Двор Шипов и Роз - Сара Маас

— Откуда у тебя этот шрам?

— Не держал язык за зубами, когда было нужно, и поплатился за это.

— Это сделал Тамлин?

— Котёл, нет. Его там не было. Но и от него мне позже досталось.

Больше похоже на ответы без ответов.

— Значит, существуют фэйри, которые действительно могут ответить на любые вопросы, если ты их поймаешь?

Возможно, они знают, как я могу избавиться от условий Договора.

— Да, — сказал он сухо. — Суриэль. Но они старые и озлобленные и их поиски не стоят тех опасностей, через которые придётся пройти. А если ты настолько глупа, чтобы выглядеть такой заинтригованной, я могу стать на редкость подозрительным и сказать Тэму посадить тебя под домашний арест. Хотя я считаю, ты заслуживаешь этого, если и вправду настолько глупа, чтобы искать одного из них.

Если он так забеспокоился, значит, они скрываются где-то поблизости. Люсьен резко повернул голову вправо, прислушался, его глаз тихо жужжал. У меня волосы на затылке дыбом встали, и в мгновение ока я подняла лук и нацелила его в направлении взгляда Люсьена.

— Опусти лук, — жёстко прошептал он, понизив голос. — Опусти свой чёртов лук, человек, и смотри только вперёд.

Я сделала так, как он сказал. У меня волосы на руках зашевелились, когда что-то зашелестело в чаще.

— Не реагируй, — сказал Люсьен, переведя взгляд вперёд. Металлический глаз бесшумно замер. — Не важно, что ты увидишь или почувствуешь — не реагируй. Не оглядывайся. Смотри только вперёд.

Я задрожала, вцепившись потными руками в поводья. Я могла бы подумать, что это какая-то ужасная шутка, но лицо Люсьена побледнело. Лошади прижали уши, но продолжали идти, словно они тоже поняли приказ Люсьена.

И тогда я это почувствовала.

Глава 10

Моя кровь застыла, когда леденящий, впивающийся холод охватил округу. Я ничего не видела, только улавливала смутное мерцание боковым зрением, но лошадь подо мной напряглась. Усилием воли я сохраняла на лице невозмутимость. Даже ароматный весенний лес, казалось, изменился, поблёк и заледенел.

Нечто холодное, кружась, прошелестело мимо. Я не могла ничего видеть, но я могла чувствовать это. А в глубине сознания, древний, глухой голос прошептал: «Я раздроблю твои кости когтями. Я выпью твой костный мозг. Я полакомлюсь твоей плотью. Я то, чего ты боишься. Я то, что тебя пугает… Взгляни на меня. Смотри на меня».

Я пыталась сглотнуть, но в горле словно комок застрял. Я не отрывала взгляда от деревьев, от их крон, от чего угодно, но ледяное нечто кружило над нами снова и снова.

«Смотри на меня».

Я хотела посмотреть — мне нужно увидеть, что это.

«Смотри на меня».

Я уставилась на грубый ствол вяза вдали, думая о приятных мелочах. Таких как горячий хлеб и полный желудок…

«Ты будешь в моём желудке. Я сожру тебя. Посмотри на меня».

Безоблачное звёздное ночное небо — мирное, мерцающее и бесконечное. Летний рассвет. Освежающее купание в лесной заводи. Встречи с Айзеком, когда на час или два я теряла себя в его теле, в нашем дыхании.

Оно всё ещё было рядом с нами, такое холодное, что у меня зуб на зуб не попадал.

«Смотри на меня».

Не решаясь моргнуть, я смотрела и смотрела на тот ствол дерева, надеясь, что он хоть когда-то приблизится. От напряжения глаза заслезились и я закрыла их, отказываясь признавать нечто, кружащее вокруг нас.

«Смотри на меня».

И когда я уже думала сдаться, когда от стараний не смотреть болели глаза, холод исчез в чаще, оставив за собой след из неподвижных, бесшумных растений. Только после того, как Люсьен выдохнул, а наши лошади встряхнули головами, я расслабилась в седле. Казалось, даже крокусы снова расправились.

— Что это было? — спросила я, смахивая слёзы с лица.

Люсьен всё ещё был бледен.

— Ты не хочешь этого знать.

— Пожалуйста. Это был… Суриэль, о котором ты говорил?

Красновато-коричневый глаз Люсьена потемнел, а голос звучал хрипло, когда он ответил:

— Нет. Это было существо, которого не должно быть в этих землях. Мы называем его Богги. Ты не можешь охотиться на него и ты не можешь убить его. Даже с твоими любимыми ясеневыми стрелами.

— Почему мне нельзя смотреть на него?

— Потому что, когда ты посмотришь на него — когда признаешь — тогда он станет реальным. И тогда он сможет убить тебя.

По спине пробежала дрожь. Вот он, Прифиан, который я ожидала увидеть — существа, вынуждающие людей даже сейчас приглушённо говорить о них. Поэтому я не медлила ни мгновения, когда подумала, что тот волк мог оказаться фэйри.

— Я слышала его голос в своих мыслях. Он говорил мне смотреть на него.

Люсьен пожал плечами.

— Ну, слава Котлу, ты этого не сделала. Уборка бардака за тобой могла бы испортить весь мой день, — он вяло улыбнулся мне.

Я не ответила улыбкой.

Я всё ещё слышала голос Богги, шепчущий среди листьев, зовущий меня.

После часа скитаний среди деревьев, с трудом разговаривая друг с другом, я перестала дрожать настолько, чтобы обратиться к Люсьену.

— Значит, ты старый, — сказала я. — Ещё ты носишь клинок и патрулируешь приграничье. Ты сражался на Войне?

Ладно. Мне так и не удалось унять любопытство о том, что случилось с его глазом.

Он поморщился.

— Чёрт, Фейра. Я не настолько старый.

— Значит, ты воин? — Сможешь ли ты убить меня, если дойдёт до этого?

Люсьен смешливо фыркнул.

— Не настолько хорош, как Тэм, но я знаю, как обращаться с оружием, — он похлопал по рукояти меча. — Хочешь, чтобы я научил тебя владеть клинком? Или ты уже умеешь, о могущественная смертная охотница? Раз тебе удалось справиться с Андрэсом, то, вероятно, тебя не нужно ничему обучать. Только показать, куда целиться, верно? — он хлопнул себя по груди.

— Я не знаю, как пользоваться клинком. Я только знаю, как охотиться.

— То же самое, не так ли?

— Для меня это разные вещи.

Люсьен задумчиво замолчал.

— Я думал вы, люди, такие полные ненависти трусы, что вы бы обмочились, скрючившись в ожидании смерти, если бы наверняка знали, кто на самом деле Андрэс.

Невыносимо.

Люсьен вздохнул, окинув меня взглядом:

— Ты хоть когда-нибудь прекратишь быть такой серьёзной и скучной?

— А ты хоть когда-нибудь прекратишь быть таким придурком? — огрызнулась в ответ я.

Мёртвой. Действительно, на самом деле я должна была бы уже быть мёртвой за это.

Но Люсьен усмехнулся.

— Намного лучше.

Кажется, Элис была права.