Нерожденный - Владимир Контровский

Первые сомнения посетили адмирала, когда он опытным глазом старого артиллериста оценил высоту «свечек», вздымавшихся у борта «Колорадо». «Что это за большой ублюдок, – пробормотал он, вглядываясь в неясный силуэт головного японского корабля, – который кидается такими увесистыми кирпичами?». А через минуту «увесистый кирпич» (несмотря на то, что американские корабли находились в «зоне свободного маневрирования под огнём 406-мм снарядов») проломил цитадельную броню «Мэриленда» и взорвался, раздирая нутро старого линкора. И Кинкейд понял, что перед ним «Ямато» – тот самый, о котором известно было чуть больше чем ничего[46], – и что он вооружён гораздо более мощными орудиями, чем предполагалось. И ещё командующий соединением «С» понял, что он, похоже, влип – надо выходить из боя.

Линкор «Колорадо» – флагманский корабль вице-адмирала Кинкейда

Однако сделать это было непросто – японские линкоры были быстроходнее. «Ямато» пристрелялся, добившись ещё одного попадания в «Мэриленд» и двух – в «Колорадо», и ему усердно подпевали остальные японские линкоры, развившие предельную скорострельность.

Кинкейд приказал ложиться на обратный курс, рассчитывая укрыться за островом. Но поворот «все вдруг» – маневр сложный, а если он ещё выполняется под огнем противника… На «Мэриленде» заклинило руль, и корабль покатился вправо, угрожая таранить крейсер «Нортхэмптон»; «Айдахо» и «Тенесси» замешкались. Американская эскадра потеряла строй, на «Колорадо» вспыхнул пожар, а японские эсминцы уже готовились к торпедной атаке.

Японские торпеды имели дальность хода двадцать миль. Стрельба с такого большого расстояния неэффективна, но по такой грандиозной мишени, в какую превратилось эскадра вице-адмирала Кинкейда, промахнуться было трудно. Двенадцать эскадренных миноносцев и торпедные крейсера «Китаками» и «Ои», уже вкусившие мяса «белых братьев» в бою в Южно-Китайском море, выпустили сто тридцать торпед, и пять из них попали в цель: две в «Колорадо» и три в «Мэриленд».

Соединению «С» грозил полный разгром. «Ямато» энергично вёл огонь, «Колорадо» горел, потеряв ход; «Мэриленд» дополз до берега и умирал, навалившись на коралловый риф как сражённый солдат на бруствер окопа, атака американских эсминцев была отбита огнём японских линкоров (эсминцы «Блю» и «Хэнли» были потоплены). Несколько «доунтлессов», спешно поднятых с Мидуэя, атаковали японцев и добились попадания в «Нагато», но не смогли причинить армаде вторжения ощутимый урон. С начала боя прошло всего около часа.

И тут случилось неожиданное. Японские корабли прекратили огонь, развернулись и вскоре исчезли за горизонтом. Адмирал Кинкейд, перебравшийся с пылающего флагмана на лёгкий крейсер «Гонолулу», не верил своим глазам…

С рассветом авианосцы Кидо Бутай готовились поднять свои самолёты для нанесения завершающего удара по американскому флоту. Опасности они не ожидали: в воздухе висели патрульные «зеро», а разведывательные «джейки», взлетевшие ещё затемно, не сообщали ничего тревожного. И поэтому столб воды, взметнувшийся у борта «Кага», стал для Нагумо громом среди ясного неба.

…Корабли контр-адмирала Спрюэнса полным ходом шли на северо-запад всю ночь. Прикинув расстояние, отделявшее его от авианосцев Нагумо, Спрюэнс понял, что сможет вцепиться им в горло, подобравшись к самураям под покровом ночи. Японских линкоров он не опасался – «Нагато» и «ямасиры» «Саут Дакота» превосходила по скорости, а «харуны» – по вооружению и бронированию. Что же касается атак «гончих» – японских крейсеров – и прочих «торпедных мальчиков», то от них флагман должны были прикрыть корабли эскорта: тяжёлые крейсера контр-адмирала Ли и эскадренные миноносцы.

Расчёты Спрюэнса оправдались – в темноте он разминулся с линкорами Ямамото и остался незамеченным разведывательными гидросамолётами, хотя один из них прошёл у него прямо над головой. И с рассветом, обнаружив японское соединение радаром, Спрюэнс открыл огонь по самой аппетитной цели, оказавшейся в сфере досягаемости орудий «Саут Дакоты», – по авианосцу «Кага», шедшему четырнадцатиузловым ходом под прикрытием линейного крейсера «Хиэй» и трёх эсминцев.

Артиллеристы «Саут Дакоты» оказались на высоте: они быстро добились накрытия и всадили в «Кага» три шестнадцатидюймовых снаряда, один из которых проделал в борту авианосца подводную пробоину не хуже торпедной. «Кага» вновь загорелся – в третий раз. Японские эсминцы поставили дымовую завесу, а «Хиэй» закрыл собой многострадальный корабль, принимая на себя всю огневую мощь американского линкора. Эсминцы адмирала Сима пошли в атаку, а с палуб пятящихся «Дзуйкаку» и «Хирю» срывались торпедоносцы «кейт». Кидо Бутай прикрывали три линейных, два тяжёлых и лёгкий крейсер с эсминцами, однако Нагумо опасался тяжёлых потерь: в сорока милях от него неспешно брели к Мидуэю транспорты соединения адмирала Кондо, битком набитые войсками. И командующий Кидо Бутай сообщил Ямамото: «Атакован двумя[47] линкорами, двумя крейсерами и двенадцатью эсминцами противника. Веду бой. «Кага» горит. Срочно требуется помощь».

Ямамото, получив это паническое донесение, не раздумывал ни минуты. Потеря хотя бы пары драгоценных авианосцев имела бы катастрофические последствия, и командующий Объединённым флотом поспешил на выручку Нагумо, мимоходом приказав добить крейсер «Ои», повреждённый прямым попаданием четырнадцатидюймового снаряда. До соединения Нагумо было около ста миль – Ямамото требовалось не менее трёх с половиной часов.

Но вмешательство линкоров вице-адмирала Такасу не потребовалось – Нагумо сумел справиться своими силами, и в основном благодаря авианосным самолётам. Торпедоносцы облепили «Саут Дакоту» как пчёлы медведя; на помощь «Хиэй», упорно державшемуся под огнём американского линкора, подоспели «Кирисима» и «Харуна», японские эсминцы раз за разом атаковали корабли Спрюэнса торпедами. В 11.00 «Саут Дакота», получившая шесть торпедных попаданий и более сорока 356– и 203-мм снарядов, легла на борт, перевернулась и затонула. Из воды выловили немногих. Контр-адмирала Спрюэнса среди спасённых не было.

Победа обошлась самураям недёшево: «Хиэй» еле держался на плаву, повреждения получили «Тикума» и «Нагара», четыре эсминца были потоплены. Пылающий «Кага» около полудня был оставлен экипажем и затонул, устав сражаться. Незадолго до своей гибели он был атакован подводной лодкой «Наутилус», которая выпустила в него три торпеды. В цель попала только одна, но и та не взорвалась – в 1942 году дефекты торпедных взрывателей были настоящим бедствием для подводников США. Тем не менее, капитан 3-го ранга Билл Брокман, командир «Наутилуса», до конца своей жизни был уверен в том, что «Кага» пошёл на дно только благодаря его усилиям.

Соединение «А» прекратило своё существование. Тяжёлый крейсер «Минниэполис» был потоплен самолётами «Хирю», «Нью Орлеанс» – японскими эсминцами, всадившими в него четыре торпеды, «Сан-Франциско» расстреляли «Харуна» и «Кирисима» – не слишком пригодные для боя с линкорами, они хорошо справились с ролью «убийц крейсеров». На дно отправились и семь американских эсминцев из десяти, потопленные поодиночке. Утешением для побеждённых стал успех подводной лодки «Траут», в 13.15 добившей тремя торпедами тяжело повреждённый «Хиэй», хотя это утешение было слабым.

Японский флот вторжения снова повернул к Мидуэю.

Дерзкая атака Спрюэнса спасла линкоры Кинкейда не только от снарядов «Ямато», но и от самолётов Нагумо: Ямамото, памятуя попадание в «Нагато» (и раздражённый тем, что его отвлекли от увлекательного занятия – разделки линкоров янки на мясо), приказал Нагумо «привести Мидуэй к молчанию». В 14.00 самолёты Кидо Бутай вторично атаковали атолл, оставив после себя дымящиеся воронки, догорающие обломки и трупы. Защитники Мидуэя попрятались по окопам и дотам, ожидая высадки японского десанта.

К 17.00 Нагумо вновь подготовил к вылету ударную волну – он всё ещё имел не менее восьмидесяти торпедоносцев и пикирующих бомбардировщиков. Однако выяснилось, что к этому времени линкоры Кинкейда, идя полным ходом (командующий соединением «С», не желая снова иметь дело с «большим ублюдком» и его свитой, приказал затопить выведенный из строя «Колорадо», связывавший его эскадру), удалились от Мидуэя на сто шестьдесят миль и находились уже в двухстах пятидесяти милях от японских авианосцев. Повторялась вчерашняя ситуация: третий боевой вылет за день с перспективой возращения в сумерках. А главное – Нагумо, получив болезненный удар от противника, которого он уже считал побеждённым, подсознательно ожидал от него ещё какой-нибудь пакости. Гидросамолёты тщательно обнюхивали океан в радиусе трёхсот миль к востоку и юго-востоку от Кидо Бутай, и адмиралу хотелось иметь под рукой достаточную боевую силу на тот случай, если они что-то обнаружат. И поэтому он не спешил поднимать свои самолёты, а решил ждать прямого приказа Ямамото.