В катакомбах времени - Василий Тарасенко

Парусник опустился впритирку к площадке. Виктор передал мальчишек в руки расторопных матросов и лихо перелетел через леера следом. Лохматый гигант с бородкой-шотландкой и с трубкой в зубах отдал салют и сказал:

- Боцман Томас О'Ронделл, сударь капитан. Шхуна "Магеллан" готова к прибытию капитана на борт... Принимайте команду. Наш юнга покажет вам вашу каюту.

К Виктору подошел парень лет шестнадцати, белобрысый, в порванной тельняшке не по размеру и охламонистых штанах. Капитан строго сказал:

- Что за вид, юнга? Доложитесь...

Юноша отдал салют и отрапортовал:

- Бывший дройд номер 17-альфа-МоСт к вашим услугам, сударь капитан.

Виктор не удержался, с довольной улыбкой хлопнул стриженного юнгу по плечу и подмигнул. А над полем, распугивая птиц, разнесся пронзительный перелив боцманского свистка.

эпилог. Корабли не разойдутся

Саня стоял, навалившись на леер, возле бушприта и смотрел, как внизу проплывают леса, поля, какие-то деревеньки. Кирилл стоял рядом. Ветер шевелил волосы, хлопал полами рубашек...

Путешествие продолжалось уже три дня. Санька удивлялся тому, что каждый день внизу совершенно новая местность, а небо меняет цвет. Но Кирилл объяснил ему все. Оказалось, что шхуна несла в себе аппарат межпространственного скольжения. Они просто пролетели уже по четырем мирам...

Санька держал в руке кусочек полевого янтаря и слушал, что говорит Кирилл:

- Можно загадать желание и бросить его в небо или разбить обо что-то твердое... У тебя есть мечта?

- Ага, - Саня вздохнул. - Я хочу увидеть маму...

Он глянул на Кирилла. Тот ведь много рассказывал про отца, но ни разу не говорил про свою маму. Кирилл понял немой вопрос и сказал:

- Моя мама умерла. Она долго болела. Какая-то болезнь крови...

- Извини, - Санька поежился. - Слушай, а он выполнит любое желание?

- Да, - выдохнул Кирилл и невпопад добавил: - Жаль, что кораблик забыли...

- Йог обещал же новые сделать. И тебе, и мне...

Какая-то пестрая птица шарахнулась в сторону, едва не зацепив крылом предохранительную сеть, натянутую под гладким стволом бушприта. Саня рассмеялся, хлопнул Кирилла по спине, и они помчались по палубе, резво прыгая через бухты канатов и выступающие комингсы под незлобную ругань матросов.

Внезапно Саня остановился и сказал запыхавшемуся другу:

- Кирилл, а бери янтарь себе... Мы с папой и так найдем маму.

Он увесисто влепил в руку Кирилла плотный сгусток прохладной зелени, улыбнулся, и они уперлись друг в друга, как насупленные телята. Кирилл не улыбался. Он сжал другой рукой ладонь Сани, и они подошли к борту. Зеленый камешек заискрился в лучах солнца, уверенно расположившись на розовой ладони. Кирилл прошептал свое желание и с отчаянной силой подбросил камень вверх, пристально вглядываясь в зеленую каплю, пока та не растворилась в синеве, и шепотом спросил:

- Он не упал?

- Нет, - уверенно сказал Саня, и они неторопливо пошли на бак, где Виктор Степанович разговаривал о чем-то с нахмуренным боцманом.

Виктор повысил голос:

- ...подновить надпись на борту.

- Перегибаете, капитан, - прогудел Том. - Но дело ваше.

Вдруг пространство под кораблем подернулось синей рябью. Увидев столь странный фокус, капитан и боцман смолкли, вытаращив глаза. "Магеллан" вдруг очутился в бескрайнем море, дернулся так, что затрещали мачты, и уверенно двинулся дальше, распоров узким носом первую волну с такой силой, что брызги достали до вант...

И тут с марсовой площадки донесся голос впередсмотрящего:

- Паруса на горизонте!

Спустя несколько минут стало ясно, что навстречу резво идет шхуна. Еще через какое-то время капитан сумел прочитать в подзорную трубу название, написанное черными мазками на белоснежном корпусе: "Первооткрыватель"... И, наконец, суда медленно сблизились. На мостике второй шхуны стоял высокий широкоплечий блондин лет сорока, облаченный в черный китель строгого покроя. Он был гладко выбрит, сверкал серыми глазами и весело склабился. Виктор поприветствовал его салютом и представился. Капитан "Первооткрывателя" взметнул руку к околышу фуражки в ответном салюте, и Виктор ахнул. Обе руки незнакомца сверкали металлом. Заметив изумление, мужчина пояснил громким голосом:

- Это протезы, Виктор Степанович... Капитан Гавриил Ветров к вашим услугам. Рад приветствовать в водах Благограда. Полуденный Совет ждет встречи с вами...

В паузу отчаянно вклинился голос Кирилла:

- Папа!

Ветров рванулся вперед, зашарил глазами по палубе "Магеллана", побледнел и крикнул:

- Кирилл, сынок!

Саня хмуро смотрел на Кирилла, прилипшего к отцу. Виктор Степанович подошел к нему, обнял за плечи, придвинул к себе и сказал:

- Пойми, Гавриил Павлович его теперь не отпустит. Да и Кирилл не захочет с ним снова расставаться... Они очень долго искали друг друга.

Саня понимающе вздохнул, а Виктор вернулся на мостик, где стояли Ветров и Кирилл. Гавриил подтолкнул сына:

- Иди, попрощайся с другом... И скажи, что ненадолго расстаетесь. Через месяц в порту увидитесь...

- Сашка тоже загрустил, - сказал Виктор, провожая взглядом хмурого мальчишку. Гавриил вздохнул и произнес:

- Я все понимаю, Виктор. Но я же просто изведусь, зная, что он где-то рядом... А может, мне взять с собой Саню?

- Я ему предлагал. Но он хочет все сразу...

- Ничего не поделаешь. Кирилл тоже разрывается... Ладно, отложим. У меня есть предписание направить вас в бухту Адмиралтейства, где расположена резиденция Полуденного Совета...

Пока они разговаривали, мальчишки стояли у фальшборта и молчали. Каждый думал о своем. Санька еще раз убедился, что всю жизнь другие корабли будут уходить, унося друзей. Больше ничего путного ему в голову не приходило. А Кирилл тоже думал и искал выход. Внезапно заскрипели борта судов, виртуозно подогнанных друг к другу. И глаза Кирилла засияли от внезапной догадки. Он дернул за руку Саню и они зашептались.

Виктор пожал Гавриилу руку со словами:

- Придется мне сказать пару ласковых этому Совету капитанов...

- Только особенно не дави, - предостерег Гавриил. - Они напичканы гордостью по самые уши... Осторожнее наседай...

Что-то изменилось. Капитаны прислушались к своим ощущениям. Странно изменилась манера покачивания "Магеллана". Качка стала мягче, но и развалистей. Будто к шхуне прикрепили что-то не менее плавучее и тяжелое. На мостик взбежал Кирилл. Он явно повеселел. Заподозривший неладное, Виктор спросил:

- Что вы там сделали?

- Ничего особенного, - бодро ответил мальчик. - Я... Пап, помнишь, как я паял всякие штуки руками?

- Та-а-ак, - протянул Гавриил и повернулся к Виктору. - Я все понял... Они сделали из наших шхун единое целое...