелькнувшая в голове догадка была настолько жуткой и в то же время чудовищно правдоподобной, что я едва удержался от болезненного стона. Прикрыл рот ладонью, круглыми от ужаса глазами уставившись на проклятое зеркало. О небо! Неужели Северянин намекает на то…

– Намекаю? – фыркнул тот с сарказмом. – Да нет, Вулдиж, я прямо говорю тебе: это зеркало всегда было, есть и будет своеобразным окном. Если оно обладает возможностью показывать тебе всевозможных чудовищ, то, значит, умеет и передавать на расстоянии то, что творится у тебя в кабинете. Никогда не задумывался об этом?

– Но как?.. Как такое возможно? – потрясенно прошептал я, силясь вспомнить, что именно происходило перед этим зеркалом.

Боги, да если подумать – все! Да, некоторое время я держал его в спальне, но потом был вынужден вернуть на прежнее место в кабинет, поскольку зеркало чуть ли не взбесилось. В итоге я просто устал ежеминутно лицезреть упырей да покойников, отражающихся по другую сторону. Когда я перенес его сюда, то все пришло в норму. Помнится, я еще шутил в разговоре с Ташей, что, видимо, зеркалу больше по нраву отражать всевозможные ритуалы, чем безмятежно спящего некроманта. Или же что оно обиделось на меня, поскольку испокон веков висело именно здесь, напротив рабочего стола. Небо, мне даже страшно представить, свидетелем чего было это зеркало! Да, я никогда не переходил через грань между некромантией разрешенной и запрещенной, не устраивал перед ним кровавых обрядов и человеческих жертвоприношений, но все же. Длинными тоскливыми вечерами, которые мне скрашивала лишь бутылка вина, а чаще всего и не одна, я разговаривал сам с собой. Ругал инквизицию, вслух мечтал, каким мучениям подвергну отца Каспера, если вдруг он попадет в мои руки. Неужели все мои слова незамедлительно попадали к святым отцам? Демоны, каким же глупцом я был!

– Полагаю, кого-то твои слова и пьяные угрозы точно изрядно повеселили. – Северянин слабо усмехнулся. – Но не думаю, что отца Каспера. Да, для тебя этот святой отец – воплощение зла, и ты предпочитаешь видеть в нем источник всех твоих бед. Но на самом деле он обычный исполнитель. Правда, чуть более рьяный и ответственный, чем остальные.

– И кто же тогда за мной наблюдает? – хмуро спросил я, выцеживая остатки вина себе в бокал. Затем жадно хлебнул и тут же закашлялся, вспомнив недавние события в доме купца Биридия. Как там сказал этот мерзкий библиотекаришка Харус? Моим родом заинтересовался сам главный инквизитор. А это значит…

– Это значит – тебе не стоит ждать ничего хорошего, – любезно закончил за меня Северянин.

Затем посмотрелся в зеркало, которое упрямо показывало лишь черную непрозрачную хмарь. Однако это не смутило варвара. Он аккуратно разгладил воротник белоснежной рубашки, выглядывающей из-под камзола, отступил на шаг, словно любуясь своим несуществующим отражением. А в следующий миг резко выбросил руку, сжатую в кулак, перед собой. Я вскочил на ноги, от неожиданности опрокинув бокал себе на колени. В голове, уже начавшей хмелеть от выпитого во время разговора вина, моментально прояснилось. А мое фамильное зеркало осыпалось горсткой осколков к ногам варвара.

– Так оно будет вернее, – проговорил он без тени улыбки. Повернулся ко мне. – Прости за беспорядок, Вулдиж.

– Н-ничего страшного, – чуть запинаясь от перенесенного испуга, заверил я, хотя на самом деле ощутил мгновенный укол сожаления.

Я знал, что это глупо, но мне стало очень грустно из-за разбитого зеркала. Да, оно никогда не отличалось примерным поведением, насколько это слово применимо к предметам обстановки. Вместо того чтобы покорно отражать мебель и людей, вредная вещь показывала мне всякие ужасы. Но я уже привык к тому, что, посмотревшись в зеркало, вполне мог увидеть ухмыляющуюся болотную кикимору или же философски настроенное умертвие. Порой эти безмолвные собеседники были единственными, кто помогал мне скоротать долгие зимние вечера, когда я готов был кричать в полный голос от одиночества и тоски. А что теперь?

– А теперь у тебя есть невеста, которую вообще-то было бы неплохо спасти, – вкрадчиво напомнил мне Северянин.

Я гневно посмотрел на него, готовый сказать что-нибудь резкое. Легко сказать – спасти! А как, если магия в отношении Ричарда не действует? Или мне надлежит бегать по всему замку с факелами и кричать в тщетной надежде, что мне ответят?

– Я сказал тебе достаточно, Вулдиж. – Северянин на редкость неприятно ухмыльнулся. – Думай.

После чего шагнул назад, не отрывая от меня насмешливого взгляда. А в следующий миг за его спиной с пола поднялась волна тьмы, в которой и растворился демон.

Я опять остался один.

Я злился. Очередной визит Северянина принес только новые вопросы и никаких ответов. Нет, кое-что, конечно, стало яснее, но его объяснения некоторым событиям, произошедшим в недавнем прошлом, ужасали меня и опять-таки приводили к новым раздумьям. Если все правда и главный инквизитор имел удовольствие наблюдать за всеми моими действиями в этом проклятом месте, то почему меня еще не сожгли на костре? Я ведь не раз и не два позволял себе весьма откровенные высказывания в адрес церкви, которые с легкостью могут быть истолкованы как ересь. Но даже не это волновало меня больше всего. Неужели варвар прав и мой брат пал жертвой интриг инквизиции? Неужели именно святые отцы подсунули ему книги по темному колдовству, точно зная, что наивный юноша, попавший в тяжелую жизненную ситуацию, вряд ли сумеет воспротивиться искушению решить все свои проблемы одним махом?